Раненый зверь
Шрифт:
Хорошо. Я на самом деле выгляжу как бродяга — немытый, небритый, грязный. Мне потребовалось несколько недель, чтобы достичь такого совершенного внешнего вида. Из-за нее я потратил столько времени, планируя и изучая возможности. Да, я научился вскрывать замки, собирать и выведывать информацию, погружаться словно в жидкость в свою маскировку, притворяясь Мелани, которая якобы оставляла беззаботные комментарии на всех ее жалких постах на Facebook.
Осторожно я толкаю тележку к лифту. Слава Богу! Он по крайней мере работает.
Когда я везу ее через фойе, вижу крутого парня,
Я спускаюсь вниз по ступенькам, в подвал и открываю дверь, я арендовал это помещение. Я возвращаюсь наверх и опрокидываю тележку на бок. Вытаскиваю ее и тащу до своего убежища, ее туфли стучат по каждой ступеньке, пока мы не добираемся до входной двери. Я затаскиваю ее безжизненное тело внутрь, оставив при входе на полу, и вбегаю назад по лестнице, оставляю тележку за углом в саду. Я вхожу в подвал и закрываю дверь.
Все сделано.
Это судьба, что она упала в мои руки, как яблоко с дерева.
Я тащу ее к стене и сажаю. Жесткий свет от одиночной лампы, заставляет ее кожу светиться. Вблизи она еще красивее. Она кажется в этом месте чужой. Запах ее духов доносится до моего носа, я глубоко вздыхаю. Я чувствовал этот ее запах в течение долго времени. Ни одна женщина так хорошо не пахнет, как она. Моя рука тянется к ее груди, но я не могу позволить себе прикоснуться к ней. Нет, я не воспользуюсь ею, когда она еще спит. Я ни какой-нибудь похотливый развратник. Она будет связана и голая, и не будет спать, когда я буду ее растлевать.
Она должна увидеть этот момент, мою силу над ней, которая разрушит ее.
Я связываю ей руки за спиной полиэтиленовой лентой, потом щиколотки. Положив ее на бок, я смотрю на нее сверху-вниз — лицо ангела. Это почти кощунство, что ее шелковые золотые волосы падают на этот грязный ковер. Я хотел бы, чтобы они опускались на мои бедра, когда она сосала бы мой член.
Стерва разрушила всю мою жизнь.
Я плюю на грязный ковер рядом с ее головой и отхожу от нее.
Элла
В первый миг, приходя в сознание, когда я еще не открыла глаза, чувствую пульсирующую боль в висках. Все мое тело ощущается совершенно чужим, какое-то незнакомое чувство скованности и тесноты. Я чувствую, как обо что-то трется щека и в нос ударяет явный запах сырости и грязи. Я с тревогой распахиваю глаза, осознавая, что запястья и щиколотки крепко связаны, и я лежу, завалившись на бок, на грязном ковре. Мне страшно. Что мать твою происходит? Я моргаю и приподнимаю голову с грязного, шершавого ковра.
— Ты уже проснулась, — слышу позади себя мужской голос.
И на меня тут же нахлынывают воспоминания.
О, Боже!
У меня словно кровь замораживается от звука этого голоса. В поле моего зрения появляются сначала ноги в джинсах и засаленные, грязные кроссовки. Я медленно скольжу взглядом по его телу, поднимая глаза вверх, к его лицу. О, Господи Боже мой! У меня непроизвольно открывается рот в безмолвном крике.
— Сюрприз! —
Охрипшим, потрясенным шепотом я спрашиваю:
— Что ты здесь делаешь?
Холодные глаза Роба совершенно спокойно и с издевкой разглядывают меня.
— Что ты от меня хочешь? — с отчаяньем восклицаю я.
Мой вопрос кажется злит его. Его глаза сверкают, но он по-прежнему продолжает контролировать себя.
— А что ты думаешь, я хочу? — угрожающе спрашивает он.
Я смотрю на него испуганно, зная, что мой испуг отображается на лице.
— Я знаю, ты любишь большие члены. Я видел, как ты принимала их в свою развратную п*зду. Я видел, как этот жаждущий мудак трахал тебя, Элла Сэвидж, — говорит он, растягивая слова, словно поет песню.
— Прошу вас, сэр, — автоматически отвечаю я, поскольку еще не могу поверить, что мужчина, которого я знала больше года, может превратиться в этого развратного, обезумевшего человека, с такой ненавистью смотрящего на меня. Как ему удалось такое скрыть от меня? От всех?
Он насмешливо посматривает сверху-вниз на меня, и мне кажется специально посматривает удивленно.
— Тебе не стоит меня умолять, Элла. Ты грязная сука, и я тебя собираюсь оттрахать.
Я отрицательно качаю головой, что вызывает очередную вспышку боли, которая переходит в виски. Я по-прежнему не могу понять, что происходит и как я сюда попала. Я смотрю на него с мольбой в глазах.
— Зачем вы это делаете? Я не сделала ничего вам плохого.
— Знаешь, — совершенно спокойной отвечает он, — ты самая эгоистичная сука, которую я когда-либо имел несчастье встретить. Я был влюблен в тебя, а ты оказалась бесстыжей шлюхой.
— Что? — у меня такое чувство, что я попала в какую-то «сумеречную зону». Все его действия какие-то мне кажется бессмысленными, оказывается Роб был в меня влюблен!
— Невероятно! Она даже не заметила, — отмечает он с изумлением.
— Откуда мне было знать? — кричу я в ответ, защищаясь. — Ты всегда был груб и холоден со мной.
— Если бы я не был груб и холоден, ты бы полюбила меня?
О, мой Бог. Господи, помоги мне! Я никогда не смогу привести его в чувство.
— Возможно.
Он подходит и со злостью пинает меня в живот ногой, у меня из легких выбивается весь воздух. Я начинаю задыхаться и автоматически сворачиваюсь калачиком, чтобы как-то прикрыться. Мне нужно выработать план действий, стратегию. Мне необходимо сделать все, чтобы он не злился на меня, а наоборот успокоился.
— Ты лжешь мне, больше не будет лжи, — он возвышается надо мной. — Я ясно выразился?
Я не могу вымолвить ни слова, поэтому просто киваю.
— Ты не ответила на мой вопрос.
Я смотрю ему в глаза.
— Нет.
Он взрывается горьким смехом, который эхом разносится по пустой комнате.
— Я так и думал, ты считаешь, что слишком хороша для меня?
— Нет, — я предпринимаю попытку все объяснить. — Ты был моим боссом, поэтому я никогда не рассматривала тебя в другом варианте.
Он поворачивается ко мне спиной, сомкнув руки над головой, и вдруг внезапно разворачивается лицом, которое словно карикатура — злое.