Раскачивая любовь
Шрифт:
Маргарита отпила вина и опять стала жалеть себя…
Она все больше ненавидела себя – такую одинокую, слабую, сидящую вот так ночью в одиночестве, без любимого мужчины, без внимания, без подарков, без обещанного круиза вокруг Европы…
«Стоп! – поймала себя на этой мысли Марго. – Круиза вокруг Европы опять не получила! Ну надо же! Сорок лет – а круиза так и нет!»
Все мужчины, которые ухаживали за ней, обещали подарить этот чертов круиз, и никто, никто до сих пор так и не помог ей осуществить мечту! Конечно, она могла бы отправиться в круиз и без посторонней помощи. Но ей хотелось этого подарка именно от мужчин!
Марго почувствовала себя обманутой и кинутой!
Она вспоминала мужа, несчастного Петра, который обещал ей великолепный круиз вокруг Европы на ее сорокалетие! Нет круиза! И Петра тоже нет! И своего дома, о котором они с мужем мечтали, тоже нет! И теперь уже не будет никогда!
Она вспомнила всех мужчин, которые любили ее и которых не любила она. А она хотела любить!! Ее просто распирало от любви! Но любить было некого!
Слезы полились, как будто внутри прорвало плотину и вся жидкость разом хлынула наружу! Исполинская обида вырвалась из глубин сознания и давила, сотрясала все тело! Обида неизвестно на кого и на что – просто на судьбу, наверное.
Она дошла до вершины своих «Пиреней», она выполнила свою программу, а судьба над ней посмеялась… Принц, о котором мечтала Маргарита все эти годы, так и не появился. Безумной, страстной любви в ее жизни не случилось… И в бизнесе она потерпела полное фиаско! Вместо того, чтобы заработать, она безвозвратно потеряла последние деньги. Бизнес оказался явно не для нее. Вот и обещанный на сорокалетие круиз накрылся, как говорят, «еврейской шляпой»! Все ее мечты о путешествиях и приключениях замыкались на этот круиз! Она думала о нем постоянно! Все эти двадцать лет, учась, работая, живя семьей, – где-то в мозгу, под коркой, хранила она мечту о путешествиях и открытиях, которая ждала, манила и давала ей силы жить. Нет круиза! Жизнь прошла, а мечта так и осталась мечтой. Жизнь прошла… Жизнь прошла… – стучало в мозгу. Слезы полились еще сильнее и стали горше на вкус.
– Господи! Дался мне этот круиз! – с раздражением думала Марго. – Да черт с ним, с круизом этим!
Она опять наполнила свой бокал и, маленькими глотками потягивая вино, с удивлением смотрела на почти пустую бутылку. Все выпила… одна… всю до дна…
Алкоголь кружил голову, путал мысли.
«К черту круиз! К черту круиз! К чертовой матери все круизы!
И она опять зарыдала, захлюпала носом.
«Ну где ее носит?» – снова подумала Маргарита о дочери.
Мать и дочь жили вместе, в одной квартире, но уже каждая своей жизнью.
Закончив институт, Любочка не спешила работать и даже не предпринимала никаких попыток устроиться на работу. Волшебное слово «мусик» действовало безотказно и это ее вполне устраивало.
Любочка была, как говорят, не девочка, а картинка! Высокая, стройная, с длинными ногами и шеей как у лебедя. Точеная фигурка – словно прекрасное изваяние искусного мастера! Походка ее была настолько легкой и грациозной, будто она не шла, а парила над дорогой. Это потому, что туфлей на высоких шпильках, уродующих молодых девчонок, не было в ее гардеробе. Любочка унаследовала от отца красивые черты лица: черные, сросшиеся у переносицы брови, большие распахнутые глаза, необыкновенно изумрудного цвета и пухлые губки. От мамы ей достался чуть большеватый нос и решительный характер. Мальчики страдали по ней до умопомрачения! А она вертела ими в свое удовольствие, одержимая желанием найти свою единственную,
Ограничение суммы карманных денег вызывало такую обиду у дочери, что Маргарите сразу становилось жалко ее. «Да черт с ними, с деньгами, – думала она, – не бедствуем же. И давала ей опять: – Купи себе что-нибудь, доченька, или сходи повеселись с друзьями». И Любочка покупала, и Любочка веселилась… Ох, как сильно порой родители губят своих детей, ослепленные родительской любовью! Эта любовь и в самом деле, способна, как ничто другое, время от времени переворачивать всю жизнь человека. Но следом за любовью всегда идет то, о чем вначале не думаешь, – отчаяние и ненависть. Любовь меняет человека быстро, а ненависть – еще быстрее.
Маргарита знала, что в отношениях с дочерью она должна хотя бы иногда твердо говорить «нет». Но, глядя на Любочку, она всегда говорила «да», а потом корила себя и давала самой себе обещание быть с дочерью строже. Время шло, а строже быть не получалось, да и на выяснение отношений у Маргариты не было ни сил, ни времени, поэтому: «да» – и все довольны. Она ненавидела себя за свою слабость в отношениях с дочерью, но не допускала даже мысли, что эта ненависть когда-нибудь может перейти на ее ненаглядную Любочку!
Отдавая всю свою любовь и заботу дочери, Маргарита не замечала, что с каждым днем становилась все более ненужной ей и все более одинокой в своей личной жизни.
Наревевшись вволю, до полного изнеможения, досыта наглотавшись своих женских страданий и полностью обессилев от этого стресса, она сползла с кухонного диванчика и, согнувшись крючком, поплелась в ванну.
Она не хотела достичь вершины своих «Пиреней» завтра! Она боялась увидеть то, что за ними! В ней был пьяный протест против завтрашнего дня! Протест против надвигающегося сорокалетия! Протест против несбывшейся мечты! Как она ненавидела себя сейчас! Ненавидела, что ей уже сорок! Ненавидела, что всю жизнь занимается не тем, о чем мечтала! Ненавидела себя в этой далекой от совершенства жизни вокруг: без любви, без душевного комфорта! Ненавидела всех этих слабых мужчин, окружавших ее! О-о-о!!! Как же она их всех ненавидела! Но больше всего она ненавидела сейчас саму себя – вот такую: слабую, пьяную, не исполнившую своих ожиданий! Она готова была убить себя, так сильно себя сейчас ненавидела – и в то же время безумно жалела! Ну почему не ее судьба балует и лелеет? Ну почему не ей принадлежат красивые и богатые мужчины? «Бедная ты девочка, – думала о себе Марго. – Ни подарков тебе… ни круиза… ни любви… Ну ничего тебе не полагается, милочка, только работа и работа! Ненавижу!» В ней был вызов самой себе! Как будто две женщины боролись в ней и каждая старалась взять верх над другой. Поэтому одна Маргарита в какую-то долю секунды, взяв бритву, полоснула другую по рукам…
Мыслей и ощущений не было никаких. Ни страха, ни боли… ничего. Она стояла, смотрела в зеркало и не видела себя. На нее маленькими щелками зареванных глаз смотрело опухшее от слез лицо. Без макияжа оно было похоже на лицо инопланетянки и вызывало полнейшее отвращение…
– И никому-то ты не нужна, уродина старая…
– Ну что? Получила свой круиз на сорокалетие, дурочка?
Она стояла и смотрела на себя в зеркало… Смотрела тяжело, как будто прощаясь сама с собой навсегда… Приговорила сама себя…