Рандеву с йети
Шрифт:
Но головокружению от успехов длиться пришлось недолго. То есть прорыв произошел, и развивать успех, ковать железо пока оно горячо можно было до самой ночи. И — хотелось. Но вмешались хозяева. Ирина издалека почувствовала приближение нескольких сильных полей, которые, в отличие от предыдущих, нисколько не пытались скрываться. Она предупредила Виталия, чтобы занял оборону (ей не хотелось посвящать хозяев в то, что он тоже теперь в состоянии понимать астом — по крайней мере пока не хотелось), и они принялись болтать о каких-то мелочах: о причудах майора Борисова и о том, каким засранцем может быть Илюша, если на него накатит. Через несколько минут между деревьями показались Ахх-Ишке и Ом, но теперь их сопровождала Ленань.
Подошли, раскланялись,
Разговор шел, как обычно, по-английски, с параллельным переводом: Ахх-Ишке на астом и на фэйри, Ирина — на русский. Выглядело все это очень забавно донельзя, особенно если видеть не только внешний, но и астоматический план, единственный, доступный сразу всем сторонам — и фэйри, и Ому, и Ирине.
— Приняли ли вы какое-то решение? — спросил АххИшке.
— Да, решение принято.
— Какое решение вы приняли?
— Мы согласны вам помочь. И мы с радостью сделаем все зависящее от нас, чтобы здоровью ваших рас ничто не угрожало.
— Спасибо вам за готовность к сотрудничеству. Когда мы можем приступить к разработке методов лечения?
— Видите ли, возникают некоторые проблемы чисто технического характера. Нам будут нужны лекарства и кое-какое медицинское оборудование. Достать и то, и другое можно будет только в Саратове. И это будет стоить денег.
— Мы предвидели такой поворот в нашем разговоре. И мы прекрасно понимаем, что это продиктовано именно интересами общего дела, а не желанием вырваться из-под нашего контроля, хотя бы на какой-то срок. У нас есть решение этой проблемы.
— Какое, если не секрет?
— Виталий должен ехать в Саратов. Но не один. С ним поедет один из нас. Вернее, одна из нас. С ним поедет Ленань. Мы понимаем, что рискуем, отпуская Виталия в город, и что рискуем еще больше, отпуская с ним Ленань. Но мы хотим играть честно. Вы, Ирина, останетесь у нас фактически на положении заложника. Ленань в человеческом городе будет в том же самом положении. Единственное, о чем мы хотим попросить Виталия — не разглашать ни того, кто она такая, ни того, зачем он будет закупать все необходимые ему лекарства. И — не связываться с вашим Центром. Это называется Центр, не правда ли?
— Да, именно так это и называется. Виталий, мы можем дать нашим хозяевам такие гарантии? — спросила Ирина.
Ларькин внимательно оглядел Ома, Ахх-Ишке и Ленань, всех по очереди. Ленань — особенно пристально.
— Да, я думаю, можем. Но остается вопрос с деньгами. Бесплатных лекарств у нас не бывает. А то, что мне придется покупать, потянет на весьма изрядные суммы. У меня таких денег нет. Эпидемия, насколько я понимаю, может оказаться довольно масштабной.
Ирина перевела все это на английский.
Ахх-Ишке улыбнулся и, сунув руку вглубь складок своего балахона, вынул довольно увесистый кожаный кисет.
— Я уже сказал вам, что мы предвидели возможность некоторых специфических обстоятельств нашего с вами сотрудничества. Здесь хватит денег на то, чтобы купить лекарства. И, я думаю, даже еще останется. Если, конечно, перевести это собственно в деньги.
И он высыпал на ладонь из кисета несколько довольно крупных бриллиантов.
