Ранний старт 3
Шрифт:
Молчание. С силой вдавливаю лицо в жёсткий грунт. Колян жёстко пинает в бедро. Жду, пока офигешник не начинает извиваться. Ослабляю нажим.
— Кто самый старший?
— Кас-сим, — выталкивает слово вместе с землёй. — Если узнают, что я сдал — убьют.
— Никто не узнает. Кто такой Касим?
— Смотрящий у нас.
Выдавливаем ещё, что бритый и с наколкой в районе шеи. Внешние приметы, короче. Дальше надо заметать следы. Делаем вид, что сильно избиваем его, — подлые менты равнодушно не замечают гнусного правонарушения, — затем волочим к уазику. Инструкция
— Скажешь своим, что избили по приказу Галины Георгиевны. За хамство должностному лицу при исполнении.
Передумываю трясти остальных. Меньше народу знает, что нас интересует, меньше риска.
Заглядываю напоследок в автобус, набитый задержанными. Они там вперемешку с омоновцами, всё больше на полу.
— Так-так, меня ловить все вышли, — привлекаю внимание и не только офигешников. Омоновцы тоже глядят с интересом.
— А убивца что, уже поймали? Не слышу! Ещё раз предупреждаю — не найдёте, кто девчонок душит, буду считать, что вы это делаете. А может, натурально вы!? Две недели вам даю. Не найдёте — пеняйте на себя.
Насильника и убийцу надо зажать со всех сторон. Пусть его одновременно ищут и полиция и криминал.
— Знаете что, — заявляю сержантам, вернувшись от автобуса, — а поеду-ка я с вами. Парни, пока!
Гвардейцам в полиции делать нечего, а у меня идея образовалась.
25 августа, время 17.20
Парк Липки.
Самое трудное время — утро. Это время отдано священному обету — усиленной самоподготовке. На начало учёбы мы успеваем, нас забирают только 7 сентября. Вчера вернулся из Москвы, оформлялся в общежитие, получил пропуск и всё остальное. Студенческий выдадут 1 сентября в торжественной, надо полагать, обстановке.
Исполнять обет помогает медитация и комплекс ката, при исполнении которого представляю, как рву врагов на кусочки. Мешает застрявший в голове ржавым гвоздём тот факт, что серийный убийца не пойман. Приходится прилагать заметные усилия, чтобы блокировать постоянный раздражающий зуд, выращивать блок равнодушия.
Сейчас равнодушие испаряется без следа. Их двое и они перед нами. Андрон со своим приятелем, но не тем, кого я ждал и настоятельно рекомендовал привести. Мы с Тимом сидим на скамье, они стоят перед нами. Диспозиция ясно указывает, чей статус выше и кто перед кем отчитывается. Гвардейцы рядом, но на глаза не лезут.
— Касим где? — Непроизвольно голос лязгает. Андрон поёживается.
— Он не придёт. Не любит светиться. И это… — парень мнётся, — откуда вы про него знаете?
— Ты чо, придурок? Касим ваш точно идиот! Вы все почти сто рыл про него знаете! Что это значит? — С трудом унимаю железный лязг.
— Что?
— А то, что скоро весь город будет в курсе. Мне в полиции про него сказали.
— Интересно, кто ссучился? — Шипит Андрон.
— Кто-то ссучился, –ответствую безмятежно, будто разделив с Андроном раздражение и злость. — Или просто проболтался. Братьям, сёстрам, одноклассникам. Ваш трёп менты могли тупо подслушать, вы давно все под колпаком.
Андрон
— Не знаем мы, кто тёлок гробит, — выруливает на другую тему Андрон. — Как ты сказал, мы весь свой район патрулируем. И вроде тихо всё стало…
Это правда. Серия из трёх убийств с весны по сию пору вроде не возобновляется. С другой стороны, ритм пока не нарушен. Окончательно о нарушении сложившегося периода выходов маньяка на охоту можно будет сказать только в середине, край, в начале сентября. Короче говоря, следующее убийство может случиться на днях.
Город не знает. Не понимаю, как удаётся полиции и властям затыкать рты, но слухи неминуемо всё равно вырвутся наружу. М-да…
— Ты понимаешь, Андрон, что это значит? Ясно показывает на вас. Как только вы начали патрулирование, стало спокойно. Тот из вас, кто это делает, оказался на виду. А свидетели ему мешают.
Андрон мрачнеет. Рановато ты огорчаешься. Твои главные неприятности впереди.
— Ещё одна жертва и город на уши встанет. Знаешь, что дальше будет? Кто-то пустит слух, что это делаете вы, и вас начнут на части рвать и на фонарных столбах вешать.
— Чо это мы? Может, вы? — Огрызается Андрон.
Широко и гадко ухмыляюсь.
— Мне 9 мая сам губернатор грамоту вручал, — Тимоха рядом тоже скалится. — За то, что я первое место на Всероссийской олимпиаде по математике занял. Сейчас в МГУ поступил. Как ты думаешь, кого виноватым назначат? Меня, такого славного мальчика, или тебя, урку из подворотни. Ты ж уголовник! Тебя только из-за возраста не закрывают, а так на тебе статей уже висит, как блох на бродячей собаке! Хулиганство, избиения, вымогательство, грабёж! Да на вас всех пробы ставить негде.
Подавленные беспощадной логикой гопники молчат.
— Так что завтра, в этом же месте и в это же время Касим должен стоять здесь. Хоть силой его приведи, хоть хитростью, мне насрать. Полиции рядом не будет. Гарантирую.
Конечно, гарантирую. Тем только скажи, мигом всё испортят. Спрашивал у них, кто такой Касим, чем дышит, и удивился. Ничего про него не знают. С одной стороны, пальчиков нет, морды лица никто не видел, зацепиться не за что. А с другой, какая вы тогда, нахер, спецслужба? Тоже мне, мля, наследники НКВД! Вот кто шуровал, так шуровал, а нынешние…
Обмениваюсь с Андроном телефонами и расходимся.
Через сутки. На том же месте, в тот же час.
Ментов вокруг нет, если только случайный патруль где-то бродит. Зато своих всех мобилизовал. Гвардейцы привели пару ребят из секции, Димон и Зина тоже здесь. Само собой, мы не кучей сидим, раскидали парк на сектора, каждый смотрит за своим и если что, докладывает Тимохе. Установка, кого выглядывать, дана. Рядом со мной гвардеец Колян. Для солидности.
Перед нами пятеро гопников во главе с Андроном. Потребовал по телефону, чтобы самых авторитетных с собой привёл. Но Касима опять нет.