Расцвет и упадок государства
Шрифт:
Подводя итоги, следует отметить, что современное государство в Америке появилось благодаря американской революции, которая сделала независимыми первоначально существовавшие 13 колоний. На протяжении двух столетий это государство набирало мощь и становилось все более централизованным по мере того, как все новые и новые решения давали возможность федеральному правительству брать на себя дополнительные функции и расширять свою власть и за счет штатов, и, как сказали бы некоторые, за счет американского народа. В других странах развитие пошло по другому пути. Опыт научил британцев, что бесполезно отрицать за жителями своих белых колоний те права, которыми они сами обладают и, более того, которыми они гордятся. В общем и целом метрополия была готова даровать жителям колоний представительное правление практически по первому требованию. В обмен на это статус доминиона, который получали эти колонии, гарантировал, что их внешняя политика оставалась в руках Великобритании, а их материальные и людские ресурсы были по-прежнему доступны для метрополии в критический период тотальной войны — это относилось даже к Южной Африке, несмотря на недавнее поражение буров. Хотя, безусловно, не обошлось без проблем — в частности, Канада так никогда и не избавилась от враждебности между англичанами и французами и, возможно, все еще может распасться на два или большее число государств. И тем не менее все эти страны были чрезвычайно успешными в создании стабильного правительства, процветающей экономики и сильного гражданского общества с хорошо развитыми институтами. Единственным исключением была Южная Африка, где процветание, да и само государство, принадлежало только белому меньшинству. Присутствие огромного экономически отсталого населения, состоящего из многочисленных противоборствующих племен, заставляет усомниться, сможет ли вообще это государство выжить; но данный вопрос, строго говоря, относится к теме последней главы этой книги.
Если англосаксонская экспансия в период с 1600 по 1850 г. по большей части осуществлялась на почти пустых континентах, то этого никак нельзя сказать о колонизации Центральной и Южной Америки испанцами. Оценки численности местного населения накануне прибытия испанцев сильно расходятся, однако нет сомнений в том, что даже после того, как войны, болезни,
744
Общие данные о народонаселении см. в: A. Rosenblat, La poblaci'on indigena de America dese 1492 hasta la actualidad (Buenos Aires: Editorial Nova, 1954), а также: W. Borah, The Aboriginal Population of Central Mexico on the Eve of the Spanish Conques (Berkley: University of California Press, 1963). Данные о соотношении белого и аборигенного населения в Мексике можно найти в: W. Borah, New Spain's Century of Depression (Berkley: University of California Press, 1951), p. 18.
745
Вместе, скопом (лат.). — Прим. научн. ред.
746
Командорство, владения командора, энкомьенда (исп.). — Прим. пер.
747
О ранней истории encomienda см.: В. Simpson, The Encomienda in New Spain: The Beginning of Spanish Mexico (Berkley: University of California Press, 1966).
В период с 1542 по 1549 г. боязнь федерализации, а также леденящие душу сообщения о зверствах, чинимых в отношении американских индейцев, заставили императора Карла V изменить политику. Действуя через Consejo de las Indias [748] — высший орган, ответственный за дела колоний, — он попытался отменить еncomiendas. Это привело к крупному восстанию, и Карл вынужден был отступить. Единственное изменение, которое удалось реализовать, — это ограничение права наследования, так что encomiendas, оставшиеся вакантными, сразу отходили короне, а все остальные — после пятого поколения. В качестве компенсации даже за такое небольшое изменение была введена система repatrimiento [749] , или принудительного труда. Будучи возведенной на основах, ранее заложенных ацтекской и инкской империями, она обязывала индейцев работать либо на частных лиц, либо же на правительство — строить дороги, оказывать транспортные услуги и т. п. Например, в Перу каждый трудоспособный абориген должен был проводить полгода из каждых семи лет на печально известных серебряных рудниках [750] . Другие местные жители оставались прикрепленными к haciendas [751] долговой кабалой, живя и умирая на фермах, где они получали жалованье натурой. В частности, в наиболее отдаленных регионах, куда не проникала правительственная власть, это означало, что они полностью зависели от милости владельцев, которые эксплуатировали их экономически и осуществляли над ними «политическое» правление. Так или иначе, труд американских индейцев подготовил почву как для экономического развития колоний, так и для богатства, которое вскоре стало поступать оттуда в Испанию. Без этого ни Перу, ни впоследствии Мексика не смогли бы превратиться в те сокровищницы, которыми они стали.
