Ранчо в Монтанне
Шрифт:
— Только потому, что мне нужно получить от тебя ответы на несколько вопросов.
— Какова бы ни была причина, просто поговори со мной. — Они стояли в холле, поскольку обстановка спален была слишком интимной. — Давай спустимся вниз, хорошо?
Трейси вяло кивнула и наклонилась за одним из своих чемоданов. Слейд поспешно нагнулся, чтобы опередить ее.
— Я отнесу их. Иди вниз, выпей кофе. Я буду через несколько минут.
Она с трудом выдавила вежливое «спасибо». Она не была «расстроена», как он бесцеремонно заметил, она была настолько
Тем не менее Трейси спустилась за ним по ступенькам и вошла в кухню. Кофе был еще горячий, но перестоялся и горчил. За целый день она ничего не ела и после всего пережитого чувствовала себя абсолютно больной. Дрожащими руками налила себе стакан молока и отпила, сразу ощутив его благотворное действие.
Слейд несколько раз спускался и поднимался по лестнице и наконец вошел в кухню.
— Все уже на крыльце, — сказал он спокойно.
— Спасибо, — не очень-то любезно буркнула она, не в силах взглянуть ему в глаза.
Заметив в ее руке полупустой стакан, Слейд спросил:
— Ты сегодня что-нибудь ела? Она нетерпеливо тряхнула головой.
— Не имеет значения. Я не собираюсь обсуждать с тобой ничего, кроме одной темы, только одной. Почему ты считал необходимым лгать мне? Почему ты не сказал правду в первый же день моего приезда сюда?
Он понизил голос:
— Я солгал тебе всего один раз, Трейси, когда сказал, что не знаю, каким образом Джейсон Мурленд оказался связанным с моим ранчо.
— Надо полагать, и увертки, и старания избежать разговора, и недопустимая грубость не идут в счет, так? Ну что ж, прости меня, если я вижу все не так, как ты. С первой минуты, едва я ступила на землю этого ранчо, ты не делал ничего другого, как только лгал мне.
— Я делал нечто другое. Я любил тебя. Она чуть не уронила стакан.
— Как ты смеешь даже упоминать об этом? — сказала она дрожащим голосом. — Я никогда не прощу тебе. Господи, ты знал и все равно… — Она задрожала, как лист на ветру, и ухватилась за спинку стула, чтобы не упасть.
Слейд кинулся к ней и крепко взял ее за руку.
— Сядь, — скомандовал он, придерживая ее и помогая сесть, хотя она и пыталась уклониться от его прикосновений. Он пододвинул себе другой стул и тоже сел. — Я собираюсь рассказать тебе то, что мне известно. Да, мне следовало сделать это с самого начала, теперь я понимаю. Но я не сделал.
Дрожащей рукой Трейси снова поднесла ко рту стакан с молоком, надеясь на его успокоительную силу. Она хотела услышать то, что он собирался ей рассказать, но ее рассудок восставал даже против пребывания в одной комнате со Слейдом. Единственный и правильный выход из создавшейся ситуации — покинуть Слейда, ранчо и Монтану. Ей нужно вернуться в привычную для нее обстановку, чтобы осознать, что произошло.
Но ей никогда не понять, зачем Джейс обманул ее. Почему он не сказал ей, что у него есть сын? Она так страстно хотела иметь ребенка, и оба они считали, что это будет прекрасно.
Теперь Трейси знала, что отсутствие у них детей не было виной Джейса. Значит, дело в ней.
Но, видимо, ей нужно не клясть, а благодарить судьбу. Слейд не пользовался никакими противозачаточными средствами, а у нее не было оснований пить таблетки до их встречи. Ну что ж, по крайней мере ей не грозит нежелательная беременность, о чем она, естественно, меньше всего волновалась в эти последние два дня.
И в самом деле, ей это даже в голову не приходило, удивилась она, чувствуя слабость от одного только воспоминания о том, какое неутолимое желание будил в ней Слейд и как поглотила ее вспыхнувшая между ними страсть. Даже сейчас, ненавидя его, она ощущала его притяжение, и потому ненависть медленно спускалась на дно души, остался лишь стыд за саму себя.
Слейд говорил медленно, и она видела, какую боль причиняют ему эти воспоминания.
— Он приехал в долину тридцать три года назад, и они полюбили друг друга. Они были любовниками.
Трейси собралась с мыслями.
— Ты узнал это от своей матери?
— Да. Когда она сказала ему, что беременна, он уехал. Вот и вся история, несколько простых фактов. Но они испортили жизнь не только мне, а даже тебе.
Ну нет, подумала Трейси, тебе не удастся завлечь меня в ловушку, я не имею к этой истории никакого отношения. И никогда иметь не буду.
— А ранчо?
Слейд вытянул длинные ноги и задумчиво уставился на свои ботинки.
— Примерно через месяц после его отъезда мать получила письмо от адвоката. Джейсон Мурленд купил ранчо и записал половину на ее имя.
— И?
— Нет никакого «и». Это все, что я знаю. Семья моей матери была против того, чтобы она принимала этот подарок, но она ослушалась их. Когда я подрос, она сказала мне, что сделала это из-за меня. После ее смерти я унаследовал ее часть ранчо — точно так же, как и ты, Трейси. Мы стали партнерами из-за ужасной несправедливости тридцатилетней давности. Что же это, как не ирония судьбы?
Однако Трейси не устроил этот короткий рассказ.
— А почему он оставил твою мать? Слейд взглянул на нее с любопытством.
— Я же сказал тебе: потому, что она забеременела.
— Тогда зачем же он подарил ей половину ранчо? Ведь даже тридцать лет назад это было хоть небольшое, но все-таки состояние.
Слейд не смог удержаться от горькой усмешки.
— Чувство вины. Что же еще?
— Вины… — задумчиво повторила Трейси. Да, возможно.
Мужчина, оставивший молодую женщину, которая ждет от него ребенка, мог облегчить свое чувство вины хорошим подарком.
— Но почему же он не подарил ей все ранчо? — спросила Трейси, адресуя этот вопрос больше себе, чем Слейду.