Радужный змей

Гурова Анна Евгеньевна

Они долго шли темными запутанными коридорами. Светильник давал настолько мало света, что Платон едва мог рассмотреть пол под ногами и сводчатый потолок.

— Этот город огромен, — произнес Имана. — Десятки ярусов, сотни миль подземных дорог. Первые поселенцы — я имею в виду магов — построили здесь скоростной транспортный тоннель наподобие тех, что существовали в разрушенном полярном городе. Вы с Донатой им сейчас воспользуетесь.

— Подземный ход в Пингу! — невольно воскликнул Платон. — Так я и думал.

— Да что вы говорите? Там обнаружили подземный

ход? Я не знал! — с интересом произнес Имана. — Он в хорошем состоянии?

— Не сказал бы. Вся его длина — с полмили, не больше, а потом он выходит на поверхность посреди болота.

Имана махнул рукой.

— Древние ходы все разрушены. Мы одно время надеялись пробраться по ним в Конус. Ну вот, мы и пришли. Доната, ты готова?

В низком помещении, напоминающем депо, дул сильный сквозняк, пахло железом и машинным маслом. На полу тускло поблескивали плоские рельсы. Платон увидел приземистый четырехугольный экипаж с двумя рядами сидений. На переднем сидела Доната, тоже в шаранской военной форме. Шлем она держала на коленях.

— Я готова, — нарочито спокойно сказала она. — Археолог, забирайся сюда и пригнись, если не хочешь разбить голову о потолок. Этот тоннель на твой рост не рассчитан. Имана, — ее голос дрогнул. — Может быть, мы больше не увидимся. Разве ты не скажешь мне на прощанье несколько добрых слов? Твоя неприязнь мучает меня.

— Эмоции! — недовольно ответил Имана. — Вот оно, вырождение! Сначала ты наслаждалась убийствами, потом, чего доброго, начнешь страдать от угрызений совести… Ты знаешь, что виновата. Когда ты искупишь свою вину, мое отношение переменится.

Доната сжала зубы.

— Да будет так! — пробормотала она. — Археолог, ты готов? Мы отправляемся.

Экипаж бесшумно тронулся с места и нырнул в тоннель. Над головой у Платона засвистел ветер. Ускорение вдавило его в сиденье. В тоннеле было темно, только рельсы отливали слабым синим светом на поворотах.

— Сколько времени займет дорога? — громко спросил Платон, пытаясь перекричать свист ветра.

— Час, — буркнула Доната. Она сидела мрачнее тучи, отвернувшись в сторону. Ее несчастный вид тронул даже Платона.

— Эй, взбодрись, — почти по-дружески сказал он. — Какое тебе дело до старого хрыча? Пусть себе читает мораль, а ты плюнь и забудь. Ты же взрослая девочка. Кстати, сколько тебе лет?

— Сто двадцать два, — злобно ответила Доната. — И не смей оскорблять Иману, а то я выкину тебя на рельсы. Видала я много таких умников и проходимцев, как ты, во внешних мирах. Ты недостоин даже стоять рядом с ним…

— Можно подумать, что ты в него влюблена, — поддел ее Платон, и сразу пожалел об этом. Через мгновение его голова оказалась на расстоянии ладони от шипящих рельсов. «Конец мне пришел!» — отстраненно подумал он. Сверху послышался яростный голос Донаты:

— Еще слово, и ты труп! Во имя Радуги, когда же я избавлюсь от этого нахала?

— Нервы бы тебе полечить, — не удержавшись, пробормотал Платон, когда снова оказался в экипаже. Доната демонстративно отвернулась. Остаток дороги оба молчали.

Глава 9

ОККУПАЦИЯ

Монотонный

тоннель закончился неожиданно. Экипаж вынырнул на поверхность и остановился так же бесшумно, как тронулся в путь. Тоннель выходил на поверхность где-то в пригороде Ирунгу, посреди густых приречных зарослей. В небе ярко горели звезды, шелестели кроны деревьев, перекликались ночные птицы. Платон поднялся и вдохнул полной грудью свежий ночной воздух. «Зачем я стал археологом? — неожиданно подумал он. — Разве может тянуть под землю, когда наверху такая красота?» Резкий голос Донаты отвлек его от раздумий.

— План такой, — хмуро сказала она, надевая шлем. — В город я тебя проведу через стену, мимо ворот, а дальше уж надейся на себя. Главное, не ходи туда, где тебя знают, — в гостиницу, бар, музей… В квартале от «Танцующей змеи» есть забегаловка под вывеской стрекозы. Ступай туда, поговори с караульными солдатами — наверняка они там сидят. А я, пока темно, наведаюсь во дворец.

— Так и сделаю, — ответил Платон, добавив про себя: «Через час ноги моей не будет в Ирунгу».

Они перелезли через городскую стену — двадцать футов колючего кустарника, кивнули друг другу и разошлись в разные стороны. Платон размеренным шагом двигался по деревянной мостовой и пытался придумать, куда ему деваться. На улицах было странно пустынно, все окна и двери наглухо закрыты, но почти в каждом доме за ставнями тускло горел свет. С соседних улиц до Платона иногда доносились тяжелые шаги и громкие, оживленные голоса шаранских солдат. «Все понятно. Оккупация», — рассеянно подумал Платон. Шаги загрохотали совсем рядом. Археолог положил руку на рукоятку бластера. Мимо него прошли строем с десяток солдат в белой бронированной форме. Идущий позади сержант бросил внимательный взгляд на Платона и остановил солдат.

— Извините, господин офицер, что задерживаю вас, — почтительно сказал он, — Мой долг вас предостеречь. В этом районе только что был замечен лазутчик, и вот-вот начнется операция по его поимке. Разрешите проводить вас в более спокойное место.

— Какой еще лазутчик? — спросил Платон на новоанглийском. — Сильванец?

— Не похоже. Говорят, карлик какой-то. Увидел патруль, шарахнулся в канаву и как сквозь землю провалился.

За домами послышались крики: «Вот он! Туда побежал!». Платону стало неуютно. «Ну и растяпа эта Доната. Лучше мне действительно убраться в безопасное место», — подумал он и пошел вместе с сержантом в хвосте маленького отряда.

— Мы идем вдоль периметра до западных ворот, а потом во дворец, — сказал сержант после непродолжительного молчания. — Если вас это устраивает…

— Я вообще-то искал, где горло промочить, — ответил Платон. — Как будем проходить мимо какой-нибудь таверны, где наших побольше, я вас покину.

— Да вы не бойтесь, сэр. Все здешние обезьяны разбежались еще вчера, — презрительно произнес сержант. — Вот уж истинно дикари! Наверно, впервые в жизни увидели крейсер.