748
Совет по делам Вест-Индии (исп.). — Прим. научн. ред.
749
Повинность (исп.). — Прим. пер.
750
Свидетельство из первых рук об этой системе см. в: J. Juan and A. de Ulloa, Discourse and Political Reflections on the Kingdoms of Peru (Tulsa: University of Oklahoma Press, 1978), p. 77ff.
751
Поместья, фермы (исп.). — Прим. пер.
В политическом отношении правительство в Латинской Америке было продолжением испанского правительства [752] . Эти земли, открытые европейцами в то время, когда разделение между правителем и государством только начинало приобретать отчетливость, воспринимались как собственность короля, который управлял ими с помощью вышеупомянутого consejo [753] . Самыми высокопоставленными чиновниками на местах были королевские губернаторы. Изначально их было двое — в Мехико и Лиме, гораздо позже еще двое появились в Новой Гранаде (1717) и Буэнос-Айресе (1778). Затем шли генерал-капитаны. Вначале это были офицеры, служившие под началом губернаторов в качестве командующих довольно небольших по численности вооруженных сил, имеющихся в их распоряжении. Но впоследствии на эту должность было назначено большее число людей и под их управление были переданы районы, которые были либо подразделениями вице-королевских районов, либо представляли собой еще меньшие территориальные единицы, напрямую подчинявшиеся метрополии. Третий эшелон правительственной машины состоял из corregidores [754] , которые подразделялись на два вида: те, которые должны были контролировать испанские города, и corregidores de indios, ответственные за индейские pueblos [755] . Каждый из появившихся со временем 12 губернаторов и генерал-капитанов опирался на помощь audiencia [756] судебно-исполнительного совета, в то время как жалобы на более низком уровне рассматривались разъездными окружными судьями, или oidores.
752
См. краткий обзор основных институтов в: E. G. Bourne, Spain in America, 1450–1580 (NewYork: Barnes and Noble, 1962), p. 227ff.
753
Совет (исп.). — Прим. пер.
754
Коррехидоры — администраторы и судьи в провинциях (исп.). — Прим. пер.
755
Поселения (исп.). — Прим. пер.
756
Суд (исп.). — Прим. пер.
Как и в Европе того времени, образовавшаяся бюрократическая пирамида была основана на купле-продаже должностей и насквозь пронизана коррупцией, так как купившие должность чиновники пытались возместить затраты и получить как можно большую прибыль. Опять же, как и в Европе, со временем эти качества только усиливались. Система продажи должностей фактически превратилась в ограничение власти короны, которой она по идее должна была служить — тем более что из-за больших расстояний и трудностей поддержания связи большинство чиновников могли поступать так, как хотели. В то время, когда города метрополии были поставлены полностью под контроль правительства, городам Нового Света были предоставлены элементы самоуправления в форме cabildos, или муниципальных советов. Каждый испанский город имел такой совет, состоящий из двенадцати regidores [757] , которые избирались состоятельными гражданами (vecinos) и получали одобрение губернатора или генерал-капитана; некоторые из них даже имели право назначать себе преемников. В этих обстоятельствах cabildos быстро превратились в закрытые самовоспроизводящиеся олигархии, которые, как это часто случалось и в Европе в ранний период Нового времени, управляли городами прежде всего в собственных интересах. В последующие века cabildos часто приходили в упадок из-за того, что королевские чиновники усиливали свой контроль. Но они никогда не исчезали, и на практике, когда корона хотела провести те или иные реформы, она первым делом обращался к cabildos, поскольку без их содействия ничего нельзя было сделать.
