РАМ-РАМ
Шрифт:
Я нашел ее губы, или это Маша нашла мои. Полотенце мое упало, и я прижал ее к своему мокрому телу, или это она прижалась ко мне. Потом я поднял ее на руки, и, не расцепляя жадных, торопливых, наверстывающих упущенные дни губ, мы упали на постель.
Не знаю, как объяснить эту загадку физиологии, но слияние наше длилось бесконечно долго. Худенькое, но оказавшееся таким уютным и приветливым тело Маши то электризовало меня, то отпускало. Ее пальцы то едва касались моей спины, пуская холодок по всему моему разгоряченному телу, го впивались в кожу так, что я невольно вскрикивал. Да и я, насколько мог, оттягивал
Я откинулся на подушку, прикрыл веки и почти сразу поплыл. Сколько нам там удалось поспать прошлой ночью! Краешком глаза я видел, как Маша протянула руку за минеральной водой и, присев в постели, жадно приникла к горлышку. Оторвавшись, она поднесла бутылку ко мне и тонкой струйкой стала лить воду мне на грудь.
— Не спи! — сказала она.
Она вряд ли имела в виду предстоящую нам еще работу, но звонок Кудинова раздался именно в этот момент.
2
Лешка заехал за нами на такси. Причину своего прибытия в Индию он обрисовал коротко:
— Эсквайр предложил — какой же дурак откажется попутешествовать и встретиться со старыми друзьями за казенный счет!
По дороге Кудинов успел определиться с водителем, где нам лучше поужинать. Рестораны дорогих гостиниц с неизбежными дежурящими сотрудниками службы безопасности, а то и контрразведчиками, отпадали. В отелях попроще ужинали, как правило, только постояльцы, но нам с Машей хотелось выйти в мир свободных людей. Так что мы устроились на открытой террасе где-то в центре города, за столиком под плетеным зонтиком, освещаемым свечой в пузатой стеклянной плошке.
Кудинов вытащил из кармана сигареты, зажигалку, мобильник и небольшую машинку, похожую на пульт для телевизора. Он нажал на кнопку, отчего быстро замигали зеленые и красные огоньки, выстроившиеся в итоге в сплошную зеленую линию.
— Чисто! — убедился Лешка и спрятал машинку в карман. — Можем говорить. Сначала вы!
Я начал почти с конца: с Орчхи.
— Глупо, что ты положил столько усилий на простую вещь, — растягивая, по своему обыкновению, слова, произнес Кудинов. — Не ты глупый — жизнь так устроена! Я же после вашего отъезда еще несколько дней кантовался в Тель-Авиве. Ромкино тело привезли туда из Дели во вторник, а в среду была церемония прощания. Меня послали на нее официально, якобы от консульства, и я разговаривал с Линой — совершенно открыто.
— В Тель-Авиве ты говорил, что тебе категорически запретили встречаться с Линой, — напомнил я.
— А через пару дней так же категорически приказали встретиться!
Что на это можно возразить? Я только пожал плечами. А если бы мы с Машей приехали в Орчху на день позже?
— Так вот, — продолжал Лешка, — Ромка связался с Линой накануне гибели и попросил перезвонить ему в гостиницу из автомата. Она тут же поехала в магазин и позвонила. Ромка был взволнован и куда-то спешил. Он сказал, если с ним что-то случится, Лина должна запомнить название одного города — Орчха. Он даже придумал на это название фразу, в своем обычном стиле: отдел разорения честных и храбрых ассенизаторов. Потом заставил
— Конечно, — вставил я. — Он же должен был забрать Барбару! И Шиву.
Лешка недоуменно посмотрел на меня.
Я рассказал ему про контейнер с микроточкой.
— А когда точно Лина с Романом разговаривали по телефону? — спросила Маша, следуя своим размышлениям.
Она, как и тогда в Тель-Авиве, в присутствии Лешки становилась особенно молчаливой и открывала рот только с самыми вескими соображениями.
— М-м, — прикинул Кудинов, — это было 9 ноября, во вторник.
Я понял, что Маша имела в виду.
— Ты хочешь сказать, возможно, его убили сразу после того как он открыл дверь?
— Он уже думал о самом плохом варианте, — Маша придвинулась к нам, нависая над столом. — Лина же не знала, зачем он ездил в Индию?
— Разумеется, нет, — решительно заявил Кудинов.
— То есть, он решился сказать Лине про Орчху, так как уже не был уверен, что он сам туда доберется, — продолжала Маша.
— Знать бы, с кем он должен был встретиться в этой гостинице? — сказал Лешка.
— Со стороны делийской полиции ничего нового не удалось узнать? — поинтересовался я.
— У меня для вас есть кое-что, но здесь — глухо! Похоже, в полиции этим расследованием никто особенно не занимается.
Лешка с готовностью обернулся к подошедшему официанту:
— Пора заказать напитки?
Маша попросила экзотический здесь, томатный, сок. Текилы в этом заведении не было.
— Тогда мне двойной виски! — Лешка тут же поправился. — Хотя нет, принесите сразу бутылку и ведерко со льдом.
Тут я себя удивил. Хотя нет, себя я не удивил — я-то знал, что должно продолжиться после ужина.
— Знаешь, я сегодня не составлю тебе компанию, — сказал я. — Я буду только пиво.
Кудинов откинулся на спинку стула и озабоченно посмотрел на меня.
— Я в таком состоянии, что могу заснуть раньше, чем мы выговоримся, — пояснил я.
Знаете, как я был вознагражден? Колена моего коснулась под столом нога Маши и, коснувшись, там осталась. Или это случайно так получилось?
— Хм, — Кудинов продолжал смотреть на меня, как на больного. — Хорошо, тогда двойной виски и пиво.
Мы заодно заказали и еду. Индийская кухня мне нравится, но через какое-то время вы замечаете, что берете все время то же самое, и в итоге она приедается. Ну да, острый китайский суп, чечевица, обжаренный сыр и пикули! Маша с Лешкой добавили к обычному набору курицу и решили оставить место для десерта.
— Ромку похоронили в Тель-Авиве? — спросил я, делая резкий скачок от вещественного к существенному.
— Нет, в Москве, на Кунцевском. Так он распорядился в своем завещании — похоронить рядом с родителями, — ответил Лешка. — В Тель-Авиве было только прощание, а потом мы с Линой полетели в Москву. Меня, вроде бы, специально посылали в Израиль сопровождать гроб. Только я сначала этого не знал!
— Подожди-подожди! — начал понимать я.
Кудинов заулыбался.
— Я знал, что, хотя и порядком подустав, маленькие серые клеточки все равно придут в движение…