Раскол Империи: от Грозного-Нерона до Михаила Романова-Домициана
Шрифт:
Рис. 2.112. Укорочение русских кафтанов на заставе. С голландской гравюры И. Филипса начала XVIII века. Взято из [960], с. 205.
Рис. 2.113. Преследование русской одежды, начатое Петром I (Исаакием). Рисунок Н. Дмитриева-Оренбургского. Взято из [849:2], с. 55.
Но факт остается фактом. Большую часть времени Петр (Исаакий) проводит на море или в Западной Европе. Вот красноречивый список его передвижений, начиная от Полтавского сражения
«Из Полтавы Петр едет прямо на свидания с польским и прусским королями; в середине декабря 1709 г. он возвращается в Москву, но в середине февраля 1710 г. снова ее покидает. Половину лета до взятия Выборга он проводит на взморье, остальную часть года — в Петербурге, занимаясь его обстройкой и брачными союзами племянницы Анны Иоанновны с герцогом Курляндским и сына Алексея с принцессой Вольфенбюттельской. 17 января 1711 г. Петр выехал из Петербурга в Прутский поход, затем прямо проехал в Карлсбад для леченья водами и в Торгау для присутствия при браке царевича Алексея. В Петербург он вернулся лишь к новому году. В июне 1712 г. Петр опять покидает Петербург почти на год; он едет к русским войскам в Померанию, в октябре лечится в Карлсбаде и Теплице, в ноябре, побывав в Дрездене и Берлине, возвращается к войскам в Мекленбург, в начале следующего 1713 г. посещает Гамбург и Рендсбург, проезжает в феврале через Ганновер и Вольфенбюттель в Берлин для свидания с новым королем Фридрихом-Вильгельмом, потом возвращается в С.-Петербург.
Через месяц он уже в финляндском походе и, вернувшись в середине августа, продолжает до конца ноября предпринимать морские поездки. В середине января 1714 г. Петр на месяц уезжает в Ревель и Ригу; 9 мая он опять отправляется к флоту, одерживает с ним победу при Гангеуде и возвращается в Петербург 9 сентября. В 1715 г. с начала июля до конца августа Петр находится с флотом на Балтийском море. В начале 1716 г. Петр ПОКИДАЕТ РОССИЮ ПОЧТИ НА ДВА ГОДА; 24 января он уезжает в Данциг, на свадьбу племянницы Екатерины Ивановны с герцогом Мекленбургским; оттуда через Штеттин едет в Пирмонт для лечения; в июне отправляется в Росток к галерной эскадре, с которой в июле появляется у Копенгагена; в октябре Петр едет в Мекленбург, оттуда в Гавельсберг для свидания с прусским королем, в ноябре — в Гамбург, в декабре — в Амстердам, в конце марта следующего 1717 г. — во Францию. В июне мы видим его в Спа, на водах, в середине июля — в Амстердаме, в сентябре — в Берлине и Данциге; 10 октября он возвращается в Петербург… 15 декабря он едет в Москву, дожидается там привоза сына Алексея из-за границы и 18 марта 1718 г. выезжает обратно в Петербург. 30 июня хоронили в присутствии Петра Алексея Петровича (его якобы сына, казненного по его приказу — Авт.)… В 1724 г. Петр сильно страдал от нездоровья, но оно не заставило его отказаться от привычек кочевой жизни, что и ускорило его кончину (рис. 2.114, 2.115 — Авт.)» [988:00], статья «Петр I Алексеевич Великий».
Кстати, интересный вопрос — что делали русские войска в Померании и в Мекленбурге в 1712 году? Ведь войны с Германией тогда не было. Может быть, они участвовали в каких-то европейских войнах?
Но тогда получается, что русские войска, созданные Петром ценой беспощадного выколачивания денег из всей страны, проливали кровь за интересы каких-то иностранных государств?
Мы видим, что почти все свое время Петр проводит в Западной Европе, преимущественно в Германии. Он то и дело уезжает из своей столицы, путешествует по Европе, лечится там, отдыхает, встречается с европейскими государями. С удивительным пристрастием участвует в европейской придворной жизни. Читая приведенный список передвижений Петра, трудно отделаться от впечатления, что речь идет не о наследственном русском государе, с детства привыкшем к высокому положению и, кстати — к придворным обычаям СВОЕЙ СОБСТВЕННОЙ СТРАНЫ, — а о человеке сравнительно невысокого происхождения, воспитанном на ЕВРОПЕЙСКИХ ОБРАЗЦАХ ПРИДВОРНОЙ ЖИЗНИ. Понятно, что, дорвавшись до нее, он пытается взять как можно больше. Так сказать, «наверстать упущенное».
Помимо придворных развлечений, Петр много занимается флотом. Но никаких существенных приобретений для страны от этого не происходит. После Полтавского сражения он выиграл, по сути, лишь одну незначительную морскую битву со шведами при Гангеуде.
Рис. 2.114. Петр I (Исаакий) на смертном одре. Гравюра из Императорской Публичной Библиотеки. Взято из [960], с. 502.
