Рапира слова. Часть 3
Шрифт:
Избавиться быстрей от груза.
Устал, зачах – в утиль, в расход!
Пусть молодежь берет дела на горб.
Пенсионеров скоро изведут,
До пенсии они не доживут.
Нужны рабы, способные на труд.
А кто себя не сможет обеспечить,
О том за упокой, молитвы, свечи.
Вождь на медведе, на коне прекрасен!
Штыками он себя обезопасил.
И щуку-суку два часа гонял
И нищету уже с колен поднял.
Силовиков,
Растут их бесконечные ряды.
В два раза больше, чем в Союзе.
Чиновники тяжелым грузом
Сидят на шее тощих работяг.
Кто не при власти, тот батрак.
Великий кормчий и «народа слуги»,
Вы на кого поднять посмели руки?
Кому на верность присягали?
Теперь людей считаете врагами.
Умерьте олигархов аппетиты,
Что кровь сосут вампиры-паразиты.
Налогом прогрессивным обложите
И будет каждый россиянин сытым.
Кому принадлежат земля и недра
И почему народ страдает бедный,
Где за сырье и за ресурсы рента?
Но давит плутократов жаба,
В карманы граждан лезет лапа.
Зашить от клептоманов невозможно,
Ведь все равно поборами обложат.
Чтобы содрать три шкуры с масс,
Повысят цены на бензин и газ
Жулье, ворье, своих не тронут,
Их охраняет «крыша» и погоны.
Им пенсии по барабану,
Взимают мзду с баранов.
Уж очень непомерны аппетиты
У тех, кто сам себя назвал элитой.
Богатые становятся богаче,
А об убогих ангел плачет.
И кто же поднимается с колен?
Не видно позитивных перемен
Да здравствуют едросы-скрепоносы,
«Распилы» и «откаты», и «заносы».
Такие в лексикон ввела слова
Достойная истории братва.
Атеист с кадилом
Безбожником был Федор, атеистом,
Воинственно идейным коммунистом.
Внушал: «Религия, есть опиум народу»,
Стегал попов лукавую породу
С трибун высоких и в печати,
Те пребывали в грусти и печали.
Он призывал сурово: «Все святоши
В Фонд мира отдавайте гроши.
Доколе, паразиты, лоботрясы,
Вы облачились в дорогие рясы,
Кадилами с наркотою дымите,
Молитвы о спасении бубните.
На вас слепые прихожане, пашут,
Чтоб уминали до отвала кашу.
Напитки, брагу и деликатесы.
Наверно, разум помутили бесы».
Святошам он завидовал немало,
Но соблюдал параграфы Устава.
Карьера Федору тогда светила,
Увы,
КПСС жить приказала долго
И изменило тут же чувство долга.
Подальше спрятал партбилет,
Открыла Библия глаза на свет.
Средь ночи атеиста осенило,
Купил не плуг, а старое кадило.
И сразу понял: вера – это бизнес!
Не страшен ей ни черт, ни кризис.
Часовню на краю села возвел
И объявил, что он – отец Феол,
Жена Ирина, пышка – попадья,
Безгрешна, словно малое дитя.
От роду, как Мария, непорочна,
Хоть темперамент у нее восточный.
Послушники – балбесы-сыновья.
И в бизнес окунулась семья.
Достал кадило, крест и рясу
И посадил Ирину в кассу.
Установил тарифы на услуги,
В часовню потянулись веры слуги.
Старушки воз икон приволокли
И дни богослужений потекли.
Для благовоний средств не пожалел,
Дышал народ, как от вина, хмелел.
– Я семинарий, академий не кончал,
Меня Господь к служению призвал
Для дел святых, богоугодных,
Поэтому мессия я народный, —
Вещал Феол занудно и утробно. —
Коль согрешили, то покайтесь,
Тогда лишь попадете в рай все.
За исповедь, крещение платите,
Вас примет ласково моя обитель.
От слов тех ликовала паства,
Несли ему и денежки, и яства.
– Ни крошки не беру я в рот,
Все для калек убогих и сирот, —
Шептал, крестом подарки осеняя,
При этом рыло сытое сияло.
Миряне обеспечили кормление
И на жратве он экономит деньги.
Складирует валюту, драгметаллы,
Себе внушая: мало, мало, мало…
– Всем молодым завещано венчание,
Тогда любовь их одарит зачатием,
Привалит вдоволь счастье
И стороною обойдут ненастья,
Дом станет полной чашей,
Почаще стоит причащаться.
Крещение избавит от болезней,
Молитвы всех врачей полезней.
Кому не люб обряд венчания,
Их жизнь пройдет в печали.
Болезни и развод грозят семье
И доконает лихоманка-смерть, —
Стращал Феол и молодых, и старых,
Внимали обреченно и устало. —
Чтоб не пришлось в аду гореть,
Покойников положено отпеть.
Коль черти испугаются кадила,
В раю усопший станет господином.
Без отпевания – простая чернь,
Сожрет его в могиле быстро червь.
Коль замолю грехи, то вознесется