Раскаленная луна
Шрифт:
— Анатоль, ты — чудовище! — заявила она с порога, размахивая папкой с документами. — Что ты сделал с бедным олигархом? Я столкнулась с ним в коридоре — на нем лица не было!
— Всего лишь отказал в бессмертии, — тонко улыбнулся вампир.
— О… зря… — Алена присела на краешек стола, вручила ему папку. — Лишние деньги нам бы пригодились.
— Дело не в деньгах, — поморщился Анатоль, заглядывая в документы. — А в принципе.
— Принципе? Не думала, что в финансовых вопросах могут быть принципы.
— Могут быть, ma chere[4]. Могут.
— Так что случилось? — Алена принялась кокетливо накручивать
— Он нам не нужен, — Легран чуть поморщился и отвлекся от изучения принесенных бумаг. — Ты же знаешь, кого мы обращаем?
— Посвященных, когда освобождается вакансия. Полезных, если в этом возникает острая необходимость и таких вот богатеев, если нужны деньги. По-моему, этот как раз подходит.
— Нет. Ошибаешься. Сейчас Родин у нас на крючке. Хотя бы потому, что он человек. Но если он получит бессмертие и полную власть над людьми, держать его в узде будет тяжеловато, даже если мы его возьмем под контроль. Plus a le diable, plus il veut avoir[5]. И тогда последствия станут непредсказуемыми. Я не хочу превращать в упыря того, кто уже им стал при жизни.
— Упыря? — Алена обиженно надула губки. — Какое гадкое слово! Вам-пир — куда романтичнее. Кстати, а когда… — начала она, но Легран, почувствовав, куда она клонит, тут же перебил:
— Здесь написано, что вакансию открыл Самир.
Девушка недовольно нахмурилась, но ответила:
— Да. Он не явился на пункт выдачи крови, и…
— Решил поохотиться, — закончил за нее Анатоль, барабаня по столешнице наманикюренными ногтями. Merde! Я говорил, что когда-нибудь он попадется охотникам!
— Там все круче.
— Алена, — вздохнул вампир, — ну что за выражение?
— Ой… — растерялась девушка. — В общем, кто-то снял убийство и выложил ролик в Интернет. Самира действительно ухлопал… то есть ликвидировал охотник. Вопрос — кто?
— Что значит, кто? Сколько я плачу осведомителю?
— Много.
— Значит, я рассчитываю получить исчерпывающую информацию! Неужели запись настолько плоха, что невозможно его опознать?
— Подожди, не кипятись. Он не знает, кто это.
— Охотник не знает охотника? Absurde[6]!
— Но это правда! Смотри. — Алена потянулась к папке и перевернула несколько листов. — Вот распечатка кадра. Портрет не слишком удачный и его пришлось обработать.
Легран всмотрелся в фото неизвестного парня. Лицо искаженно от ярости, губы сжаты в решительную линию. Лицо охотника, а не жертвы. Не струсил, не спасовал перед опасностью. Истинный боец.
Нет, осведомитель лжет. Неужели этот юнец справился со столетним вампиром? Тут опыт нужен, умение. Поддержка других охотников, в конце концов. Легран знал, в одиночку они не нападают. И редко когда вступают в прямую схватку. Обычно стреляют из арбалетов осиновыми болтами, а потом уже добивают.
Не те нынче охотники пошли… Не те… Годы летят, а они, в отличие от вампиров, становятся слабее, вырождаются, теряют свой главный дар — умение соперничать в силе и ловкости с не живыми. Так откуда же взялся этот самородок?
— Алена, — он ткнул в портрет охотника, указывая на окровавленное плечо. — Смотри, уж не Самир ли перед смертью его ранил?
Девушка кивнула:
— Похоже на то.
— Любопытно. А знаешь что? Я хочу, чтобы его
— Зачем? Да он стопудово труп. Если его разукрасил Самир, значит…
— Алена! — снова поправил ее вампир. — Сжалься над моими ушами!
— Уф… Ну хорошо… если на него напал Самир, он наверняка мертв.
— Да. Должна сработать Дефенция.
— Дефенция? — девушка повторила незнакомое слово, тщательно выговаривая каждую букву, словно пробуя его на вкус.
— Защита, ma cherе. Выработка в организме смертельного яда, чтобы не стать вампиром. Ты же знаешь, охотники вынуждены проходить инициацию…
— Так бы сразу и сказал, — Алена обиженно надула губки. — А то словами умными бросаешься…Тогда, тем более искать его нет смысла.
— А если никто о нем не знал? — глаза Леграна азартно загорелись. — И он не прошел посвящение? Такое возможно!
— Зачем? — Алена встала со стола, взяла папку из рук вампира и уселась ему на колени. — Искать какого-то мальчишку, который, вероятнее всего, уже мертв.
— Потому что он может быть полезен. Потому что он может быть опасен. Потому что мне скучно, и после бесчинств Анубиса ничего интересного не происходило.
— Со мной тебе тоже скучно? — девушка прильнула к его губам.
Вот она… радость вампирского существования: прижать горячее тело к груди, почувствовать, как сладко бьется живое сердце. Люди хотят бессмертия, а когда получают его, понимают, что их жестоко обманули. Вечная жизнь — не дар, а проклятье. Сначала ты теряешь друзей, близких, родных. Потом теряешь родной мир. Видишь, как его перемалывает прогресс, как уходят в небытие некогда дорогие, простые и такие понятные вещи. Но, самое главное, ты теряешь собственную жизнь. Перестаешь чувствовать, осязать, любить. На многое ли способен ходячий мертвец? Пища не дарует наслаждения, сон не приносит спокойствия, плотские утехи не зажигают сердце и не ласкают тело. И единственный способ вернуть, хоть на небольшой срок, способность жить может дать только кровь. Не та, донорская, из пакетов, которую вампиры вынуждены пить каждый день, чтобы не умереть с голоду, а настоящая, горячая, струящаяся по венам и артериям. Только она наполняет тело жизнью, только благодаря ей мир снова обретает краски, и сердце начинает биться в полную силу. Еда становится вкусной, вино — пьяным, любовь — возможной. Именно поэтому вампиры выходят на охоту, именно поэтому они никогда не откажутся от настоящей добычи.
— О, — Алена обняла его за шею, куснула за мочку уха. — Вижу, ты недавно охотился?
Да, еще вчера. Чем старше становишься, тем на меньший срок хватает заряда живой энергии. У него есть неделя в запасе, прежде чем желанный источник иссякнет, и нужно будет искать новую жертву.
Но в нынешние времена не все так просто. Жизнь в городе диктует свои законы. Бесконтрольная охота запрещена. Один человек в один месяц — такова ставка для него. Есть больший срок, но есть и меньший. Древние — самые опасные и самые жадные вампиры обитали за пределами Москвы и области. Но оно и к лучшему. Здесь он, Анатоль, главный, но даже ему приходится соблюдать законы. Так что приходиться жить — неделю, не жить — три. И с каждым годом терпеть пытку становится все тяжелее. Самир и не выдержал. Не дождался своей очереди, вышел на охоту. Неосторожно и, поэтому, глупо. Хотя он всегда отличался несдержанным характером.