Расчленяй и властвуй

Подольский Наль Лазаревич

«Надо же, — удивился Александр Петрович, — да он просто весельчак сегодня… вот что значит приподнятое настроение».

— А где он живет, этот вероятный донор? — лениво поинтересовалась Карина. — Где-нибудь недалеко отсюда?

Деланная рассеянность ее тона не обманула ни адвоката, ни Багрова, и оба удивленно уставились на нее.

— Недалеко, — после паузы процедил полковник, — на Автозаводской.

Найдя в сумке чистую библиографическую карточку и написав на ней два слова, Карина протянула ее адвокату.

— Гм… пожалуй, — отреагировал тот достаточно осторожно.

— Что за секреты у вас завелись? — бесцеремонно вмешался полковник.

— Никаких секретов, мы просто советуемся. — Карина

взяла карточку из рук мужа и передала Багрову.

— «Районная поликлиника», — прочитал он удивленно, — ничего не понимаю.

— А по-моему, все очень понятно, — наставительным тоном заявила Карина, извлекая из портфеля план Москвы. — В распечатках «Пигмалиона» в двух случаях содержались сведения, которые можно было получить только на живом человеке, а не на умирающем или трупе. Первый из них, Солодков, чью почку украли, жил вот здесь, на Новоостаповской, — она указала пальцем место на плане, — второй, Мансуров, совсем рядом, вот, на Восточной улице, и теперь третий, за кем охотятся сегодня, в этом же районе, на Автозаводской. Надо думать, все трое проходили обследование в местном медицинском учреждении, где и следует искать утечку информации в «Пигмалион».

— До чего додумалась, обалдеть! — Багров озадаченно поглядел на адвоката. — А может быть, все так и есть?

— Полагаю, есть смысл проверить.

— Проверить несложно, — пробурчал полковник себе под нос, устремив взгляд в бесконечность, он явно прикидывал план соответствующей операции.

— Ладно, проверим, — добавил он деловым тоном после короткой паузы. — А теперь вот что: о моих достижениях вы знаете. Расскажите о ваших.

Такого изысканного светского обхождения Александр Петрович от него не ожидал и хотел было уже умилиться, но полковничьей тактичности, увы, хватило ненадолго.

— Кто будет докладывать? — спросил Багров без тени улыбки. — Давайте, вы, — он поощрительно кивнул Карине.

Каков идиот, подумал Александр Петрович, одновременно с удивлением замечая, что Карине явно польстила дурацкая реплика этого солдафона. Дальнейшее поразило его еще больше: Карина говорила короткими фразами, предельно сжато и точно, она не рассказывала, а именно докладывала.

— Неплохо, очень неплохо, — похвалил полковник, когда она замолчала. — Что-то похожее я и подозревал, но чтобы разобраться в этом, мне не хватает вашей треклятой образованности. Однако у вас пока в основном догадки. Нужно что-нибудь поконкретнее, какие-нибудь подробности.

«Понятно, дружок, — улыбнулся мысленно-адвокат, — тебе нужен товар для обменных операций с Интерполом».

— Короче, — завершил свою речь Багров, — ваша задача: найти конкретные факты.

— Будут и факты, — решительно заявила Карина.

Последняя реплика повергла Александра Петровича в ужас: он почувствовал, что Карина в данном случае не просто переигрывает, но сама заигрывается, а это гораздо опаснее.

— В случае чего можете рассчитывать на мою помощь, — сейчас любезность полковника, казалось, не имела границ. — Я даже могу предложить вам вот что…

Что именно хотел он предложить, Самойловы так и не узнали, потому что подал сигнал зуммер радиотелефона и хрипловатый голос сказал:

— Началось. Подтвердите прием.

— Подтверждаю, — ответил полковник, одновременно снимая машину с тормозов и отжимая акселератор.

Адвокат предполагал, что с этого момента Багров перестанет помнить об их существовании, но оказалось — нет. Тот успевал время от времени давать краткие пояснения своим пассажирам, и постепенно по его репликам и радиопереговорам они смогли составить достаточно полное представление о происходящем.

