Ракетоносцы. Адское пламя
Шрифт:
Вице-адмирал Хэлси стоял на мостике «Индианы» и курил, молча и сосредоточенно. Офицеры его штаба – «грязные трюкачи», – не смея задавать вопросы (в том числе основной вопрос «А что будем делать дальше?»), исподтишка посматривали на своего командующего, по мрачному и словно одеревеневшему лицу которого ничего нельзя было понять.
Глава третья
БЕРЕГ, ПРИНИМАЙ ОБЛОМКИ…
Мёртвых похоронит мрак,
Скроют от людей потёмки
Подвиги морских бродяг
04 апреля 1944 года, 04.45
…Лейтенанту Марио Биренделли, вахтенному офицеру лёгкого крейсера «Клаудио Тиберио», по раннему времени суток
Итальянский лёгкий крейсер «Клаудио Тиберио»
В туманной дымке раннего утра «Клаудио Тиберио» мягко скользил по безмятежным водам пролива Мона, отделявшего Пуэрто-Рико от Гаити, осуществляя то, что на военном языке называется сторожевым патрулированием. Этот колючий термин не вязался с мирным тропическим утром, когда ещё не жарко, но уже тепло, и с кошачьим мурлыканьем машин, работающих на малых оборотах. И война, шедшая уже пятый год, казалась чем-то далёким, хотя она была совсем рядом.
С мостиком крейсера поравнялась крупная чайка. Крылья её были неподвижны, она парила, не отставая и не опережая неспешно двигавшийся корабль, как будто ей было очень интересно узнать, что это такое за сооружение: остров не остров, зверь не зверь? Круглый глаз птицы, не мигая, уставился прямо в лицо лейтенанту Биренделли, и молодой офицер, взбодрившись, какое-то время играл с чайкой в переглядушки: это отвлекало его от мыслей насчёт вздремнуть.
Идиллию грубо разрушил огромный гейзер вспененной воды, выметнувшийся из моря в сотне метров от левой скулы крейсера. Лейтенант ошалело закрутил головой, вглядываясь в небо – и где этот подлый американский самолёт, воровато подкравшийся в такой ранний час? – и услышал заполошный крик сигнальщика:
– Сеньор тененте! Сеньор тененте! [8]
Матрос отчаянно жестикулировал, показывая куда-то вдаль, и Марио, проследив за движением его рук, увидел на горизонте угловатый грозный силуэт. Лейтенант, нашарив бинокль, поднёс его к глазам и похолодел: прямо на них, разваливая волны, надвигался американский линкор типа «Айдахо», за ним видны были и другие корабли. Над проливом разнесся рокочущий грохот, словно в небе по невидимым рельсам катился невидимый, но тяжело гружёный поезд, и перед носом «Клаудио Тиберио» (на этот раз справа) взметнулся второй грандиозный фонтан.
8
Господин лейтенант! Господин лейтенант! ( итал.)
Американский линейный корабль «Айдахо»
Подскочив к машинному телеграфу, лейтенант Марио Биренделли перевёл ручку в положение «Полный вперёд», приказывая машине как можно скорее выдать все сорок узлов хода: наползавший левиафан мог одним-единственным снарядом отправить «Тиберио» на дно – итальянский лёгкий крейсер с его пятидюймовками могла спасти только скорость.
04 апреля 1944 года, 05.05
Получив сообщение о появлении американских линкоров в проливе Мона, адмирал Лютьенс задумался. Хохзеефлотте – 3-я и 4-я эскадры и 2-я, присоединившаяся к ним ночью, – находился в ста пятидесяти милях от Гаити и в двухстах милях от Пурто-Рико. Германские линкоры могут оказаться в проливе Мона через семь-восемь часов, а палубные самолёты – часа через полтора, стоит только ему, Лютьенсу, отдать приказ о подъёме ударной волны. Но дело в том, что где-то в Карибском море находится флот адмирала Кинга, с которым вчера у немцев был ожесточённый бой. Этот флот вроде бы отходит, и потери его (вроде бы) весьма серьёзны, но кто даст гарантию, что он полностью потерял боеспособность? Американцы уже доказали, что могут наносить внезапные и очень
Адмирал Лютьенс принял решение, и не изменил его даже тогда, когда около шести утра пришло новое донесение, сообщавшее о появлении американских тяжёлых кораблей в проливе Вьекес, у восточной оконечности Пуэрто-Рико.
ночь с 03 на 04 апреля 1944 года
В штабном салоне «Индианы» вестовые в очередной раз приносили новые термосы с горячим кофе и вытряхивали пепельницы, набитые окурками. Хэлси и его штаб пытались найти выход из положения, казавшегося безвыходным, и выиграть проигранный бой.
Буффало Билл, мрачный и осунувшийся, свирепо поглядывал на подчинённых из-под густых бровей и мрачнел ещё больше, когда очередной предложенный ими вариант действий рассыпался под натиском неумолимой логики. С первыми лучами солнца можно было снова атаковать потрепанную германскую эскадру у Виргинских островов – при удаче и умении её можно было разгромить. Однако немцы уже показали, что на роль мальчиков для битья они не подходят, и успех наверняка придётся оплатить такими потерями, после которых ангары на «Хэнкоке» и «Кэботе» опустеют (если сами эти ангары не окажутся под водой). И ещё меньший успех сулил бой с русским флотом: если местонахождение германской эскадры известно, то эскадру русских придётся искать по всему северному сектору с углом девяносто градусов и радиусом дуги не менее чем пятьсот миль. А противник ждать не станет: пока разведывательные самолёты 4-й оперативной группы будут обшаривать весь этот огромный район, бомбардировщики-торпедоносцы Макарова вновь появятся над мачтами авианосцев Хэлси и сделают своё дело: русские авиагруппы, в отличие от немецких (и американских) почти не понесли потерь – на их стороне ещё и двойной численный перевес. И самое главное – на кого из противников не кинься, другой тут же ударит в спину, и 4-я оперативная группа хрустнет, как орех в щипцах.
Оставалось только отступать (вернее, пытаться это сделать, поскольку противник так просто не отцепится), и отступать без промедления, пользуясь темнотой, но Хэлси, упорно не смирявшийся с мыслью о поражении, об этом не хотел и слышать и ос ыпал проклятьями офицера, осмелившегося заикнуться на эту тему.
Слушая «грязных трюкачей», адмирал прикидывал расстановку сил, известную ему из последнего радиообмена. Олдендорф, строго следуя принятому плану, продолжал движение, и к утру его дредноуты должны были пройти пролив Мона и выдвинуться в район высадки десанта континенталов, где тяжёлым орудиям линкоров найдётся много работы. Эскортные авианосцы адмирала Богана, изменив курс, следовали к северному берегу Пуэрто-Рико, чтобы утром поднять самолёты, имея между собой и флотом вторжения остров в качестве каменного щита и аэродрома для вынужденных посадок. На флот адмирала Кинга надежды не было: флот отступал (хорошо хоть, что он отвлёк на себя главные силы Лютьенса).
Самым разумным в сложившейся ситуации казалось следующее: полным ходом идти на соединение с Боганом и продолжать бой у берегов Пурто-Рико. Конечно, «каноэ» – это не тяжёлые авианосцы (и даже не лёгкие), но у Богана триста семьдесят палубных самолётов, а вместе с остатками авиагрупп Хэлси их будет без малого пятьсот. С таким авиакрылом можно померяться силами и с десантным флотом, и с немцами, и русскими любителями бить в спину. А если ещё посчитать линейные корабли Олдендорфа… Да, линкоры… Линкоры? Стоп!