Рани, или История одного брака

Туманова Анна

Развернув Ирга, лорд Рэйтан пустился в обратный путь, не обращая внимания на запыхавшегося друга. Ничего. Пусть глотает пыль из-под копыт кахарца. Заслужил.

Рани пришпоривала Селену, пытаясь удержать закипающие в глазах слезы. О, Всесвятой, как же она устала от жизни во дворце герцога! От постоянного напряжения, от одиночества, от удушающей обстановки кейдаза… Сейчас, ей хотелось бросить все и повернуть лошадь в сторону от замка, оставляя позади и лорда Рэйтана, с его странностями, и выворачивающий всю ее душу взгляд непроницаемых черных глаз, и непонятные ощущения, будоражащие тело. Девушка чувствовала, что, с каждым днем, все больше увязает в новой жизни, в которую, волею судьбы, попала. Иринея, дворец, чуждые обычаи

и непривычная одежда — все это становилось частью ее существования, и Рани ничего не могла с этим поделать. Если до той памятной ночи, герцогиня еще пыталась убедить себя, что супругу она не нужна, и он с радостью от нее откажется, то сейчас, девушка уже не была в этом так уверена. Лорд Рэйтан пугал ее своей непредсказуемостью. Рания видела, что он меняется, что от его равнодушия не осталось и следа, а взгляд герцога все чаще и чаще задумчиво обращается на нее, и не знала, как к этому относиться. А еще, ее страшили собственные чувства. Рани не нравилась странная зависимость от мужа, заставляющая подчиняться его приказам и полностью полагаться на его волю. Последние несколько недель прошли, как во сне. Герцогиня помнила, что постоянно находилась рядом с супругом, став его молчаливой тенью, почти полностью лишившись собственных мыслей и эмоций. Казалось, герцог поработил ее, накрепко привязав к себе и не оставив никакой возможности взбунтоваться. Лишь с огромным трудом девушке удавалось побороть чужое влияние, заставляющее ее быть покорной и молчаливой. Она подозревала, что лорд Рэйтан применил какое-то магическое воздействие, опасаясь, что супруга вновь поставит его в неловкое положение, но сделать ничего не могла. И доказать — тоже. Она лишь пыталась сбросить с себя чужие путы, и сегодня, наконец-то, почувствовала, что ей это почти удалось.

Неожиданное прикосновение к лицу легкой ткани, заставило девушку отвлечься от грустных мыслей. Предательский шераз, ярким флагом колышущийся на ветру, задел свою хозяйку и остался позади, а Рани, в негодовании пришпорила Селену, стремясь забыться в бешеной скачке. «Ненавистные иринейские обычаи! Проклятая тряпка! Ирисарм араиш!» — Шептала герцогиня. Слезы, словно только того и ждали, хлынули из ее глаз, а с губ само сорвалось одно из тех проклятий, знать которые не полагалось ни одной воспитанной девушке. Ну, да, что делать? Жизнь бок о бок с простолюдинами имела свои недостатки…

Влетев на полном скаку во двор замка, Рани спешилась, бросила поводья подбежавшему конюшему и быстрым шагом направилась в кейдаз. Ей не хотелось никого видеть, и она стремительно взлетела по лестнице, не замечая кланяющихся слуг и спешно уступающих дорогу служанок. Двери женской половины со стуком захлопнулись за герцогиней, оставляя девушку один на один с предстоящим испытанием.

— Итак, миледи, вы нарушили мой приказ, — бесстрастно произнес герцог.

Несколько минут назад он вошел в покои герцогини, но только сейчас соизволил заговорить.

Рани попыталась что-то сказать, но лорд Рэйтан повелительно поднял руку:

— Не смейте меня перебивать. И вообще, постарайтесь не отвечать, если вас не спрашивают. Неужели, за время, проведенное в моем дворце, вы так и не смогли уяснить простые и понятные правила? Я недостаточно хорошо объяснил их? — Лорд Аль-Шехар невозмутимо посмотрел на жену.

— Нет, милорд, — холодно ответила девушка. Как же, объяснил он! Да, это больше Амала стелилась бисером, рассказывая, как должна вести себя примерная иринейская жена. А сам герцог на супругу, как на пустое место смотрит, и двух слов не дает вымолвить. Хотя, да. Правила же!

— Тогда почему вы, из раза в раз, пренебрегаете ими? — Нахмурился лорд Рэйтан.

— Простите милорд, это всего лишь недоразумение. Я вовсе не пытаюсь нарушать ваши правила, просто, вы совершенно не оставляете мне свободы. Все эти странные обычаи…

— Обычаи? — Перебил жену герцог.