757
Рехидор,
Эти институты, так же как мелкие чиновники (писцы, констебли, рыночные надзиратели и т. д.) не являлись чем-то оригинальным по отношению к аналогичным институтам и должностным лицам на родине. Но фактором, который сильно изменял и даже трансформировал их, было существование в Латинской Америке глубокого расового разделения. Белые женщины, свободные или рабыни, появились в колониях почти с самого начала. Они составляли незначительное меньшинство, первоначально, по всей вероятности, не более 10 %. Таким образом, завоевание Америки испанцами было одновременно завоеванием местных женщин, которые, по словам немецкого наемника, состоявшего на испанской службе в области Рио де ла Плата, считались «очень хорошенькими, прекрасными любовницами, нежными и со сладострастным телом» [758] . Поставив владение encomiendas в зависимость от наличия наследника, корона, по крайней мере первое время, стимулировала encomenderos, которые не могли привезти себе жену из Испании, жениться на местных женщинах. В других случаях (особенно это касалось духовенства) имело место внебрачное сожительство, прямое сексуальное рабство или случайные связи. Какими бы ни были их продолжительность и правовой статус, эти союзы неизбежно приводили к появлению потомков со смешанной кровью. Ситуация еще больше осложнялась присутствием черных рабов. Первые из них были привезены уже в 1502 г. из самой Испании. Позже несколько миллионов были ввезены из Африки, чтобы заменить сокращающиеся трудовые ресурсы американских индейцев. Но поскольку среди рабов большинство было мужчинами, они тоже вступали в связи с индейскими женщинами или mestizos [759] . В результате появилось фантастическое число различных комбинаций, которые испанцы, всегда имевшие склонность к схоластике, старательно классифицировали и каталогизировали [760] .
758
U. Schmidel, Derrotero у viaje Espaca у las Indias, E. Warnicke, ed. (Asuncion, Paraguay Ediciones NAPA, 1983), p. 113.
759
Метис (ucn.). — Прим. пер.
760
Два таких каталога см. в: М. Moerner, Race Mixture in History of Latin America (Boston: Little, Brown, 1967), p. 57–58.
Хотя градации часто были абсурдными, предрассудки, стоявшие за ними, были вполне реальными. Европейское Средневековье в общем не знало расовых предрассудков — вместо этого людей, как правило, классифицировали в соответствии с их религией. Позже ситуация изменилась. Унаследование престола Филиппом II от Карла V обозначило момент окончания прежней политики, в рамках которой смешение рас воспринималось терпимо и даже поощрялось. С тех пор вплоть до реформ в самые последние годы колониальной эпохи испанское правительство сознательно старалось отделять «сообщество испанцев» (republica de espa~noles) от «сообщества индейцев» (republica de indios). Хотя межрасовые браки никогда не запрещались, эти две группы управлялись по различным правилам. Самое важное правило в отношении американских индейцев состояло в том, что они и только они должны были платить подати. Кроме того, им запрещалось носить оружие и покупать спиртные напитки, но, с другой стороны, они не должны были отвечать перед Инквизицией, поскольку считались «неспособными мыслить здраво». В период с 1563 по 1680 г. было издано множество законов с целью расселить по отдельности людей, принадлежащих разным расовым группам (в 1680 г. все эти законы были опубликованы в виде огромного сборника [761] ). Эти люди также должны были ходить в разные церкви, школы, состоять в разных гильдиях и т. д. — система, не слишком сильно отличавшаяся от того, что впоследствии было названо апартеидом и известная современникам как regimen de castas [762] .
761
Recopilaci'on de Leyes de los Reinos de las Indias (Madrid: Paredes, 1668), книга vi, раздел iii, статьи 21–23.
762
Кастовый режим (исп.). — Прим. пер.
