Рагу из любимого дядюшки
Шрифт:
На этот раз мне пришлось подняться только на второй этаж.
Открыв дверь офиса, я оказалась в довольно большой и очень захламленной комнате. Никаким евроремонтом тут не пахло. И Никиты тоже не было видно. Зато имелось огромное количество полуразобранных компьютеров, коробок и ящиков с какой-то аппаратурой и деталями.
Возле двери сидел за обшарпанным столом невысокий сгорбленный мужчина средних лет и читал толстую инструкцию на английском языке.
У меня мелькнула надежда: здесь, похоже, действительно трудились, а не
— Чем вам помочь? — спросил мужчина, подняв на меня глаза.
— Я ищу работу, — ответила я в меру жалобно и в меру решительно.
— Боюсь, что вы нам не подойдете, — ответил он и опять, прямо как тот жирный боров, окинул взглядом мою фигуру!
Это меня просто возмутило: сначала он показался мне вполне приличным человеком!
— Что, номер бюста не устраивает? — процедила я сквозь зубы, закипая.
— Почему же, — мужчина усмехнулся и пожал плечами, — по-моему, к работе это отношения не имеет, но если вас интересует мое личное мнение — у вас вполне нормальный бюст.
— Тогда в чем же дело?
— У вас, простите, все в порядке.
— То есть? Что вы хотите сказать?
— Только то, что сказал. У вас ведь две ноги?
— Естественно! — Я ничего не понимала и снова начала выходить из себя.
— Видите ли… — протянул мой собеседник, — у меня, например, одна, — и он постучал по своему правому колену, оно издало неживой деревянный звук, — а у Алексея — одна рука. — Он показал мне на высокого молодого мужчину, который снимал кожух с компьютерного монитора.
— То есть у вас в фирме… — начала я понимать.
— Да, — подхватил мужчина, — в нашей фирме работают только инвалиды, в основном потерявшие здоровье в разных «горячих точках». Отсюда и название, ведь феникс — это сказочная птица, восстающая из пепла. Вот и мы собираем людей, от которых осталась, можно сказать, только зола, и помогаем им воскреснуть… найти себя, почувствовать свою необходимость и просто заработать на жизнь. Ну, соответственно, у нас имеются налоговые льготы, поэтому здоровых людей на работу мы не принимаем, уж извините великодушно! — И он развел руками, как бы демонстрируя свое бессилие.
Я извинилась, покраснела за свои дурные мысли о нем и поспешно вышла в коридор.
Нет, мне определенно не везет. Для одних я недостаточно юна и привлекательна, для других — наоборот, слишком молода и здорова… Какой-то заколдованный круг!
Во всяком случае, в одном я убедилась: Никиты здесь не было. Да и нечего ему делать в этой инвалидной фирме.
Я вышла на улицу и побрела в неопределенном направлении. Работы нет и не предвидится, с жильем вообще все непонятно, а тут еще приходится думать не только о себе самой, но еще и о бабкином коте…
Неожиданно я почувствовала зверский голод. В принципе ничего удивительного в этом не было — я ушла из дому, не позавтракав. На углу ярко светилась вывеска бистро «Мурена». Недолго думая, я
Там было довольно людно — самое время ленча, и молодежь из окрестных фирм, очевидно, собирается здесь, благо не слишком дорого и довольно вкусно. Я отстояла небольшую очередь и взяла салат, кофе и бутерброд — большего не позволяло состояние моих финансов.
Лавируя с подносиком среди занятых столов, наконец заметила свободное местечко в углу под искусственной пальмой.
Устроившись за столом и приступив к салату, я неожиданно услышала удивительно знакомый голос.
По другую сторону пальмы стоял столик на двоих, за ним сидела парочка — очень эффектная, дорого одетая молодая женщина и мужчина, в котором я с удивлением узнала Никиту. Он не заметил меня, поскольку сидел ко мне спиной и был увлечен разговором. Дамочка, его спутница, выражала Никите явное неудовольствие.
— Куда ты меня притащил! — кипятилась она. — Какая-то грязная забегаловка! Я таких третьесортных заведений не посещаю! Еще подхватишь здесь какую-нибудь заразу! Кажется, я достаточно зарабатываю, чтобы не питаться в привокзальных столовках!
— Не так уж здесь плохо, — вполголоса возражал Никита, — довольно приличное бистро. По крайней мере, тут нас никто не узнает. В тех ресторанах, где ты привыкла обедать, тебя знает каждая собака, и наша встреча сразу станет достоянием гласности!
— Неизвестно, что хуже! — фыркнула дамочка, и тут я ее узнала.
Это была не кто иная, как наша с Ленкой школьная подруга Надька Ведерникова. Я вспомнила, как в выпускном классе мы обсуждали планы на будущее и я размышляла вслух, в какой институт поступать — в политехнический или финансово-экономический.
Тогда Надька точно так же округлила рот и презрительно фыркнула: «Неизвестно, что хуже!»
В первый момент я чуть было не окликнула Ведерникову. Сколько, мол, лет, сколько зим! Остановило меня, честно говоря, только чисто женское соображение, что я одета в сто раз хуже ее, несмотря даже на Ленкино приличное пальто. Я затаилась, спрятавшись за пальму, и уже чуть позже, когда переварила свое неожиданное открытие и успокоилась, до меня дошло, что у Надьки с Никитой тайное свидание. Хороша бы я была! Очевидно, они договорились встретиться здесь заранее, и она позвонила и уточнила во сколько, а пароль был «Золотой феникс».
Словно торопясь подтвердить мою догадку, Никита все так же вполголоса сказал:
— Не нравится бистро, пошли к тебе домой. Соединим приятное с полезным…
— Интересно, секс ты относишь к приятному или полезному? — хохотнула Надька. — Ладно, герой-любовник, потерпишь несколько дней. Вот как раз возле моего дома нам с тобой сейчас никак нельзя светиться…
«Ну, Никита, ну, паразит! — подумала я. — Ленке сказал, будто едет по делу в этот „Золотой феникс“, а сам — к бабе на свиданку! И не к какой-нибудь, а к школьной подруге жены!»