Радуга
Шрифт:
– Я хочу сказать только то, что сказал, – прервал Егор начальника, – организация документооборота при приеме, хранении и выдаче нефтепродуктов в данной организации далека от идеальной, что не дает возможности четкой фиксации всех объемов и при контроле возникает существенная погрешность.
– Что ты от меня хочешь?
– Я составил перечень замечаний и предложений и прошу, чтобы Вы его утвердили.
– Оставь, я рассмотрю.
– Товарищ начальник аэропорта, я прошу Вас подписать документ сейчас, многие позиции замечаний
– Я не знаю всех тонкостей твоей области, поэтому я должен проконсультироваться со специалистами в экспедиции и отряде, что позволит выработать максимально эффективное решение.
– Разрешите идти, – Егор понял, что дальнейший разговор просто бесполезен…
Он сидел за столом в своем кабинете и думал, что он может сделать, чтобы переломить ситуацию.
Он понял одно, что бы с ним стали говорить – его должны услышать, а что бы его услышали – необходимо найти решение, при котором у них возникнет потребность его услышать.
Безусловно, ключ необходимо искать в его работе. Каковы его обязанности и как он работает.
Его обязанности как старшего техника ГСМ авиаотряда – качественный и количественный контроль авиа ГСМ. Основное – контроль!
Что он делает. Помимо обеспечения контроля он занимается текущим обслуживанием и ремонтом оборудования объектов ГСМ. Это обязанности слесаря. В его должностной инструкции такие обязанности отсутствуют.
Существует строго установленная периодичность обслуживания оборудования. В сто девятнадцатом приказе написано четко – не выполнено – запрещается эксплуатация.
Все привыкли к тому, что эти работы выполняет он. Вряд ли они будут отвлекать своих слесарей…
Как оказалось, расчет был верен.
На следующий день начальнику нефтегазо разведывательной экспедиции из канцелярии принесли полученный утром и зарегистрированный документ. Под шапкой «Предписание» следовал перечень работ и срок исполнения. В случае невыполнения предписанием гарантировалось запрещение эксплуатации пунктов выдачи авиа ГСМ.
– Дунаева ко мне, срочно! – нажав кнопочку селектора, распорядился директор.
– Знаком с предписанием? – задал вопрос начальник экспедиции вошедшему в кабинет главному инженеру, – Что скажешь?
– Аникеев заверил меня, что ситуация под контролем. Приехал молодой парень, только что после училища. Он еще не обтерся и не понимает, что в жизни не всегда так, как в книжках. Думаю, ему руководство объяснит. Ну и более того, что это за предписание? Шантаж какой то.
– Твои предложения? – начальник экспедиции нервничал. Его явно не устраивал ответ главного инженера.
– Я сейчас свяжусь с начальником аэропорта, и мы выработаем общую стратегию.
Телефонный разговор Дунаева с Аникеевым закончился на нотах взаимного понимания. Начальник аэропорта заверил главного инженера экспедиции,
9
Первое весеннее утро встретило Егора ярким солнцем и крепким трескучим морозом. На заправке нефтегазоразведывательной экспедиции он появился в начале седьмого. Осмотрел все семь пунктов выдачи авиагсм, проверил документацию. Истек контрольный срок, определенный им в предписании. Ни один из пунктов предписания выполнен не был.
Ровно в восемь утра в дежурном журнале появилась надпись «Эксплуатацию объектов выдачи авиа ГСМ запрещаю. Старший техник ГСМ Царев Е.В.», а на каждом раздаточном пистолете, на каждом, предварительно перекрытом, вентиле, на дужках навесного замка на дверях электрощитовой висели на медной проволоке черные пластмассовые пломбы.
– И что теперь мне делать? – спросила Егора заправщица.
– Работать. Здесь Ваше рабочее место. Когда закончится смена, как всегда поедете домой. Или если Вас руководство с этого объекта переведет.
– Так, а что мне говорить? Я даже представить себе не могу, что сейчас начнется.
– Правду. Говорите всегда только правду. Скажите, что техник запретил заправку в виду несоответствия её технического состояния требованиям безопасности.
Действия Егора вызвали моментальную взрывную реакцию по всему поселку.
На оперативном уровне стали срочно решать, что делать и перераспределять время и направление вылетов и перевозок. В поселке осталась лишь одна незакрытая заправочная площадка, принадлежащая геофизической экспедиции.
Егор, понимая, что нельзя полностью перекрывать кислород, заблаговременно провел на ней все необходимые технические мероприятия.
Среди вертолетов установилась очередь на заправку, бухгалтерия обеих экспедиций начали судорожно решать вопросы по взаиморасчетам. Телефоны руководства нефтегазоразведывательной экспедиции раскалились докрасна от звонков в разные инстанции, от начальника аэропорта до управления гсм, включая различные комитеты: партийные, комсомольские, профсоюзные. Кругом направлялись письма и телеграммы с требованием прекратить произвол, грозящий срыву государственного плана, принять меры против самоуправства и так далее.
Первым делом, когда Егор пришел в аэропорт, он направился на доклад к начальнику аэропорта.
– Товарищ начальник аэропорта, разрешите …
– Ты что творишь, сопляк, – перебил его вскочивший со своего кресла Аникеев, – Ты совсем ничего уже не понимаешь. Все, доигрался! Пеняй на себя.
В этот момент на столе начальника аэропорта зазвонил телефон. Он резко поднял трубку. Лицо его моментально изменилось. Он вытянулся по стойке смирно и стал судорожно пытаться застегнуть верхнюю пуговку рубашки.