Радужные Мосты
Шрифт:
Вивьен, который в это время закапывал в угли съедобные клубни, даже руками всплеснул:
— Не далее, как прошлой ночью, я это уже сделал. Вернее, попытался.
— Да? Тогда будь любезен, повтори попытку.
— Какую именно? — Вивьен хитро посмотрел на уже одевшуюся девушку.
— Карта, милый, карта, — чуть смутившись, сказала Мили. — А то, боюсь, что после других попыток, очень успешных, я теперь ходить буду с трудом. Знаешь ли — отвыкла…
— Извини, я не…
— Милый, все отлично, — она подошла к алхимику и коснулась его губ
— Только не отходи далеко, мало ли что.
Когда чародейка вернулась, неся в лопухе изрядное количество небольших плодов, Вивьен как раз вытаскивал из углей испеченные клубни. Ароматный запах тут же отправил на второй план все разговоры и объяснения. Усевшись поудобнее, путники приступили к завтраку. Вернее сказать — позднему обеду.
— Знаешь, — сказала Мили, насытившись. — Если так дела пойдут и дальше, то скоро магия фей рассеется окончательно.
— Это же хорошо, — ответил алхимик. — Ты снова обретешь прежние силы. У нас будет больше шансов, чтобы выбраться из всего этого.
— Подумай еще раз. Ты ничего не упускаешь?
Вивьен попробовал проанализировать все произошедшие за последние два дня события. Получилось не очень хорошо. Тело было расслабленным, голова отказывалась работать.
— Не мучь меня, Мили. Скажи сама.
Девушка хмыкнула, отметив про себя, что все же несколько перестаралась ночью в соблазнении. Но оно ведь того стоило…
— Вспомни, что ты мне рассказывал, когда мы делали первые шаги по этим местам. Почему мы остались живы на том склоне?
Вивьен почувствовал, как земля уходит у него из-под ног.
— Личи, — выдавил он. — Их больше ничего не сдерживает.
Чародейка утвердительно кивнула:
— Еще сдерживает. Магия не так скоро окончательно развеется. Но это обязательно случится. Через пару, может быть три дня.
— Я понял, к чему ты клонишь, — алхимик принялся что-то чертить на уже порядком вытоптанной земле возле костра. — Отсюда мы пришли, здесь находимся сейчас, а вот здесь та тропа, про которую я говорил. Куда она ведет, я не знаю. Охраняют ли ее, я не знаю. Кто проложил ее…
— Ты не знаешь, — продолжила за него девушка. — Это я поняла. До нее нам ближе добираться, чем до тракта, по которому вряд ли сможем пройти, даже если я успею полностью вернуть себе силы. А тропа — это неизвестность, но при этом и шанс. На тракте его нет вовсе.
— Думаешь, тропа охраняется меньше?
— Откуда я знаю, Вивьен? — в голосе Мили звучали нотки раздражения. — Я даже не знаю, откуда взялись эти проклятые маги и почему они стоят на страже давно заброшенного торгового пути.
— Тут все просто, — пожав плечами, сказал Вивьен. — Это потомки тех, кто некогда был поставлен сдерживать сокрытую в этих землях порчу. Под порчей имелись в виду феи и их творения. Хотя, почему потомки? Это самые первые маги до сих пор и ходят по лесам. Это они собирают, как ты сама говорила, полчища неупокоенных вокруг себя.
— Милый, —
— Мили, у меня нет ответов на твои вопросы. И я не буду с тобой спорить. Ты лучше знакома с нежитью. Но мы видели то, что видели.
Девушка вздохнула. Спорить действительно было не о чем. И она это прекрасно понимала, хоть и никак не могла объяснить себе загадочное появление такого количества личей в одном месте. Расскажи ей кто-нибудь о подобном еще дней десять назад — подняла бы на смех. А теперь… теперь было не до веселья.
— Что ж, — немного помедлив, сказал Вивьен. — Значит, идем той загадочной тропой. Очень надеюсь, что происхождение всех этих тварей так и останется для нас загадкой. Если честно, то не хотелось бы их вообще снова встречать. Хватит с меня тайн и сокровищ. Давай уже выберемся отсюда.
— Согласна, — улыбнулась чародейка, но в глазах ее стояла грусть.
Вивьен знал или, по крайней мере, думал, что знал о причине этой тоски. Снадобье не действовало, как того хотелось бы. Мили не жаловалась и старалась не показывать, как ей больно. Но от взгляда алхимика не могло укрыться, как при каждом шаге девушка съеживалась и внутренне замирала.
— Тебе не кажется — что-то здесь стало не так? — пристально вглядываясь в блистающий впереди радужный мост, спросил Вивьен.
— Нет, а что случилось? — мили щурилась от ярких солнечных бликов.
— Он стал словно… — алхимик задумался, стараясь подобрать нужное слово. — Словно еще прозрачнее.
— Куда уж больше? И так облако облаком, — ответила девушка, однако голос ее уверенным не звучал. Она и сама приметила — стеклоподобный материал словно оплывал. Грани теряли строгую резкость, идеально очерченные контуры искривились, а прозрачность сделалась такой, что мост почти сливался с воздухом.
— Они исчезают, — тихо сказал Вивьен. — Мосты, дома и вся утварь просто истаивают. Они исчезнут так же, как и все остальные деревни ранее. Дверь в прошлое закрывается. Еще немного и все истории о феях окончательно превратятся в сказки.
Алхимик взглянул на чародейку, ожидая, что та взорвется, как случилось в колодце. Но нет. Мили заворожено смотрела на то, как солнечные лучи забирают то, что им причиталось.
— Как думаешь? — спросила она. — Велика во всем этом наша вина?
— Похоже, мы просто завершили то, что по какой-то причине не закончили наши предки. Странно чувствовать себя одновременно и победителем и убийцей целого народа.
— Мы же только пытались выжить, — неуверенно парировала Мили. — Тем более, те существа, которые пришли на смену феям — они не были столь же одухотворенными и мирными.