Год назад внимание подручных полковника привлек некто Хаштыков, московский таксист. Никаких значимых поступков он не совершал, а просто дважды попал в поле зрения объективов

их видеокамер в качестве случайно проезжающего автомобиля неподалеку от мест уличных происшествий, интересовавших Багрова. Систематического наблюдения за ним не установили, но периодически просвечивали. Он жил один, иногда общался с людьми восточного вида, возможно, земляками. Тратил денег больше, чем средний таксист. Часто приводил домой проституток и выставлял их на улицу обычно среди ночи. По части женщин пользовался также службой заказа по телефону, что для его социального слоя было нехарактерно. Имел контакты с торговцами наркотиками, благодаря чему взять его можно было в любую минуту.

С момента, когда адвокату пообещали в «Пигмалионе» новую, идеально подходящую почку для Торелли, Хаштыков резко изменил образ жизни и стал следить за каждым шагом проживавшего на Автозаводской улице Петухова Виктора Николаевича. Последний оказался бывшим освобожденным комсомольским секретарем одного из крупных московских заводов, а ныне активным функционером компартии.

Сегодня, на третий день слежки, Хаштыков с утра возил в своей машине напарника, одного из людей, посещавших его ранее. Около полудня, вскоре после того, как Петухов вернулся домой с очередного совещания, Хаштыков с приятелем проникли в его квартиру, представившись партийными порученцами. Они пробыли у Петухова более четырех часов, и полковник уже начал обкатывать версию, не означает ли это имитацию несчастного случая на дому, когда прозвучавшее по радиотелефону «началось» разрешило все сомнения: Хаштыков с напарником вывели свою жертву на улицу. Именно вывели, ибо Петухов был настолько пьян, что не стоял на ногах, а сопровождающие изображали из себя пьяных, причем не очень умело. Непонятная четырехчасовая задержка в квартире Петухова теперь отчасти объяснилась необходимостью его напоить, но почему для этого понадобилось так много времени, все-таки оставалось загадкой.

С этого момента Хаштыков и его спутники сделались объектами непрерывной видеосъемки. Для того-то и понадобилось такое количество автомашин: в процессе операции они должны были, сменяя друг друга и не привлекая внимания, поочередно снимать свои кадры, с тем чтобы впоследствии можно было смонтировать непрерывный видеофильм.

Все трое погрузились в такси Хаштыкова и поехали по направлению к Варшавскому шоссе. Получив сообщение об этом, полковник тотчас свернул в первую попавшуюся улицу, чтобы встреча с милицейской машиной, да еще явно начальственной, не спугнула преступников.

Проследив издали, как на шоссе промелькнуло такси, а затем с разными промежутками — вся семерка принимающих участие в операции автомобилей, Багров не спеша вырулил вслед за ними и пристроился в хвост этой необычной автоколонны. Некоторое время все машины продвигались на юг, дисциплинированно соблюдая предельную скорость и сохраняя сложившиеся дистанции.

События начались, когда Хаштыков свернул на Каширское шоссе и, резко сбросив скорость, втиснулся в узкий проезд справа и остановился, как выяснилось впоследствии, так, чтобы его машина оказалась на расстоянии нескольких десятков метров и от Каширского, и от Старокаширского шоссе Группа сопровождения мгновенно рассыпалась, как стайка воробьев: одна машина проследовала вперед, четыре исчезли в окрестных улицах и переулках, самая последняя остановилась на обочине, и водитель принялся протирать стекла, а предыдущая продолжала движение на умеренной скорости, и из ее окна велась видеосъемка. Багров, не желая высвечиваться на служебной «Волге» в окрестностях несомненно предстоящего дорожно-транспортного происшествия, не стал даже сворачивать на Каширское шоссе, а, проехав мимо перекрестка, нашел подходящий промежуток между домами и, углубившись в него, припарковался около кафе на стоянке, которая не просматривалась с трассы.