Раскаленный добела
Шрифт:
— Похоже на то. На счету у Ярослава было множество оплачиваемых часов, и на бумаге это выглядит само собой разумеющимся. Он спал, работал и переживал о своих студенческих ссудах. Берн все еще изучает данные на него, но пока он не нашел ничего инкриминирующего. Родители Ярослава живут в Канаде, и он не поддерживает с ними связь. У его брата недавно родился ребенок, и этим событием пестрят странички его семьи в Фейсбуке. Ярослав никак не прокомментировал фотографии новорожденного племянника. Его семья — это тупиковая ветвь. Полагаю, ты не желаешь
Роган покачал головой.
— Она наша единственная связь с заговорщиками. Мы должны сохранять ее как можно дольше.
— Тогда у нас остается два выбора, — вздохнула я. — Семья Маркоса Натера или Елены де Тревино. Натер будет ближе.
— Едем к Натеру.
Маркос и Джереми Натеры жили в Вестхеймер Лейкс, в типичном техасском пригородном доме: двухэтажном, кирпичном, площадью минимум в три тысячи квадратных футов, с четырьмя спальнями, тремя ванными, и гаражом на две машины. Району было около семи-восьми лет, как раз столько, чтобы цены в нем медленно поползли вниз. Дом был им вполне по карману и, по сведениям Берна, с выплатами по кредиту было все в порядке. Маркос был преуспевающим адвокатом, а Джереми работал программистом в стартапе, разрабатывающем приложения для фитнеса. В его профиле в LinkedIn указывалось, что Маркос проработал на Форсберга три последних года. До этого он работал на инвестиционную компанию «Зара». Маркос и Джереми были женаты шесть лет, и не обладали магическими способностями. Я пересказала все это Рогану по дороге.
— Где вы достаете информацию? — поинтересовался он.
— Зачем тебе? Планируешь податься в частные детективы?
— Назовем это любопытством.
Ну да.
— Большая часть происходит из баз данных, размещенных онлайн. У нас есть информация из государственных архивов, и мы платим за доступ к криминальной истории, проверкам кредитоспособности и тому подобному. Социальные сети — это золотое дно. Люди публикуют огромное количество личной информации в интернете, и все их социальные аккаунты, как правило, связаны.
И именно поэтому, хотя у меня и был аккаунт в каждой крупной социальной сети, включая Герольд, который был посвящен домыслам о Превосходных, сборищам фанаток и куче фанфиков — ни один из моих аккаунтов не содержал никакой личной информации. Я не висела онлайн, не комментировала политику и добросовестно публиковала одну-две картинки с милыми котятами каждую неделю или около того, чтобы убедить сетевые алгоритмы, что я не бот.
— Что это? — Роган вытащил книгу из бокового кармашка на двери. Обложку украшал витиеватый магический круг. «Тайные круги: практическое применение».
Это была моя засадная замена «Гексологии», невероятно полезная, но написанная таким сухим языком, что меня начинало клонить в сон. Я уже прочитала «Тайные круги» от корки до корки, но не запомнила все круги, которые отметила как важные, так что я брала ее с собой и честно пыталась воспроизводить иллюстрации в линованном блокноте, пока ждала,
— А что такое?
Я могла бы спросить у него напрямую, не он ли их прислал. Но тогда я бы знала. По какой-то причине, незнание казалось лучшим вариантом. Части меня нравилось думать, что это был он.
Он полистал книгу.
— Если тебе понадобится помощь, я с удовольствием с тобой позанимаюсь.
Я уставилась на него.
— И во что мне это обойдется?
— Я что-нибудь придумаю. — Его голос обещал множество интересных идей.
— Сделки с драконами ничем хорошим не заканчиваются.
Его губ коснулась самодовольная улыбка, превращая выражение лица в хищное и жаждущее.
— Это зависит от того, что ты предлагаешь взамен.
Мне не следовало садиться с ним в машину. Вот и всё.
GPS голосом Дарта Вейдера сообщил мне, что мой пункт назначения находился в пятиста футах справа. Спасена Ситхом.
Я припарковалась в тени под деревом, проверила пистолет и сунула его обратно в сделанную на заказ кобуру для ношения на талии, там, где ее закрывал жакет. Мужчинам гораздо проще скрытно носить оружие. У меня большой перепад между талией и бедрами, так что в обычной кобуре пистолет просто упирается мне в ребра.
Мы с Роганом прошли к парадному входу.
Я позвонила в звонок.
— Веди себя прилично.
— Я помню, — проворчал Роган.
Дверь распахнулась, открывая мужчину лет тридцати. Среднего роста, со светло-каштановыми волосами и короткой бородой, он напоминал типичного парня из пригорода: со стабильной работой, посещающего спортзал три раза в неделю, и позволяющего себе съедать чуть больше, чем десять лет назад. В его глазах сквозила пустота.
— Сейчас не лучшее время, — сказал он.
— Мистер Натер, я работаю на Корнелиуса Харрисона, — сказала я, протягивая ему визитку. — Примите мои глубочайшие соболезнования.
Он моргнул, взял мою визитку и прочел ее.
— Частный детектив?
Мне нужно было попасть в дом, пока он не хлопнул дверью у меня перед носом.
— Дом Форсбергов отказывается расследовать убийства, поэтому мистер Харрисон попросил меня выяснить, что случилось с его женой. Он хочет сказать своей дочери, что убийца ее матери не ушел безнаказанным. Мне очень жаль беспокоить вас во время траура. Нам нужно лишь несколько минут вашего времени.
Джереми посмотрел на меня и вздохнул.
— Несколько минут.
— Спасибо.
Он провел нас через прихожую в гостиную, отделенную от кухни островом. Двое маленьких детей, мальчик и девочка, лежали на ковре. Мальчик, старше на год или два, играл на айпаде, в то время как девочка строила что-то из Лего. Пожилая женщина с заплаканными глазами сидела на диване с книгой. Она взглянула на нас, ее лицо было изможденным.
— Мам, мне нужно поговорить с этими людьми, — сказал Джереми. — Я отойду на минуту.
Она кивнула.