Рис. 2.115. Гипсовая маска Петра Великого (Исаакия). Петровская галерея Императорского Эрмитажа. Взято
Вот как описывается эта битва, которая «происходила 27 июля 1714 г. при окруженном шхерами длинном мысе Гангеуде, находящемся на оконечности северного берега Финского залива. Русской эскадрой начальствовал сам Петр Великий под флагом шаутбенахта Петра Михайлова (может быть имя настоящего отца лже-Петра было Михаил? — Авт.). Шведский адмирал Ватранг намеревался задержать русские галеры в гавани Твермине (11 верст от Гангеуда); но русские после отчаянного боя взяли 6 шведских галер, 1 прам и 2 бота вместе с командовавшим ими контр-адмиралом Эреншильдом, и шхеры были очищены до Аландских островов. За это сражение Петр Великий произведен в адмиралы» [988:00].
Отсюда мы с интересом узнаем, что Петр, оказывается, хотел стать адмиралом. Подобное желание выглядело бы естественно, если бы он происходил, скажем, из семьи моряков, а его отец дослужился бы только до боцмана. Или даже до капитана. Тогда чин адмирал казался бы его детям чем-то совершенно недосягаемым. Но для СЫНА РУССКОГО ЦАРЯ подобное желание выглядит странно.
С новой точки зрения становится понятна и казнь Петром (Исаакием) своего ЕДИНСТВЕННОГО СЫНА И НАСЛЕДНИКА Алексея Петровича, рис. 2.116, 2.117. Эта казнь перестает быть удивительной, если Алексей был НЕ ЕГО СЫН, А СЫН НАСТОЯЩЕГО ПЕТРА. По-видимому, сослав мать в заточение, мальчика сначала попытались воспитать в «нужном» западно-европейском духе и даже женили на немецкой принцессе. Но потом все-таки решили убить. Вероятно, побоялись, что, став царем, Алексей Петрович будет неуправляем. И, может быть, даже захочет отомстить за своего настоящего отца.
Итак, мы обнаружили свидетельства в пользу гипотезы о подмене царя Петра на русском троне. Очень интересно посмотреть — найдутся ли ее подтвержения в документах XVII века? Да, имеются, причем яркие. Оказывается, ИМЕННО ЭТО УТВЕРЖДАЛИ СТРЕЛЬЦЫ, восставшие вскоре после возвращения Петра из длительной заграничной поездки. Напомним, что ранее стрельцы составляли надежную царскую гвардию, были приближены к царскому двору. Отборные части стрельцов несли службу в столице и в Кремле. Так вот, после возвращения Петра среди стрельцов начались волнения. Историк Р. Масси, собравший много документов по эпохе Петра, и автор двухтомника «Петр Великий», сообщает: «К тому же поговаривали, что Петр вконец онемечился, отрекся от православной веры, а МОЖЕТ, И УМЕР. Стрельцы возбужденно обсуждали все это между собой, и их личные обиды вырастали в общее недовольство политикой Петра: отечество и веру губят враги, А ЦАРЬ УЖЕ ВОВСЕ НЕ ЦАРЬ! Настоящему царю следовало восседать на троне в Кремле… А этот верзила целыми ночами орал и пил с плотниками и иностранцами в Немецкой слободе, на торжественных процессиях плелся в хвосте у чужаков, которых понаделал генералами и адмиралами. Нет, он не мог быть настоящим царем! Если он и вправду сын Алексея, В ЧЕМ МНОГИЕ СОМНЕВАЛИСЬ, значит, его околдовали, и припадки падучей доказывали, что он — дьявольское отродье. Когда все это перебродило в их сознании, стрельцы поняли, в чем их долг: сбросить этого ПОДМЕНЕННОГО, НЕНАСТОЯЩЕГО ЦАРЯ и восстановить добрые старые обычаи» [514:0], т. 1. с. 381–382.
Рис. 2.116. Царевич Алексей Петрович. Гравюра акватинта Гуена 1703 г. Взято из [960], с. 389.
Рис. 2.117. Царевич Алексей Петрович. Гравюра на стали Гритбаха. Взято из [960], с. 393.
После жестокого подавления восстания стрельцов, на допросах и следствии выяснилось, что стрельцы «собрались сначала разгромить и сжечь Немецкую слободу, перерезать всех ее обитателей, а затем вступить в Москву… схватить главных царевых бояр… Затем предполагалось объявить народу, что ЦАРЬ, УЕХАВШИЙ ЗА ГРАНИЦУ ПО ЗЛОБНОМУ НАУЩЕНИЮ ИНОЗЕМЦЕВ, УМЕР НА ЗАПАДЕ и что до совершеннолетия сына Петра, царевича Алексея, вновь будет призвана на регенство царевна Софья» [514:0], т.1, с. 387.
Приводя эти показания стрельцов, Р. Масси говорит, что сегодня трудно судить — было ли все это правдой. Тем не менее, сам факт того, что подобные утверждения громко звучали на Руси в то далекое время, очень интересен. Поскольку он согласуется с нашими независимыми результатами.
Надо сказать, что мнение о «подмене царя» на русском троне, оказалось довольно устойчивым. Например, в 1705 году, в Астраханском крае, вновь началось брожение, вылившееся в восстание. Кроме общего недовольства про-западными реформами Петра, «слухи подливали масла в огонь: царя в живых нет, иноземцы посадили его в бочку да кинули в море, а на московском троне ныне сидит самозванец, а то и сам Антихрист» [514:0], т.1, с.607.