Ракетные войска СССР

Дроговоз Игорь Григорьевич

Ограниченное число ракетных стартов заставило конструкторов и военных искать способы повышения эффективности боевого применения комплекса. Так, уже в 1961 году удалось сократить время подготовки ракет к пуску на стартовой позиции до восьми часов, что позволило 16 июля 1961 провести эксперимент с последовательным пуском двух Р-7А с одного старта.

Еще два стартовых комплекса ракет Р-7 имелись на Байконуре, но они использовались в основном для запуска космических аппаратов.

Дальность полета ракеты Р-7 в 8000 км все равно не устраивала кремлевских вождей, поэтому от конструкторов продолжали требовать ее дальнейшего увеличения. За счет усовершенствования конструкции ядерного заряда и, как следствие, уменьшения на две тонны

массы боеголовки, им удалось увеличить дальность полета в полтора раза — до 12000 км, однако надежность оставляла желать лучшего — из 16 модифицированных ракет района цели (Камчатка) достигли лишь четыре. Точность же стрельбы при этом осталась прежней — 10 км. Не изменилась и мощность боеголовки. Тем не менее, 12 сентября 1960 года двухступенчатую межконтинентальную ракету Р-7А (8К74) приняли на вооружение Ракетных войск стратегического назначения.

Помимо повышенной дальности, к плюсам Р-7А можно было отнести сокращенное время подготовки к пуску — восемь часов вместо прежних 12.

На стартовой позиция ракета Р-7А.

В силу огромных размеров как стартовых комплексов, так и самих ракет, значительного времени на подготовку к старту и ограниченного срока боеготовности, межконтинентальные баллистические ракеты Р-7 и Р-7А годились только для нанесения первого удара по противнику. В случае упреждающего удара противника, шансов на их ответный пуск, практически не оставалось.

К 1968 году все ракеты Р-7 и Р-7А сняли с вооружения — им на смену пришло новое поколение ракет, имевших большую эффективность. А «семерки» стали основой для создания целого семейства космических ракет-носителей, используемых до сих пор.

Глава 10. Раскол

Еще в период проектирования ракеты Р-7, в конструкторском бюро С.П. Королева возник конфликт, имевший далеко идущие последствия.

Сергей Павлович Королев всю свою жизнь был ярым сторонником строительства жидкостных ракет, на которых в качестве окислителя использовался жидкий кислород. Однако подобные ракеты имели массу недостатков, о которых шла речь выше, что абсолютно не устраивало военных заказчиков.

Его заместитель, Михаил Кузьмич Янгель (1911–1971), считал возможным использовать в качестве окислителя азотную кислоту, что позволяло хранить заправленную ракету в течение длительного времени в постоянной готовности к пуску. Однако азотная кислота тоже имела серьезные недостатки: она крайне агрессивна, разъедает топливные баки, а при соединении с топливом моментально самовоспламеняется, угрожая взрывом ракеты с ядерным зарядом прямо на стартовой позиции.

Тем не менее, Янгель считал, что преимущества подобных ракет все же перевешивают минусы, и ратовал за разработку МБР на высококипящем топливе. Однако Королев так не думал, поэтому отношения двух талантливых конструкторов из теоретического спора вскоре переросли в настоящую войну с непредсказуемым результатом. В этих условиях министр вооружения. Д.Ф. Устинов пошел на решительный шаг — он разделил конструкторское бюро на два, назначив их руководителями Королева и Янгеля.

В 1954 году Янгель со своими сотрудниками перебрался на Украину, в город Днепропетровск, создав при строящемся ракетостроительном заводе (будущий всемирно известный Южмаш) Особое конструкторское бюро № 586. Здесь ему предстояло создать ракету средней дальности на высококипящем топливе, получившую обозначение Р-12 (8К63).

Постановление Совета Министров СССР «О создании и изготовлении ракет Р-12 (8К63) с началом летно-конструкторских испытаний — апрель 1957 г.» появилось на свет 13 августа 1955 года, а менее чем через два года, 22 июня 1957 года, с полигона Капустин Яр с наземной пусковой установки

стартовала первая опытная ракета.

Начальник испытательного управления полигона, генерал А.С. Калашников вспоминал:

«Изделие доставили на полигон в начале 1957 года. Надо отметить, что это была первая отечественная ракета, у которой несущей поверхностью являлись стенки баков окислителя и горючего. Кроме того, выход двигателя на режим осуществлялся без предварительной ступени по принципу так называемого пушечного пуска. В системе стабилизации движения по заданной траектории также впервые были применены системы боковой стабилизации (БС) и нормальной стабилизации (НС)».

Пристыковка головной части ракеты Р-12.

В сентябре 1958 года пуск Р-12 продемонстрировали Хрущеву, который распорядился начать ее серийное производство, хотя летные испытания еще не завершились. К тому же, истинные результаты показательного (вернее, показушного) пуска, значительно отличались от объявленных, что признавал и начальник испытательного управления Калашников: «13 сентября 1958 года на вторую площадку полигона прибыли руководители партии и правительства. Их встречали М.И. Неделин, главные конструкторы. Мне было поручено находиться на площадке, готовить к пуску ракету, а по прибытии высоких гостей встретить их, доложить об Р-12 и работах, проводимых на старте, показать бункер, в котором размещалась пусковая аппаратура.

В запланированное время на стартовую позицию прибыли гости. Я встретил Н.С. Хрущева, который шел в сопровождении М.И. Неделина и М.К. Янгеля, представился и коротко доложил о работах на старте. Н.С. Хрущев задал ряд вопросов по ракете, комплексу в целом. Я старался подробно отвечать на них, но М.И. Неделин торопил меня. Ведь ракета, заправленная всеми компонентами топлива, находилась уже в 15-минутной готовности к старту. Поэтому очень скоро мы прошли в бункер…

В назначенное время прозвучала команда „Старт“. Ракета медленно оторвалась от пускового устройства и, набирая скорость, стала уходить по заданной программе к цели на дальность 2000 км… И вдруг с поля падения прозвучало: „Видели. Отклонения: по дальности перелет 1100 метров, по направлению — влево 5400 метров…“

Все ожидали данных по точности. Внизу на площадке царило радостное оживление. Присутствовавшие находились под впечатлением пуска. Советоваться и обсуждать положение было не с кем. М.К. Янгель и М.И. Неделин занимались гостями. Взвесив все „за“ и „против“, объявил: „Ракета достигла заданной цели и отклонилась от точки прицеливания: по дальности — перелет 1100 метров, по направлению — влево 540 метров“, сознательно занизив цифру отклонения.

Какое ликование началось на наблюдательном пункте! Руководители партии и правительства, военачальники горячо поздравляли, обнимали, целовали М.К. Янгеля. А у меня был другой настрой» [7] .

7

Военно-исторический журнал. 1994, № 2, с. 15–16.

Советские маршалы столь страстно желали иметь в своем распоряжении эффективные ядерные ракеты (и были уверены, благодаря вышеприведенным докладам, в их высоких боевых качествах!), что Р-12 начали собирать одновременно на двух заводах — Южном машиностроительном в Днепропетровске и Омском авиационном заводе № 166.

Несмотря на то, что дальность полета Р-12 (2000 км) была в несколько раз меньше, чем у Р-7, размеры новая машина имела не менее впечатляющие — длина 22 м, максимальный диаметр корпуса — 1,65 м, стартовая масса 41,7 т. Мощность отделяемой в полете термоядерной боеголовки составляла одну мегатонну.