Раненое детство. Как помочь своему «внутреннему ребенку»
Шрифт:
Если часть заряда энергии все же осталась нереализованной и ушла в подсознание, то, скорее всего, следует ожидать следующего развития событий. Вскоре после опасного события может начаться необычное поведение: вспышки агрессии, ночные кошмары, страхи, всяческие боли неизвестного происхождения, приступы ярости или, наоборот, застенчивости, невнимательности, забывчивости. В первый год после травмы у человека проявляется ПТСР – посттравматическое стрессовое расстройство, изменение аффективно-волевой сферы и психосоматические расстройства. Но это еще не все! В дальнейшем всякий раз при столкновении с триггером (спусковым крючком) ваш рептильный (инстинктивный)
Обратимся вновь к нашим хулиганам. Триггерами после столкновения с ними могут стать:
• улица, где произошла встреча, или даже просто упоминание названия этой улицы;
• нож;
• темное время суток;
• люди в похожей одежде;
• толпа;
• мужчины примерно того же роста;
• властная фигура – начальник, кондуктор в автобусе, охранник в магазине и др.;
• похожая интонация;
• мелодия, звучавшая из наушников одного из хулиганов;
• слова, что звучали в той ситуации;
• любые звуки из той ситуации.
• запахи из той ситуации;
И это не весь список!
Вы представляете масштаб бедствия?! Триггером может стать все что угодно, на что наложилась сильная эмоция, которую вы испытали при тех обстоятельствах. При встрече с этими триггерами вся ситуация неизбежно будет всплывать из подсознания и ощущаться в реальности еще с большей интенсивностью. И периодическое повторение этого триггера будет лишь усиливать его влияние на психику и поведение человека.
Глубинные психологические травмы можно сравнить с энергетическими дырами, куда утекает наша жизнь. Каждый раз, когда что-то или кто-то напоминает нам о подавленной травме, мы, испытывая душевную боль, стараемся ее заглушить, заткнуть эти дыры чем угодно – людьми, наркотиками, покупками, сладким, деньгами и многим другим. Когда очень больно внутри и уже не помнишь и не понимаешь отчего, то без конца ищешь обезболивающее, анестезию – еще и еще. Кстати, так и развиваются зависимости, потому что – дыра. Черная. Ненасыщаемая. Не лечится эмоциональная травма брошенности конфетами и коньяком, не лечится.
Отдельно скажем несколько слов про феномен повторной травматизации: человек снова и снова организует и притягивает к себе ситуации, в которых повторяются негативные реакции его психотравмы. Например, если ребенка обзывали в школе, он, повзрослев, будет провоцировать аналогичное поведение, ведущее к оскорблениям, и в рабочем коллективе, чем непременно спровоцирует оскорбления в свой адрес. Это происходит неосознанно. Словно вся подавленная боль, состоящая в основном из страха, не может жить спокойно в нашем подсознании, а, наоборот, кипит, бурлит при повторном переживании, и ее энергия увеличивается для того, чтобы пробиться в наше сознание.
И когда появляется возможность напомнить о себе (триггер травмы), такие ситуации шумно вываливаются из шкафа, создавая неразбериху, а мы ведем себя неадекватно. Причем ситуация может быть на пять копеек, а мы благодаря им реагируем на пятьдесят рублей. Вся наша боль желает, очень желает быть признанной и прощенной. И будет тормошить нас ночными кошмарами, психосоматическими болезнями, неадекватными аффективными реакциями, зависимостями, депрессией и даже суицидальными мыслями.
А теперь вспомним о том, что большую часть травм мы получили в детстве. И как справляется ребенок? А никак он не справляется! Ранняя психологическая
Для ребенка травмой может стать не только одно сильное впечатление от пережитого события, но и ситуация постоянного давления, критики, пассивной агрессии, когда им вечно недовольны, его постоянно сравнивают с другими, более успешными и талантливыми, более удобными и спокойными, постоянно пытаются переделать, улучшить. В результате – комплекс неполноценности, чувство вины и стыд за то, что он есть. Вот такой. Но такой не нужен. И формируются устойчивые убеждения: «Я лишний, я плохой, я хуже других. Я всем мешаю, зачем я живу, меня не любят». И это все встраивается в базовое самоощущение, самоидентификацию, самооценку. Очень страшно слышать от деток в моем кабинете слова: «Лучше умереть, я все равно никому не нужен». Вырастая, травмированный ребенок остается ребенком в месте своей травмы. И неважно, что ему уже тридцать, сорок или даже восемьдесят лет. При столкновении с триггером он реагирует именно из того возраста, когда ему причинили боль. Вот эту внутреннюю часть себя мы и называем «внутренним раненым ребенком».
Внутри всех нас живет ребенок, счастливый или плачущий. И так как мы сами наиболее близки к этому напуганному малышу, то и помочь ему лучше всего можем именно мы. Если не умеем, то идем учиться это делать к специалистам. Наш «внутренний ребенок» помнит все раны, обиды и обманутые надежды. И чем больше в нашей психике этих детских непроявленных переживаний, тем больше мы инфантильны в повседневной жизни, тем больше у нас ощущения беспомощности, иррациональных страхов и чувства одиночества.
Терапия своего израненного детства позволяет нам в полной мере стать взрослыми, свободными и ответственными людьми, способными адекватно реагировать на текущие события. Кстати, именно инфантильное отношение к запретам и ограничениям дает внутреннее ощущение тюрьмы, а это влечет хроническое напряжение и недовольство. Да, я соглашаюсь с границами, выбираю их, но мой «внутренний ребенок» против и начинает бунтовать. Это выливается в нарушение всех принятых обязательств и правил или в тотальное подавление «внутреннего ребенка» и его естественных желаний «внутренним контролером», Палачом, Судьей – назовите как хотите. А внешне все может быть очень даже благополучно. Но рано или поздно это напряжение проявится в конфликтах, ссорах и болезнях.
Как важно осознавать свои детские реакции во взрослых вопросах! В работе с «внутренним ребенком» нужны терпение и большая любовь. Он (ребенок) ранен, он напуган, он не доверяет никому и вам тоже. Его слишком часто обманывали, бросали, предавали. Нужно время, чтобы ваш «внутренний малыш» поверил, что вы его любите, что это чувство никогда не иссякнет и что вы его никогда не бросите. Первое время ему только и надо, чтобы вы его обняли и плакали. Плакали с ним, плакали над ним. И тогда постепенно он будет открываться и расскажет вам, как ему было там, в глубинах вашей психики, одиноко, холодно, страшно, обидно, больно. А вы берите его за руку и слушайте, слушайте. Не игнорируйте и не отмахивайтесь, как это делали с ним ранее. Слушайте. Принимайте. Прощайте. Любите.