В отношении конкретных индивидов было абсолютно невозможно определить, кто к какой группе принадлежал. Учета не велось, и люди, выглядевшие как белые, обычно такими и считались, но в обществе в целом темный цвет кожи был синонимом чего-то низшего, а смешанное происхождение — незаконнорожденности. Повсюду в Латинской Америке верхушка социально-политической пирамиды сформировалась из людей, недавно прибывших из Испании и Португалии и известных как gapuchines (носящие шпоры) или chapetones [763] . Они смотрели на всех остальных свысока и монополизировали в своих руках все наиболее важные должности, как светские, так и духовные. Следующий уровень составляло богатое местное белое население, или креолы, которые занимали места в cabildos и выступали в качестве чиновников низшего уровня. Еще ниже стояла белые безземельные бедняки, но и они смотрели свысока на metizos и pardos [764] , не говоря уже о чернокожих и индейцах. Среди последних значимые места занимали caciques, или деревенские вожди, которые часто сотрудничали с европейцами, за что их иногда повышали до hidalgo [765] . За этими исключениями основная масса населения — белые, индейцы, чернокожие и смешанного происхождения — практически не имели доступа к должностям, в том числе духовным, а также к университетам и семинариям, которые вели к занятию должностей. Тем не менее величайшее презрение, которое они испытывали друг к другу, не давало им объединиться против своих господ. В частности, большинство индейского населения, держась за то, что осталось от их родного языка и религии, влачило унылое существование на когда-то принадлежавших им землях. Время от времени они напоминали о своем существовании, поднимая восстания, самым крупным из которых был бунт, который возглавил в 1780–1781 гг. Инка Тупак Амару — вымышленное имя, взятое метисом Хосе Габриэлем Кондор-Канки.
763
Недавно прибывшие в страну (исп.). — Прим. пер.
764
Мулаты (исп.). — Прим. пер.
765
Идальго, дворянин (исп.). — Прим. пер.
Только в последней трети XVIII в. в правление короля Карлоса III из династии Бурбонов были предприняты попытки реформировать систему с целью усиления королевского контроля, снижения коррупции и некоторого расширения участия основной массы населения в управлении. Два высших эшелона власти, вице-королевства и генерал-капитанства, были децентрализованы, а те, кто их возглавлял, получили большую власть, в частности, в вопросах обороны, включая создание первых постоянных вооруженных сил, которые к 1800 г. насчитывали в общей сложности около 20 тыс. человек. Под их руководством в правительственном аппарате появился новый уровень — intendants, т. е. получающие жалованье чиновники, аналогичные французским интендантам, отвечавшие за финансовые дела и общественные работы. В попытке вдохнуть новую жизнь в cabildos был отменен прежний институт corregidores; после чего испанские города были переданы под управление subdelegados [766] , которые обладали меньшей властью и должность которых не продавалась. Другая категория subdelegados отвечала за дела индейцев, и их главной задачей было защищать тех от самых серьезных злоупотреблений со стороны землевладельцев. На деле, не считая успешной отмены repartimiento, попытка помочь небелому населению в целом провалилась, поскольку эксплуатация сохранялась в других формах, в том числе в виде дани, а также системы, при которой subdelegados и другие чиновники заставляли население покупать у них определенное количество определенных продуктов по назначаемым ими самими ценам.
766
Субделегаты, заместители полномочных представителей (исп.). — Прим. пер.
По оценке немецкого исследователя Александра фон Гумбольдта, посетившего Мексику в 1803 г., только треть ее обитателей жила в условиях не худших, чем низшие классы в Испании, ставшей к тому моменту самой отсталой страной в Западной Европе [767] ; в Перу, которое было расположено еще дальше от Мадрида и в котором было еще сложнее провести реформы, ситуация была еще хуже. Однако для высших классов период, последовавший за Семилетней войной, был временем значительной экономической экспансии [768] . В Европе рос спрос на такие продукты тропиков, как кожи, какао, кофе, табак и сахар. В результате производство одного лишь сахара за период с 1756 по 1800 г., по некоторым сведениям, выросло в 10 раз, в то время как торговля Испании с колониями в целом в десятилетия, последовавшие за 1788 г., выросла в 4 раза. Благодаря прибылям появился капитал, применение которому было найдено в связи с возросшим интересом к разработке месторождений. После долгого периода застоя начали появляться технические новинки, нередко благодаря немцам и специалистам, которые прошли обучение в Германии и которых нанимало и отправляло в колонии королевское правительство, выплачивавшее им жалованье. Вместе с приростом населения, дававшему необходимый прирост трудовых ресурсов, вскоре возобновились поставки серебра, в частности из Мексики.
767
A. von Humboldt, Political Essay on the Kingdom of New Spain (Norman: University of Oklahoma, 1988), vol. I, p. 198.
768
См.: V. Vives, ed., Historia social у economica de Espaca у America (Barcelona: Teide, 1957.), vol. V.