— Да, милорд, — твердо ответила Рани. — Они мне абсолютно чужды, но я стараюсь им следовать. Пусть это и не всегда легко.

— И в чем же трудность? Неужели поведение добропорядочной

женщины для вас так обременительно? — Вкрадчиво поинтересовался лорд Аль-Шехар.

— На родине, я пользовалась достаточной свободой для того, чтобы самой управлять своим замком, и своими людьми, и никто не смел мне указывать, что я должна, а что — не должна делать. И мне ни от кого не приходилось прятать свое лицо. А здесь… — Рани выдохнула, пытаясь сдержаться.

— Что — здесь? Договаривайте, миледи, — обманчиво мягко, переспросил герцог.

— А здесь, я ощущаю себя, как в тюрьме. Красивой, благоустроенной тюрьме. Я не могу так жить. Я не хочу состариться в вашем кейдазе, так и не увидев настоящей жизни, — девушка смело смотрела мужу в глаза, готовясь услышать в ответ гневную тираду. Да, сегодня она перешла все границы, но сумела, наконец-то, высказать то, что давно накипело. Пусть знает. Хуже уже не будет.

— То есть, вы ощущаете себя пленницей? — Задумчиво уточнил лорд. — Не женой герцога Эршейского, а всего лишь его пленницей. Забавно. А я-то полагал, что любая женщина империи мечтает занять ваше место. М-да…

— Милорд…

— Помолчите, миледи, — остановил Ранию герцог, пытаясь усмирить приступ холодной ярости, захлестывающий душу. — Вы уже достаточно наговорили. Не усугубляйте свое положение.

Мужчина пристально посмотрел на стоящую перед ним девушку и повелительно приказал:

— Подойдите ко мне.

Герцогиня медленно сделала несколько шагов.

— Ближе.

Девушка неохотно подошла к лорду Рэйтану почти вплотную. Герцог ощущал ее противление и страх, видел вызов, сверкающий в синих глазах, и чувствовал, что та сущность, которую он стал ощущать в себе совсем недавно, норовит взять над ним верх. Как же не нравилось лорду это противостояние с наследием предков! Древняя Кровь Аль-Шехаров, наконец-то, проснулась в герцоге Эршейском, вынуждая мужчину принять свое проклятие и смириться. Но нет! Лорд Рэйтан не собирался сдаваться так легко. Переборов внутреннего врага резким усилием воли, герцог внимательно посмотрел на стоящую перед ним жену.

— А теперь, моя дорогая, поговорим о вашем наказании, — наклонившись к ней, шепнул мужчина. — Раз вам так нравится самостоятельность… — Горячее дыхание обожгло щеку герцогини. — Что ж, сегодня ночью мы проверим это… Жду вас у себя, после полуночи, — резко бросил лорд Рэйтан, обходя застывшую жену и направляясь к выходу из ее покоев.

Рани возмущенно уставилась на уходящего мужа, но возразить не посмела. Щеки девушки медленно заливала краска. Предстоящая ночь уже сейчас вызывала страх, негодование и… неожиданное предвкушение. Неужели, снова повторится то странное безумие, сводящее с ума ее разум и тело? Неужели, супруг вновь захочет видеть ее обнаженной?

Дыхание девушки сбилось, едва она представила предстоящее «наказание». Как стерпеть все это и не потерять остатки уважения к себе? Нет. Все же, у нее есть выход, и теперь она уверена, что сможет совершить задуманное. Главное, пережить сегодняшнюю ночь без потерь.

Глава 12

Время медленно приближалось к полуночи, и лорд Рэйтан все чаще ловил себя на мысли, что с нетерпением ждет появления жены. На ужин Рания не пришла, но герцог не стал посылать за ней слуг. Пусть побудет подальше от Индара, нечего подогревать интерес друга. Сериндар, кстати, весь вечер пытался перевести разговор на герцогиню, но лорд Рэйтан невозмутимо делал вид, что не понимает этого и беседовал о чем угодно, но только не о своей жене. Раздосадованный приятель, наконец, убедился, что ничего не добьется, и заговорил о столичных знакомых, а потом, и вовсе, быстро распрощался, сославшись на усталость. Герцог только усмехнулся в ответ — похоже, малышка Рани и этого не оставила равнодушным. Он пожелал другу доброй ночи и отправился к себе, предвкушающе улыбаясь предстоящему развлечению. Да, грядущая ночь будет жаркой. Сегодня, он не ограничится одним лишь наблюдением. Нет. Сегодня, его жена не сможет отказать ему в удовольствии поучаствовать в изучении ее тела.