Раса значения не имеет
Шрифт:
Он сморщил нос, как и положено шестилетнему мальчишке.
— Удачи, Вика! Если там будут конфеты, принеси, пожалуйста, парочку с орехами.
Пришлось пообещать, что я поищу.
Иван уже ждал меня в коридоре. Перчаток он себе так и не купил.
— Прекрасно выглядишь, — сказал эльф, подавая мне пуховик.
Я смутилась. И от этого «прекрасно выглядишь», и от несложного галантного жеста. В моей жизни почему-то никогда не было мужчин, которые бы подавали мне мои безразмерные пуховики.
«В твоей жизни их и
Иван — эльф, а эльфов человеческие женщины не привлекают. И вообще, эльфов я не люблю. Вон, Ника доигралась, Тики даже не знает своего отца!
Я опять разозлилась на всех эльфов на свете, но так как в пределах досягаемости был только Иван, то соответственно он и стал жертвой моего ледяного молчания и холодной отстраненности. Проблема в том, что его это совершенно не напрягало. По-моему, он молчал и отстранялся даже ледянее и холоднее. Нашла с кем тягаться в высокомерии, с эльфом!
А еще я ухитрилась поскользнуться и чуть не растянулась во весь рост. Спас меня от этого публичного позора, естественно, ненавистный эльф, подхвативший под локоть.
— Спасибо! — поблагодарила я.
Ладно, перерыв. Продолжу ледяное молчание завтра.
— А с чего ты вдруг решил сменить работу? Официантам больше платят? — поинтересовалась я, и вовсе не для того, чтобы поддержать разговор, было ведь чертовски любопытно.
— Это дополнительно, на пару ночей, — Иван поморщился, — спать я все равно не могу.
— Может, тебе понравится, вообще уйдешь туда работать. Все-таки в клубе лучше, чем круглосуточно бегать по городу.
— Мне нравится бегать по городу.
— Что, правда? — не поверила я.
— Я люблю гулять, хорошо ориентируюсь на местности, и если не снимать капюшон, то всем на меня плевать.
— В клубе, наверное, капюшон придется снять, — я скосила взгляд, чтобы посмотреть на реакцию Ивана.
Ну, как обычно. Полная безмятежность.
— Да. Переживу.
Любопытство все подначивало и дальше лезть с расспросами, но я прикусила язык. По-моему, у нашего героического эльфа не все так спокойно на душе, как он демонстрирует. Но Иван сам заговорил.
— Я не стыжусь того, кто я, и не скрываю своего прошлого.
Ага! Я даже не представляю себе, как такое можно прокомментировать.
— И я не трус, — рука Ивана потянулась к капюшону, как обычно скрывавшему его лицо, — это другое.
Вот я и дождалась, что в голосе нашего каменного эльфа снова появились эмоции. Но как-то не по себе. Нет, с Гвоздиком однозначно проще. Да даже с Урфином веселее. И, кстати, за последнюю неделю я иду по городу уже с третьим мигрантом. Хотя Иван в капюшоне выглядит совсем как человек.
— А я немного боюсь, — я решила сделать вид, что не поняла собеседника, потому что он, казалось, уже пожалел о своей откровенности, — новая работа все-таки.
— Если что, я рядом.
Ух. У меня даже сердце
— Ну и Гвоздик там будет, — добавила я.
— Тогда, конечно, я не понадоблюсь.
Эта фраза прозвучала так резко, что я чуть снова не поскользнулась от неожиданности. И этот туда же? У эльфа-то какие могут быть комплексы неполноценности?
— Мы пришли, — холодно сообщил мне Иван.
Как же я рада, что наша совместная прогулка завершилась. Одни сплошные неловкие ситуации.
Но тут я обратила внимание на клуб, и все остальные мысли просто улетучились. Потому что это был дворец! В имперском стиле. С колоннами, золотом, мрамором, хрусталем и лепниной. И это все снаружи. По-моему, «Полевая ромашка» — это шутка.
— Неоклассицизм летнего народа в чистом виде. Они обожают, когда всего и много, — сообщил мне Иван.
— Впечатляет, — промямлила я.
— Подожди, увидишь интерьеры.
— А ты тут уже бывал? — я двинулась к мраморным ступенькам клуба, покрытым настоящей красной ковровой дорожкой.
— Думаю, нам через черный вход, — поймал меня за локоть Иван, — а в «Ромашке» я не был. Но если видел один фейский клуб, считай, видел их все.
Черный вход оказался ровно таким же помпезным, как и парадный. С той лишь разницей, что не было красного коврика.
Стоять у запертой двери пришлось недолго. Стоило Ивану позвонить в домофон и представиться, как нам открыла молоденькая рыжая фейка. На девушке была строгая белая рубашка и совершенно неприличная мини-юбка, которую и юбкой-то назвать сложно. Хотя, должна признать, при таких ногах, как у фейки, многие носили бы что-то подобное.
Фейка ослепительно улыбнулась Ивану и затараторила на языке летнего народа.
— Да, это я. А это — Виктория… Она музыкант, — ответил ей эльф, оставшийся верным своим принципам говорить на том языке, который понимают все присутствующие.
Фейка едва скользнула по мне взглядом, а вот Иван вызвал у нее неподдельный интерес.
— Я вас провожу, — прощебетала фейка и повела нас по коридорам, очень, кстати, широким, что однако не мешало рыжей девице то и дело прижиматься к эльфу.
Шли мы к кабинету директора добрых десять минут, и все это время наглая фейка безостановочно болтала с Иваном, заливисто смеялась, трясла тяжелыми рыжими кудрями, ну и всем остальным.
Я поймала себя на том, что практически ненавижу ее. С чего бы это? Мне вообще нет до этой воркующей парочки никакого дела. Тем более Иван почти все время молчал. Я усиленно разглядывала обшитые бархатом стены, заливной пол с фантазийными, как вот их называют — инкрустациями? Это когда в полу плавают акулы и осьминоги, цветут подсолнухи, летают орлы. В сочетании с бархатными стенами, лепниной на потолке и хрустальными светильниками смотрится просто сногсшибательно.