Рапсодия
Шрифт:
— Все, Джейсон, хватит, с меня достаточно!
— А «Дейли телеграф»?
— Забудь. А где Беннет, кстати?
— Последний раз, когда я его видел, он пробирался к конюшням с одним из наших фотомоделей…
— Смеешься? Может, они собирались покататься верхом?
— Ну да, на конюхе.
— Противный мальчишка! А я-то думала, что наши мальчики и девочки такие правильные. Все из таких старинных, знатных и богатых семей.
— Скажешь тоже. Они ведь все учились в этих закрытых школах. Трахали друг друга, пока не переходили в колледж. Кое-кто из них уже клеился ко
Сирина встала из-за туалетного столика, подошла к массивному шкафу. Открыла дверцу.
— Подойди сюда. Выбери что-нибудь из этого. Джейсон начал раздвигать вешалки, разглядывать богатый выбор платьев и роскошных туалетов. Внезапно остановился:
— Вот оно! Потрясно!
Он достал плечики с платьем из шкафа, картинно взмахнул им перед Сириной.
— А, это Гальяно, — протянула она. — Думаешь, подойдет?
— Определенно. То, что надо. Волшебным Пальчикам точно понравится.
Сирина взяла у него из рук костюм, приложила к себе, задумчиво разглядывая себя в зеркале. Какое затейливое сочетание… Жакет из шелковой парчи туго облегает талию и спускается низко на бедра, кремово-белый, с розовыми цветами и ярко-зелеными листьями, и к нему капюшон ярко-синего цвета, расшитый шелковыми цветами всех оттенков синего. Под жакет — блузка с высоким воротом из искусственного шелка, отсвечивающего золотом. Юбка из золоченой парчи тоже расшита цветами.
— Если станет холодно во время обеда, можешь надеть капюшон. Сирина рассмеялась:
— Неплохая мысль. — Она с сомнением взглянула на него: — Ты уверен, что ему понравится?
— Ты что, не в своем уме?! Как это может не понравиться!
— Ладно, решено. Слава Богу.
— Что «слава Богу»? — раздался сзади мелодичный баритон. Левин, с чемоданом в руке, наблюдал за ними от двери с веселым любопытством в глазах. Сирина взвизгнула от восторга:
— Майкл! Ты уже здесь?
Она уронила на пол платье и бросилась к нему на шею.
Миша поставил чемодан и сумку, сжал ее в объятиях, наслаждаясь ощущением ее тела. Страстно поцеловал, не обращая внимания на Джейсона.
— Как я счастлив тебя видеть!
— Наверняка не более счастлив, чем я, — выдохнула она.
Миша оглянулся. Джейсон стоял у дверей, держа в руках вечерний костюм, поднятый с пола. На лице его застыло смущенное выражение. Он поспешно отвел взгляд, повесил платье на раскрытую дверцу шкафа.
— Привет, Джейсон! — Миша поцеловал Сирину в щеку, подошел к Джейсону, протягивая руку. — Ну, как идут съемки?
— Она тебе все расскажет. Миша взял Сирину за руку.
— Что, так плохо?
— Ну не совсем. Ладно, я, пожалуй, вас оставлю. Надо все подготовить к вечеру.
Он направился к двери.
— До встречи, — произнесла Сирина. — Да, Джейсон… Спасибо тебе. За все.
— Нет проблем.
Тот повернулся и вышел, тихонько прикрыв за собой дверь.
— Хороший парнишка, — произнес Миша.
— Да.
Сирина прильнула к нему. Миша приподнял ей подбородок, заглянул в глаза с серьезным выражением:
— Нам надо поговорить.
— Что-нибудь случилось?
— Нет,
Сирина присела на огромную кровать с балдахином. Перекинула ноги, оперлась на подушки. Миша снял пиджак и туфли. Подошел к ней, взял ее руку.
— Ты меня пугаешь, Майкл. В чем дело?
— Я тебя уже однажды спрашивал. Но теперь хочу знать наверняка. Ты действительно хочешь быть со мной все время? Хочешь стать моей женой?
Сирина задохнулась. В первое мгновение не могла выговорить ни слова. Только кивнула:
— Д-да… Я… я этого действительно хочу.
— Последний раз. Ты уверена? Она снова кивнула:
— Да. Да, Майкл, да, да, да!
Он привлек ее к себе. Начал жадно целовать.
— О, Сирина, ты даже не представляешь себе, что это для меня значит! Я самый счастливый человек на земле. Ты меня любишь!
— Люблю. И хочу стать твоей женой. Это уже не игра. Ты единственный человек, с которым я чувствую себя женщиной. Единственный, от кого я хочу иметь детей.
Его глаза наполнились слезами. Он не мог поверить своим ушам. Сжал Сирину в объятиях, начал покрывать страстными поцелуями. Развязал на ней купальный халат, сгорая от нестерпимого желания. В одно мгновение они оказались обнаженными. Жадно ласкали друг друга. Желание оказалось настолько сильным и всепоглощающим, что они достигли оргазма почти мгновенно.
Позже, когда они лежали, тесно прильнув друг к другу, ему пришло в голову, что никогда еще он не ощущал такой завершенности, такой наполненности, никогда не чувствовал себя таким желанным… и таким всемогущим. Это ощущение могущества пришло от сознания, что она его любит, что он наконец-то завоевал эту независимую, экзотическую, гордую и прекрасную женщину.
Он повернулся к ней.
— На следующей неделе, когда приеду в Нью-Йорк, попрошу Веру начать бракоразводный процесс.
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами.
— Ты уверен, что хочешь этого?
— Да. На следующей неделе. Не знаю, может быть, она попытается бороться, но на следующей неделе я ей обязательно все скажу. Сирина нежно поцеловала его.
— Не струсишь?
— Нет. Теперь нет. Теперь я знаю, как ты ко мне относишься.
— Если оробеешь, вспомни обо мне. О том, что я тебя жду. Она легким движением провела по его лицу.
— Обязательно вспомню.
— Как не хочется отрываться от тебя… Но надо одеваться к обеду.
— Нельзя ли его вообще пропустить, этот обед?
— Нет, никак нельзя. И лучше нам поторопиться.
— О'кей. Черный галстук?
— Да.
Миша поднялся. Встал с кровати, взял с пола чемодан, раскрыл. Выложил одежду на постели. Внезапно взгляд его упал на газеты, лежавшие на ковре.
— Вы с Джейсоном, случайно, не просматривали отклики на мои концерты?
— Конечно, просматривали! Это просто фантастика! Мы с Джейсоном чуть с ума не сошли от одного критика, который назвал твое исполнение «дьявольски эротичным». И еще там что-то, будто бы ты романтический герой. — Она хихикнула. — Я и не знала, что встречаюсь с Байроном.