Радуга
Шрифт:
— А вчера вы говорили, что выслушаете меня.
— Это было вчера, — резко сказал Мак-Интош. — Потом я получил информацию, которая заставила меня думать, что я не могу иметь с вами дела.
Квинн не ожидал такой прямой атаки. Мередит Ситон хорошо поработала. Впрочем, не совсем. Роберт Ситон уже подписал с ним контракт. Улыбка Квинна не увяла, хотя уголки рта слегка изогнулись.
— Я предлагаю с каждого фунта на два процента меньше, чем вы платите сейчас, — сказал он, игнорируя оскорбление. — Роберт Ситон только что подписал
Гил покачал головой.
— Я уже сказал, что вполне доволен нынешним положением дел. Мой дворецкий вас проводит.
Квинн почувствовал уважение к Мак-Интошу.
— Вы заведомо идете на убыток, Мак-Интош. Если передумаете, то дайте знать моему агенту в Виксбурге.
— Не передумаю.
Квинн кивнул и вышел вслед за дворецким, внезапно появившимся у дверей. Он даже не знал, стоит ли сердиться на Мередит Ситон. Он не заключил сделку, но Мередит явно сыграла на пользу его репутации, которую он себе создавал в последние годы.
И все-таки ему не нравилось ее вмешательство. Это было лишнее очко в ее пользу. Может быть, похищение ее рабыни сравняет счет. Взбираясь на лошадь, он мимолетно улыбнулся Кэму. Так или иначе, но он поможет Дафне бежать. Ради Кэма. А теперь добавилась еще одна причина — месть.
Они ехали несколько часов, прежде чем добрались до домика у озера, в котором жил Пастор. Залаяли собаки и Квинн решил, что Пастор должен быть дома. Его вышли встречать четыре собаки. А фигура в черном не появилась. Домик был не заперт, но пуст.
По лицу Кэма было видно, что он расстроился, и Квинн знал причину. Они могли провести в этих краях всего лишь полтора дня. Если сейчас они упустят возможность, то неизвестно, когда удастся сюда вернуться. И Кэму придется сказать Дафне, что их планы рушатся.
— Подождем, — сказал он и взял стул, на котором всего несколько дней назад сидела Мередит, и сел на него верхом, положив руки на спинку.
Кэм беспокойно походил по комнате, а потом сказал, что подождет на улице. Квинн понял, что Кэму хочется побыть одному. Чем-то они могли поделиться друг с другом, а чем-то — нет. Квинн знал, что беспокойство Кэма о Дафне носило очень личный характер.
Через несколько минут он поднялся и с любопытством стал осматривать комнату. На столике в углу помещалась большая старая Библия. Он подошел и стал листать ее, мельком глядя на строчки.
Вся вера в Бога, которая у него была, оставила его на тюремном корабле. В последующие годы не случилось ничего такого, что переменило бы его. Да и сейчас он сомневался в существовании Бога, любого Бога. Если бы какой-нибудь и был, то Квинн был уверен, что он не смог бы хорошо относиться ко Всемогущему существу, которое допускает жестокость, насилие и рабство. Когда он закрывал Библию, из нее выпали три листка плотной бумаги.
Он нагнулся и поднял их, не собираясь рассматривать, но его взгляд поймал сильные уверенные штрихи, изображающие знакомое
— Капитан Девро.
Он обернулся и воззрился на Пастора, появившегося вместе с Кэмом в дверях. Стоя с этими рисунками в руке, он почему-то почувствовал себя виноватым.
— Джонатон.
Пастор кивком ответил на приветствие, не отводя взгляда от рисунков.
— Как неожиданно.
Квинну совсем не нравилось чувствовать себя мальчиком, которого поймали за руку, когда он лазил за пирогом, но острый взгляд священника ничуть не помог ему избавиться от этого чувства. Бледно-голубые глаза хотя и не обвиняли его ни в чем, но все же ждали объяснений.
— Вы знакомы с Кэмом? — спросил Квинн в замешательстве.
Пастор кивнул.
— Мы однажды встречались в Новом Орлеане. — Он ждал, что еще скажет Квинн.
— Тут есть девушка, и мы бы хотели, чтобы вы ей помогли.
Пастор поднял бровь:
— И вы для этого проделали такой путь?
— Нет. Мы остановились здесь неподалеку. По поводу контрактов на фрахт. Пастор замер. — Где?
— На плантации Ситонов. В Бриарвуде.
Лицо Пастора стало бесстрастным. Он отвернулся от Квинна и Кэма и подошел к маленькому буфету.
— Не хотите ли сидра? — спросил он, поворачиваясь к ним.
— Нет, — ответил Квинн, немного озадаченный. — Мы не можем здесь долго оставаться. Мы просто зашли узнать, сможете ли вы нам помочь. В Бриарвуде есть девушка, которую зовут Дафна. Мы надеемся, что вы поможете ей добраться до Северных Штатов.
Худощавый священник повернулся к нему, в его глазах ничего нельзя было прочесть.
— А она сама хочет уйти?
— Да, — ответил Кэм. — Вчера вечером я говорил с ней. Я сказал ей пароль.
Пастор кивнул.
— Я сделаю все, что смогу.
Квинн знал, что это уже много. Однако он еще колебался, сжимая в пальцах рисунки.
— Вы это откуда получили? Пастор протянул руку.
— От одного из наших агентов… В Новом Орлеане. Похоже, эти двое — охотники за беглыми рабами.
Квинн задержал рисунки в своей руке.
— А кто их нарисовал?
Голубые глаза Пастора смотрели прямо в темно-синие глаза Квинна.
— Вы же знаете, я не могу вам этого сказать.
— Я уже видел подобный стиль… У меня есть картина, писанная маслом, и я думаю, что это тот же художник. Я все пытаюсь найти еще какие-нибудь его работы.
Пастор легко улыбнулся.
— Я и сам не знал. Просто в этой картине есть что-то такое. Пастор, не успев спросить, уже знал ответ. В нем росло ужасное чувство неизбежности предначертанного.