Рагнарек
Шрифт:
* * *
Ребята с интересом разглядывали новостройку вперемешку со слякотью, когда за их спиной послышался голос неслышно приблизившегося Мельтора:
— И что вам угодно, судари?
Они вздрогнули от неожиданности. Но стоящий за их спинами бородач с печальным одухотворенным лицом никак не мог бы вызвать чувство страха, и ребята тут же расслабились. Максим теперь оглядывал незнакомца с тем же видом, с каким до этого озирал новостройку. Женечку же, видавшего Князя Тьмы еще и не в таком виде, потянуло на хохмы, и он выпалил прямо в лицо подошедшему:
—
"Неплохое начало вместо "здравствуйте!"...", — подумал владыка замка, пытаясь вспомнить, где же он видел это лицо, но вслух лишь спросил:
— Ну и кто же?
— Вы, конечно, — изрек Женечка, хватая Мельтора за руку. — Никогда бы не подумал, что если с Вас стряхнуть всю пыль, накопившуюся за века, то останется столь элегантное существо. Признаюсь, в паутине Вы более производили впечатление...
— А-а-а, освободитель! — обрадовался бородач. — Замечу вскользь, что если бы ты не налегал так на пончики и пирожные, то я бы тебя распознал раньше. А так — округлился, до неузнаваемости...
— Квиты, — хмыкнул Женька, понимая, что его дразнилка не самая колкая.
И тут произошло невероятное: Максим стал на колено, как рыцарь в момент благословения, и, склонив голову, произнес:
— Владыка, я пришел, чтобы стать учеником.
— Учеником?! — боль и ярость прозвучали в этом слове, а по памяти ожогом скользнули имена: Курумо, Ортхэннэр... Но несмотря на боль, Владыка шагнул вперед, возложив руку на плечо юноши: — Прежде всего поднимись с колен! — Он поднял парнишку с колен и вздохнул.
— Пойдемте... — он осторожно, но настойчиво вытолкал ребят за ворота и вышел вослед. Для непосвященного в старые обряды Дома это не скажет ничего, как оно и не сказало ничего ни Женьке, ни Максу. Но правила-то от этого никто не менял. И Знающий сразу вспомнит: если ты вкусил пищу в каком-то доме, то с этого момента обитатели сего дома для тебя неприкосновенны, и ты никогда не попытаешься даже убить ни одного из них; если ты произнес простую согласительную фразу в пределах своего Дома, то это равноценно данной нерушимой клятве... Не хотелось Мельтору говорить об учениках в замке...
Он долго смотрел в глаза Максу, размышляя, что же привело сюда этого юношу в драных джинсах. А затем вопросил:
— Чего же ты ждешь от ученичества?
— Знаний, конечно...
— А я с магией такие хохмы смог бы сделать! — мечтательно улыбнулся Евгений. Мельтор погладил толстячка по макушке и улыбнулся в ответ:
— С тобой все понятно... — а эхо в углах дома за спиной повторило: -С тобой все в порядке... — а затем Владыка повернулся к Максиму, и взгляд его больше не смеялся:
— А вот Вы... Меня столько раз предавали ученики.
Болью прошлых утрат и разочарований повеяло от сказанного, но Максим в ответ возразил:
— Но Вы же не думаете, что и я Вас предам!..
Долгим, бесконечно долгим был взгляд Черного Валар. Зрачок в зрачок. Словно проникая в сущность стоящего перед ним. И лишь затем прозвучало тихое, еле слышное:
— Пойдем...
И трое — мальчишка,
Глава 15
Девол досадливо зарычал, а его господин, не тратя понапрасну нервов, просто выбросил вперед руку, отправляя свое войско в атаку.
Бесы двинулись сомкнутыми рядами. Навстречу им устремились танковые снаряды и залпы вертолетных ракет. Увы — это не причиняло сильного вреда -верткие твари успевали уворачиваться от прямых попаданий, а взрывы под ногами использовали для великанских прыжков в гущу врага, нападая и разя сверху.
Десантники хватали тварей своими усиленными руками, вышвыривали их назад, но с неба уже падали новые.
И в этот момент в небе появились девять Ангелов и пять Архангелов -вся личная гвардия Пресветлого. Своими огненными мечами они расшвыривали падающих бесов.
Из рядов армии Шайтана поднялись каменные крылатые горгулы. Не настоящие гаргульи, а оживленные бесами статуи. Но все же это была страшная сила: ангелов просто не хватало, чтобы отбить атаки. Стрелы и арбалетные болты отскакивали от их гранитных тел, оставляя лишь мелкие выщерблинки.
Маги протянули к горгулам нити своих молний, грохотнули пулеметы на вертолетах, и в тот же момент в небе возник черный шар. Морена готова была поклясться, что это тот самый шар, что пронесся над нею в вечер знакомства с Моредом Черным. Только сейчас шар, выскочив откуда-то из-за стен Вольдара, выпустил из себя длинные сверкающие клинки и завертелся, круша гранитных тварей. Вместе с молниями магов и пулеметами шар составил прекрасный тандем, и летучее нашествие иссякло, обратившись каменной пылью и щебенкой, просыпавшейся в основном на головы бесам. Сзади по рядам тварей Шайтана пополз сизоватый туман, и попавшие в него внезапно падали, как подкошенные.
Но и светлые несли потери. Уже пали два дракона, да и Ангелов осталось лишь трое. О подавленных танках и горящих сервах можно и не говорить... Стоны, крики, взрывы...
И вдруг... Словно волна набежала с небес. Сами собой зарастали раны живых, гасло жгущее пламя, смолкали стоны и крики... К полю боя спускался Парусник. Золотой, словно выточенный из потока живого струящегося света, он медленно шел над воюющими, покачивая причальной иглой, сверкая облаком парусов. И от света его наступало исцеление.
Первым среди благоговейной тишины завопил Крагер. Он узнал этот Парусник, пракорабль, Предтечу цивилизации одухотворенных Кораблей. И ждал, что за ним явится его извечный враг, старейший Мамбет — воплощенная Неодухотворенность.
Легенды о Паруснике были одновременно и привлекательны, и страшны.
Но действительность показалась еще страшней. Его узнали и Пресветлый, и Шайтан. И одновременно произнесли Имя его: Люцифер. Светоносец.
Но если Люцифер, вечный оппонент Всевышнего, явился лишь сейчас, в облике Парусника, то кто же тогда восседает на Черном Троне? Полно те, может ли быть Люцифером Парусник, даровавший только что исцеление всем оставшимся в живых?