Ирину поразила даже не красота камней. Ее поразила реакция на их появление со стороны Ленань и Ома. Ленань отшатнулась, глаза у нее сузились, и Ирина мигом поняла, что не только Морригу может быть весьма опасным противником. Метаморфозы, происшедшие с Омом, были еще разительней. До сих пор Ирина видела цивилизованных йети — спокойных, ровных, кротких. Теперь
Поле быстро погасло, однако и Ом, и Ленань, и Ахх-Ишке поняли, что Ирина не могла не заметить произведенного камушками эффекта. Эффекта отчасти рассчитанного — иначе Ахх-Ишке вряд ли стал бы вынимать камни столь неожиданно для своих на глазах у Ирины и Виталия. Значит, это запланированный вброс информации.
— Так точно, Ирина, вы правы. Я не случайно дал вам понять, что эти камни, мягко говоря, не вызывают у моих соплеменников и у йети добрых и радостных чувств. Почему и отчего — не тема сегодняшнего разговора. Может быть, мы и сочтем нужным посвятить вас в это — но много позже. Сейчас я просто хочу, чтобы вы поняли. Эти камушки достаются нам не так уж просто. Мы не пользуемся ими ни в качестве мерила ценности, ни в качестве предметов роскоши. Чаще всего они бывают нужны нам для всяческого рода сделок с людьми — ибо мы отдаем себе отчет, какую ценность они представляют в вашем мире. Весь этот кисет переходит в полное ваше распоряжение. Возвращать ничего не нужно. Все камни, которые не потребуется переводить в деньги, которые превысят сумму, необходимую на покупку лекарств, останутся у вас. Это будет платой с нашей стороны за причиненные вам неудобства — если, конечно, будет принято решение о том, чтобы отпустить вас восвояси. Я, кстати, отдаю себе отчет и в том, что могут возникнуть определенные трудности и с тем, чтобы продать эти камни. И что это может оказаться не только сложно, но и опасно. Здесь, как ни странно, может помочь Ленань. Она хороший манипулятор. То есть умеет не только видеть то, что думают разные люди, и предугадывать их поступки, но и диктовать им свою волю.
— Но она не похожа на гражданку Российской Федерации, — сказала Ирина. — На нее будут обращать внимание. На одежду, на внешность. К тому же она еще и не говорит по-русски…
— Она немного говорит по-русски, — отозвался вдруг Виталий. На то, чтобы понять последнюю фразу, его познаний в английском хватило с лихвой. — А переодеться можно будет у Ольги. Я думаю, пару летних платьев взаймы она нам одолжит безо всяких проблем.
— Да, йаа неммого гооврю п'русски, — сказала Ленань, глядя Ирине прямо в глаза.
17 июля 1999 года. Сеславино. 09.34.
В простеньком летнем платьице, купленном когда-то Ольгой в подлесненском сельпо, Ленань выглядела просто потрясающе. В сочетании с необычными, словно на древней египетской маске, чертами лица, смугло-золотистой кожей, не похожей оттенком ни на один знакомый «человеческий» цвет, и с ярко-серыми глазами, простенький покрой цветастого отечественного ситчика смотрелся слегка нарочитой изысканностью a-la-paysane стильной и богатой иностранки — не то окончившей Сорбонну дочери перуанского кокаинового короля, не то наследницы бутанского престола, у которой начались каникулы после защиты магистерской диссертации в оксфордском Тринити-колледж.
Ольга, давно уже успевшая схоронить и Виталия, и Ирину, встретила их с веселой недоверчивостью:
— А Ириша-то как за неделю изменилась — просто не узнать.
Но вопросов она задавать не стала, платье дала с радостью, и даже не одно, тем более, по ее словам, ей они уже тесноваты, да и ходить в них все равно некуда.
В «уазиках» Ленань, похоже, никогда в жизни не ездила и вообще передвижения с подобной скоростью себе не представляла. Она вцепилась во внутреннюю ручку двери обеими руками и даже тихонько взвизгивала на поворотах и обгонах, которые не лишенный чисто мальчишеского желания повыпендриваться перед девушкой Виталий умудрялся выполнять даже на этом чуде техники.