Раскинулось море широко
Шрифт:
Ну что можно сказать – плоскодонный пароходик, метр осадки, одна тонкая труба, одна мачта, одна пушка 8, 8 см…
Для японской Империи угрозы никакой не представляла… и выполняла в Китае единственную боевую задачу – демонстрировала Германский флаг! А именно, недвусмысленно намекала жителям «Города пяти козлов», что граждане Великогерманской Империи Немецкой Нации – Второго Рейха, находятся под защитой и покровительством «Хох-зее-Флотте»…
И зачем командир «Такачихо» решил «установить национальную принадлежность» «Фатерлянда» – так и осталось неизвестным… очень трудно
Устанавливал он национальную принадлежность очень оригинально – дав залп в упор…
Хоть названный в честь священной японской горы крейсер второго класса и был уже к 1904 году весьма престарелым, но – построенный в английском Уолкере, нёс восемь шестидюймовых орудий…
Что такое попадание шестидюймового снаряда? Это ослепительная вспышка огня… нестерпимый жар вспыхнувшей палубы… вой и визг раздираемого осколками металла… чудовищная сила, скручивающая в трубку стальные пиллерсы – и разрывающая на части тела несчастных моряков…
Когда же уцелевшие немцы бросились в мутную воду китайской реки – то японцы спустили за борт спасательные сети… вцепившихся в них обожженными паром, красными как варёный рак, руками немцев – поднимали, и – проводили торжественный обряд киматори…
Однако же, зима 1904 года отличалась тем, что в Кантоне, на реке, собралась изрядная компания иностранных судов, грузивших чай… и международный телеграф круглосуточно принимал каблограммы…
«Хр-р-рясь!»
Витрина японского магазина, украшенного вывеской «Три слона. Лучшие зонтики в Азии» – разлетелась вдребезги…
Немецкий вахмайстер, стоявший на перекрёстке, инстинктивно перехватил поудобнее сделанную из высококачественного немецкого дуба дубинку – но тут же ослабил кисть – и дубинка вновь повисла на высококачественном немецком кожаном темляке… сегодня -дозволяется!
Однако японцы в разграбляемом магазине кричали так жалобно – что полицейский всё же не выдержал и… отвернулся.
Конечной целью «Хрустальной ночи» должно было стать завершение «ариезации» экономической жизни германской колонии, то есть полный запрет на владение японцами какой-либо собственностью и окончательное избавление Циндао от их физического присутствия (пока еще посредством принуждения к эмиграции).
…«В-вау!» Печальный гудок паровоза разнёсся над грузовым двором станции Циндао… избитые, до нитки ограбленные японские обыватели, под проливным зимним дождём сидящие на открытых грузовых платформах, закрывали свои головы листочками рисовой бумаги… Вельтполитик! Абсолютно безразличная к судьбам простых людей…
… Из редакционной статьи газеты «Times» «Гунны продемонстрировали всему миру свой звериный облик»:
«… Колченогий и колчерукий предводитель банды озверевших от крови бандитов, во времена оны отправляя своих рыжебородых вандалов в разбойничий набег
Именно как истинные гунны поступили в Циндао эти подонки Европейской Цивилизации, устроив несчастным, утончённым, деликатным японцам настоящий „pogrom“… хорошо же они усвоили уроки своих грязных „russky dryzia“!
Пора! Давно пора Правительству Её Величества указать этим тупым, вонючим выродкам их подлинное место!»
… Из фельетона в газете «Пари деманш»: «В наших руках оказался совершенно секретный приказ, отданный главным преступником – немецким губернатором своим опричникам. Вот выписки из него-
1. а) Должны приниматься только такие меры, которые не будут представлять опасности для жизни и имущества немцев (например, кумирню можно поджечь только в том случае, если не существует угрозы, что пожар перекинется на соседние дома).
б) Деловые и частные дома японцев могут быть разрушены, но не разграблены
2. Полиция не должна разгонять демонстрации
3. Арестовано может быть столько японцев, особенно богатых, сколько их поместится в имеющихся вагонах. После их ареста надлежит немедленно связаться с соответствующим чиновником железной дороги, чтобы препроводить их на станцию в кратчайшие сроки.
Поскольку о дальнейшей судьбе несчастных японцев ничего не говориться – можно предположить, что все они в ходе депортации были уничтожены!»
… Из статьи в газете «Берлинер Тагеблатт»:
«Из Циндао сообщают, что в ходе беспорядков, вызванных народным возмущением зверской, бессмысленной расправой над нашими парнями в Кантоне, пострадало японцев – девяносто один человек, немцев – восемнадцать человек… а также было действительно убито – семь собак и около сотни китайцев… мы хотим обратить внимание читателя на то, непосредственно что в ходе демонстраций ни один человек не погиб!
Девять японцев, о которых идёт речь, умерли позднее, видимо, вследствие осложнений после перенесённых ими простудных заболеваний.
Также сообщают о разрушении примерно сотни японских „домов“, представлявших собой хижины из бумаги и тоненьких реечек.
Как сообщили вашему корреспонденту в Zentrale – Reichspolizeibehцrde, жертвы и разрушения во время проведения очередного мюнхенского пивного фестиваля „Октоберферст“ были куда более значительны…»
… Из газеты «Искра» Российской Социал-Демократической рабочей партии:
«Свершилось! Два самых кровавых, отвратительных тирана Европы – гугнявый плешивец Михайло Топтыгин и кривоногий урод Вильгельм Гогенцоллерн протянули друг другу преступные длани, обагрённые невинной кровью жертв погромщиков… в этот час мы, социал-демократы, обязаны грудью встать на защиту Цивилизации и Свободы, которую на своих штыках несёт порабощённым народам Азии Победоносная Японская Армия! Сдохни, воскликнем мы! Сдохни, ублюдок русский и прусский! Сдохните вместе, палачи – из Москвы и Берлина, Рязани и Дрездена! И пусть на удобренных вашими смердящими трупами полях взойдут цветы демократии!»