Рарас. Серые времена

Гиен Евгений

– Где он?

– Бром, что с шеей?

–Он завалил вожака, держи его! Туда рванул, точно говорю!

Мирэедан бежал, пытаясь почувствовать хоть одного зверя рядом. Ветер успел разнести запах крови, и на него уже подходили – пара монстров, волки и таг. Травоядные, наоборот, убегали. Гоблин старался подозвать оленя, но из этого ничего не вышло. Страх одних и жажда крови других перебивали его возможности влиять на животных, поэтому пришлось залезть на дерево, когда его догнали.

– Мы тебя завалим, мразь!

– Кишки свои жрать будешь! – часть налётчиков была пешей, часть на конях. Гоблин не чувствовал

подходящий отряд в доспехах и хищников с монстрами, но его ощущения оказались неидеальны.

Четыре прямоходящие фигуры, что шатались из стороны в сторону, вышли с левой стороны от дороги. У них были несуразные тела: где должно быть узко, там было широко, и наоборот. У двух имелось по одному глазу, у одного – два, последний шёл и вовсе без них. Руки – то длинные до колен, то короткие. Волос почти не было, а если и виднелись, то с десяток, отвратительно крупных. Рты у монстров были слипшимися частично, полностью или не закрывающимися.

Пока не вышли на свет, чудища молчали, а потом истошно завопили. Шум ударил по ушам. Мирэедан чуть ли не свалился, пытаясь закрыться от него. Налётчики не оказали сопротивления – их, как и коней, грубо ломали, запихивали в пасти и пережёвывали. Только и был слышен хруст позвоночников, рук, ног, черепов. Страх истязал гоблина, он не знал, смогут ли эти твари добраться и до него. Он понимал, что их крик и вопли людей слышали воины, находящиеся в четырёх километрах.

Хорошо ли он поступил, не вернувшись и не сказав, что нашёл то, что они искали? Мирэедан думал об этом, трясясь от страха, наплывающей боли и слабости в мышцах от использования силы. За свою жизнь он никогда ещё так не боялся. От этого его тело начало в скором режиме создавать энергию. Она копилась, иссушая тело, минуту, две, три.

Потом раздался взрыв. Красная волна раскидала обглоданные останки и неизвестных гоблину монстров. Сильнейший жар высушивал листья и молодые ветви, кроме того, твари лежали и не двигались, а их кожа запекалась без огня.

Гоблин потерял сознание.

Утро следующего дня

Мирэедана морозило, он дрожал. С невероятной силой сцепились руки на верхней ветви, но он спал ровным сном ослабленного организма. Если у него и были жировые отложения за время пребывания в столице, от них и следа не осталось.

Он спал, а возле дерева уже стоял лагерь Маргина.

– Капитан, что это за твари?

– У того, что на дереве, спроси.

– Кажись, конец серому.

– Да дышит он, и хорошо, что дышит. Подмогу уже вызвали. Срубят ветку и снимут его. Отвезём, накормим, обогреем. Он ведь сам всё сделал.

– Думаете?

– Ты дурак? Видал же, как пиздануло! Мы ж далеко ждали его. Какого хера сам полез – вот это непонятно.

– А я благодарен ему. Тут какая-то ебала людей и коней перебила. Ух, сука, уроды сраные! – солдата передёрнуло.

– Врагу не пожелаю так умирать, а они ими и являлись. Лошадей сильнее жаль.

– Как там кабанчик? Повезло же нам, с этой стороны так все удирали, что животина ноги сломала.

– Ага, вижу: стая или как там – стадо? – по низу пробежало, а этот с земляного вала – хуяк!

– Ждите и меньше бранитесь, мы – отряд, созданный королём, а говорим как налётчики.

– Немер, я в городе и слова такого не пущу, а на земле хочу свободы. На хер иди и следи лучше за мясом.

– Согласен, ни одного словца не выпускаем. Может, только в кабаке. Ла-адно, ждём повозку и работяг, хоть полежу

спокойно.

Гоблин проснулся от того, что в рот ему что-то вливали. Он было схватился за кинжал. Это было отточенное движение: вынуть оружие и направить укол в сторону напавшего или грабителя. Но теперь рука не слушалась, а ножны оказались пустыми.

– Не двигайся, серый, ты истощён. Не знаю, что там было, точнее, мне мало известно, но тебе нужно много есть, и пока эта девочка тебя кормит, будь ей благодарен и мне, конечно. Знаю, ты слышишь, и поэтому я представлюсь. Аомена Феиромехт, придворный маг короля Аймара. Девочка, не пялься на меня, а корми своего… – маг-лекарь, увидев, что на неё не смотрят, хмыкнула и отошла от больничной койки.

Девушка рассматривала лидера своего отряда и не могла понять, что её в нём так привлекает. Он гоблинской расы, но мужчины в нём было столько же, а то и больше, чем в городских парнях. Может, уши, имеющие смешанную форму гоблинских и эльфийских? Они не столь длинные как у первых, но и на вторые не полностью похожи. Может, глаза?

– Да, редкое заболевание – гетерохромия, но красивое, это правда. Красный словно показывает цвет его энергии, а серый – его суть. А ромбовидные зрачки – это интересно. Первый раз вижу такие, но я и не знаток по части гоблинов. Корми его, Симфея.

– Он не хочет.

– Плевать мне, что он хочет! Второй раз попадает сюда – и снова по слову короля и главы стражи. Пусть ест как следует, у него контракт, и долго валяться, потому что умертвил диволюд 7 взрывом энергии, он не может. Понимаю твой страх, серый, без сил твоё тело только это и смогло. Эти уродцы редки, даже очень. А хочешь, расскажу, как тебя с дерева снимали? Не зная ситуации, подкрепление думало, что эти воины из отряда Маргина и были теми, кто убил див. А якобы ты в это время трясся от страха, обняв дерево, как девку в кабаке или как мать родную. Только потом они заметили, что ровно от тебя метрах в пятнадцати всё выжжено. А на монстрах нет порезов – ни одного. Я удивляюсь тому, что отряд не заколол див утром, когда подошёл, перестав мочиться в доспехи. Присвоили бы заслугу, и конец. Ты, серый, сделал три дела за раз. Убил лидера налётчиков, самих налётчиков и четырёх диволюд. Ах да: ты там так схватился руками в замок, что пришлось пилить сук сверху и снизу. Затем полено выбили, но ты не расслабил руки. Напряжение твоё я только здесь и смогла снять.

7

Диволюд – это неизученное миром нечто, называемое чудовищем. Формы монстров непредсказуемы, а приближение неслышно. Не доходя несколько метров до жертвы, они начинают кричать, выть, бормотать, ныть, орать. Затем бьют и ломают любого встреченного. Их удары сильны и вместе с издаваемым шумом это давит на психику окружающих.

– Госпожа Аомена, отряд Гвинеса прибыл, – в комнату вошла лекарша.

– Раны?

– Переломы, кровотечение, порванные мышцы.

– Иду, выйди пока.

– Да, госпожа.

– Симфея, а с чего ты вообще вызвалась кормить его? Я могла Флиде приказать. Не говори, что что-то чувствуешь к нему!

– Там раненые.

– Какая наглость. Но от меня ничего не утаишь… Гоблин, ешь через силу. Это лишь отчасти еда, – черноволосая женщина вышла, оставив после себя тяжёлый аромат кофе с корицей.