Ранчо смерти [= Двойник мертвеца]
Шрифт:
Целясь Фармеру в живот, я видел и его лицо. На это стоило посмотреть. Я думаю, любого человека поразило бы, если внезапно из скалы высунулось бы дуло ружья, но у Фармера был такой вид, будто сейчас у него произойдет апоплексический удар и одновременно самопроизвольное опорожнение кишечника. Я нажал на спусковой крючок. Вновь раздался характерный звук.
Фармер хлопнул себя по животу, потом посмотрел на свою руку и недоуменно замотал головой. Однако потом он выхватил револьвер и выстрелил в мой валун. Может, он и не понимал, что это за штука, но она была живая и опасная, поэтому ее следовало убить. Еще немного, и ему бы это удалось. Пуля пробила папье-маше всего в шести
Я поднял задний край своего валуна и выполз оттуда. Меня еще не видели, но кругом слышались крики и выстрелы. Три или четыре пули прошили папье-маше позади меня, одна подняла фонтанчик земли в дюйме от моей руки, но через мгновение я уже, пригнувшись, стоял на ногах, сжимая в руке свой револьвер тридцать восьмого калибра.
Теперь, когда пули насквозь прошивали мою скалу, прятаться за нею уже не было никакого резона, поэтому я, стиснув зубы, сделал два шага и «сиганул» вперед, приземлившись справа от валуна. В тот момент, когда мои ноги коснулись земли, я выстрелил.
Первая моя пуля не попала в цель. Вместе с Додо и Фармером на улицу уже выскочили Пит и Грин. Пит махнул своей «сорокапяткой» в мою сторону, а Грин только что спрыгнул с крыльца террасы. Я прицелился в Пита, выстрелил и не попал, снова выстрелил, и увидел, как он пошатнулся. Но он не упал, я снова нажал на спусковой крючок и увидел струйку пыли, выбитую пулей, угодившей ему в левую часть груди. Он медленно повернулся и стал падать.
Три пистолета, их пистолеты, выстрелили почти одновременно. И Додо, и Фармер были все еще на ногах, хотя я всадил в них дозу, которая свалила бы быка весом в полторы тысячи фунтов. Оба они выстрелили в меня, но промахнулись. Однако Тей Грин сохранил больше хладнокровия. Он стоял неподвижно, широко расставив и слегка согнув ноги и сжимая револьвер. Лицо у него было абсолютно бесстрастное — его обычная холодная маска. Первая его пуля едва не угодила мне в живот, вторая слегка задела левый бок, попав между грудью и левым бицепсом, тесно прижатым к груди, однако силой удара меня развернуло, и я испытал легкий шок.
Я упал на левое колено, поднял кольт и выстрелил. Первая пуля прошла у Грина прямо над головой. Даже слегка волосы задела. Я взял ниже. Вторая пуля прошила ему горло.
Я снова нажал на спусковой крючок и промазал, а потом ударник щелкнул по пустому патрону. Я бросил револьвер, повернулся направо к Фармеру и Додо и потянулся за кольтом тридцать восьмого калибра с перламутровой ручкой, висевшем у меня на бедре, но не дотянулся.
Додо надвигался на меня, его пистолет был всего в двух футах от моей головы. Фармер стоял за ним, он еще сжимал в руке свой револьвер, но поднять его уже не мог, транквилизатор уже оказывал на него действие. Фармер выстрелил, но попал в землю примерно ярдах в двух от меня. И тогда Додо навис надо мной и нажал на спусковой крючок. Вместо выстрела послышался лишь негромкий щелчок, Додо, должно быть, израсходовал все патроны, стреляя в валун. Он откинул пистолет и бросился на меня, с размаху схватив за горло. Он уже порядком ослабел от действия транквилизатора, хотя и не так, как Фармер, ибо, находясь он в полной силе, он спокойно удавил бы меня. Но даже и сейчас он совершенно прекратил доступ воздуха в мои легкие, и перед глазами у меня замелькали красные и черные точечки.
Обеими руками я ухватился за его толстую кисть, но не смог ее оторвать, схватил один его палец и отогнул его. Потом я ухватил этот палец двумя руками и
В десяти футах от меня с револьвером в поднятой руке стоял Хэл. Он стоял прямо, и солнце играло в его светло-золотистых волосах. Я дважды выстрелил и увидел, как он согнулся пополам и выронил пистолет. Я резко повернулся и направил револьвер на Додо, но он все еще стоял на четвереньках, свесив голову вниз. Фармер лежал, уткнувшись лицом в землю. Кругом была тишина.
Внезапно с каким-то острым щемящим чувством я осознал, что застрелил Хэла. Это подействовало на меня так странно, будто внутри что-то оборвалось. Сознание этого резануло по моим нервам и сразу остудило кровь.
Когда я повернулся, он начал падать.
Глава 19
Он не упал вперед. Хэл Кэлвин медленно опустился на колени, прижав обе руки к животу. Он опустился с легким стоном, покачнулся, но не согнулся, между пальцами его текла красная струйка крови. Медленно, с трудом уселся на землю.
Я приблизился к нему и опустился на одно колено рядом. Он был как в шоке, но глаза у него были еще ясные.
Через силу усмехнувшись, он сказал:
— Ты не поверишь мне, Скотт. Я прицелился… прямо в тебя. Но мне не хотелось стрелять… По крайней мере… — он сделал слабую гримасу, — в спину.
Впервые и вопреки всякой логике я поверил ему. У меня сразу же вылетело из головы все, что я еще собирался сделать. Даже о Гарбене забыл. Может, это было и глупо. Разумеется, глупо. Тоненькая струйка крови стекала из угла рта Хэла, Он почувствовал это, поднял руку и тыльной стороной ладони вытер кровь. Я тихо, но яростно выругался. Потом произнес:
— Черт возьми, Хэл. Я не хотел…
— Брось, — сказал он. — У меня нет времени. Я знаю, что ты хочешь сказать. У меня нет времени. — В голосе его появилась хрипотца.
— Как ты? — спросил я.
— Это… это… На этот раз моя песенка спета, Скотт. Все эти вопросы… как это… — Его глаза уже затуманивались, говорил он бессвязно. Я знал, что через минуту его уже не будет.
— Попрощайся за меня с девушками, — произнес он, — скажи всем… зачем все… У-у, проклятая язва. Слушай, я… — Рот его остался открытым. Он слегка завалился набок.
С секунду я смотрел на него, потом медленно встал. Наверное, это было глупо. Но иногда человек имеет право вести себя, как последний идиот. Я схватил револьвер с перламутровой ручкой за дуло и зашвырнул его, что было силы.
Около меня что-то зашевелилось. Это был Додо. Он сидел на земле. Сознания он еще не потерял, но уже мало что соображал. Фармер был без чувств. Пит, похоже, мертв. Я подошел к Тею Грину. Он лежал на спине, его холодные глаза бессмысленно глядели в небо. В ложбинке у основания шеи собралась маленькая лужица крови. Я уловил последнее слабое биение его сердца. Кровь уже не растекалась, она лишь чуть-чуть поднялась в ложбинке, потом опустилась и больше не поднималась. Но потом я снова вспомнил про Гарбена. Было удивительно, что он до сих пор не подстрелил меня. Я нагнулся и поднял пистолет Грина — короткоствольный магнум калибра.375, выпрямился и повернулся к коттеджу. В верхнем окне дома что-то мелькнуло, я посмотрел туда, но неожиданно внимание мое привлекло какое-то движение гораздо выше. И я понял, почему Гарбен не подстрелил меня.