Радужные крылья над миром
Шрифт:
— Угу, — хохотнула Алька. — А вторая часть просьбы и без озвучки очевидна!
— Кому как, — Габриэль выжидательно посмотрел на Шаксус Джеров.
— Дык, чего ж тут гадать? — демонстративно потягиваясь, сверкнула оскалом подруга и, подражая моему голосу прогнусавила: — Постарайтесь гномов не сильно убивать!
— Ну да, — смущённо ковырнула я землю носком кроссовки. — Они идиоты и сволочи, но ведь живые! Я понимаю, в бою не до сантиментов, но если будет выбор…
— Дура ты, Ташка, — припечатала моя язва. — Наивная, добрая дура. С тобой и в детском саду по шее огрести можно. Ладно,
— Ясно, — кивнула я.
Чего ж не ясного? Понятно, что в бою от меня пользы, как от козла молока. Только под ногами мешаться буду. А сверху, если повезёт, могу помочь магией, если что.
Грей первым начал спускаться вниз, когда тарухан приказал Альке:
— Ты останешься с Ташей! И не обсуждается.
— Ещё чего! — нагло фыркнула красная ехидна и сломя голову понеслась вниз, чтобы Грей, не дай Боже, её не опередил.
— Не беспокойся, — я погладила любимого по напряжённой спине. — Я никуда не денусь. Правда. Добавлю магии в купол и буду вас ждать. Ты, главное, будь осторожен. Я люблю тебя.
— А я тебя, — быстро поцеловав в губы, Хартад всё же решился оставить меня одну и направился вслед за остальными ребятами, которые уже спускались по склону.
Глава 16 Не из всякой скорлупки вылупляются голубки
Исключительно чести ради (в смысле, потому что слово дала) я добавила в купол невидимости ещё немного магии, а вместе с ней и функцию защиты. От латников она не спасёт, но хищника или гнома без доспехов остановит.
Потом, изо всех сил стараясь не смотреть вслед ребятам, привела в порядок растрёпанные волосы. Господи, если бы я могла поделиться с ними силой! Если бы только могла… Но сейчас банально не мешаться под ногами — лучшая помощь. В драке на мечах толку от меня чуть да маленько, а вот вреда…
Убрав расчёску в рюкзак, я несколько секунд сидела с закрытыми глазами, загоняя дурные мысли и порывы вглубь. На меня то и дело накатывала нервная дрожь, сбивая дыхание и заставляя пальцы судорожно сжиматься, предвещая наступление истерики. Было бы куда проще там, внизу.
Отсиживаться в тишине и покое, когда близкие люди рискуют жизнями… гадко. Ощущение, будто предаешь не только близких, но и самоё себя. И разумные доводы совсем не помогают избавиться от чувства вины и желания сломя голову бежать на подмогу. Зато они вынуждают оставаться на месте и держать данное слово.
Нет, перспектива биться с гномами, подставляя под удар свою неприспособленную к дракам тушку, не вдохновляла. Я ж не экстремалка какая, мне и без драк адреналина выше крыши. Но ждать у моря погоды и переживать ещё хуже.
Пока ребята спускались вниз, мне удавалось себя отвлекать. От нервов заметно знобило, и я наколдовала себе тёплое одеяло. Потом, завернувшись в него, огляделась и выбрала подходящий наблюдательный пункт. Совсем не смотреть всё равно ведь не получится.
Усаживаясь на внушительном валуне, торчащем из земли возле самой кромки купола, я ещё как-то успокаивала себя мыслями про лёд на подошвах у противника, отнюдь не рядовые способности друзей и любимого, как воинов, наличие на нашей стороне сразу двух Шаксус Джеров, каждый из которых сам по себе стоит маленькой армии… Проще говоря, я делала всё, лишь бы не сорваться
Потом… Ребята добрались до гномов, которые уже давно заметили приближение искателей и сгруппировались, несмотря на сложности с удержанием равновесия. Оно, равновесие, всячески сопротивлялось «удержанию», и некоторые гномы шатались или падали, едва сделав шаг, но кряжистая конституция низкоросликов на этот раз сыграла им на руку. Падать было не высоко, а подниматься не сложно. Жаль, «обледенить» доспехи полностью не получилось. Я ведь пробовала, надеясь таким образом хотя бы на время сковать гномов, но увы — метралон покрываться ледяной корочкой не желал, чтоб его…
Прикусив губу, я зажмурилась. Господи, помоги нам! Ну, пожалуйста! Ты ведь можешь. Ты знаешь, что мы не хотим никому зла! Просто так вышло, что гномы по недомыслию или из жадности стремятся уничтожить последний шанс Шайдара. Кому, как не тебе знать, где истина? Господи…
Как бы там ни было, едва раздался лязг металла, глаза распахнулись сами собой, а дальше… Я вцепилась в камень, на котором сидела, так, что костяшки пальцев побелели, а подушечки начало саднить.
Шаксус Джеры ударили гномов с тыла, заняв позицию между ними и мостом в Рокшу. Телохранители больше лупили лапами, провоцируя эффект домино и сумятицу в стане врага. Видно, зубы и когти мало что могли против заключённых в антимагические доспехи бородачей. Зато это не позволяло гномам сосредоточиться на остальных искателях.
Ребята… Я не знаю, как это описать. Скажу только, что чувствовала себя извращенкой — слишком много несовместимых эмоций поднималось изнутри. С одной стороны, невозможно не любоваться движениями истинных воинов, каждое из которых — как песня. Глаза жадно ловили каждый шаг, поворот корпуса, движение руки… Выверенные, хищные движения, словно воплощение самой силы, но в то же время плавные, тягучие и как будто ленивые… В этой обманчивой ленивости и плавности не было ни на йоту женственности или слабости — лишь непоколебимая уверенность и мощь настоящих мужчин.
И я восхищалась, растворялась в этом совершенстве! Но одновременно меня душили страх и отвращение. Каждый раз, когда меч кого-то из ребят обагрялся кровью, меня передергивало, хотя я не могла не радоваться тому, что это их оружие окрашивается красным.
А ещё теснили грудь обида и сожаление. Как же обидно, что банальная глупость привела к такой жестокости! Разве желание быть сильнее остальных, причём ничем не обоснованное, стоит жизней? Несправедливо! Слепота одного народа грозит гибелью всему миру…
Меня мутило от вида крови, и я пыталась не смотреть, но всё равно не отрывала взгляда от битвы. Пробовала абстрагироваться от сочувствия гномам, и не могла не жалеть этих придурков. Мне было очень страшно за любимого и друзей, но… я не могла не любоваться ими… Говорю же — извращенка какая-то. Сплошные противоречия.
Спустя час бой всё ещё продолжался. Правда, от пары сотен латников на ногах осталась едва ли половина, но осталась же. А ребята не железные, наверняка уже устали. От избытка и разнообразия эмоций я постепенно впадала в ступор, в голове осталась лишь одна мысль — главное, чтоб все остались живы!