Расколотая радуга
Шрифт:
— Признаться, не думала, что вы сможете выкарабкаться. Вы были почти мертвецом, когда Кэтрин вас привезла.
— Так это она меня привезла? — Майкл нахмурился, недоумевая. — А она сказала, что Кеннет Уилдинг.
— Да, но она была с ним. Из Ватерлоо, куда Кэтрин поехала за Чарльзом Моубри, они с капитаном Уилдингом отправились на поле боя. — Девушка передернула плечами. — Хорошо, что не я была на ее месте.
Майкл знал, насколько бесстрашна Кэтрин, и все-таки был поражен.
— Я и не думал, что обязан ей жизнью.
— Вот именно, — поддакнула
Майкл еще больше помрачнел.
— Ее кровь перелили мне? Каким образом?
— С помощью пары гусиных перьев кровь из ее руки перелилась в вашу.
Элспет поднялась.
— Я пойду, доктор не велел вас утомлять. Я еще ухаживаю за капитаном Моубри, так что дел у меня невпроворот.
После ухода Элспет Майкл чуть-чуть приподнял руку и принялся разглядывать ее в том месте, где пульсировала кровь. Теперь в его жилах текла кровь Кэтрин в буквальном смысле этого слова, и она стала ему еще ближе. Просто уму непостижимо! Да, Кэтрин и в самом деле святая, недаром ее так прозвали. Она мужественная, скромная и самая благородная женщина на свете.
Она сделала бы то же самое для любого своего друга, возможно, и для незнакомца. И все же сознание того, что она отдала ему свою кровь, глубоко тронуло Майкла. Теперь до конца жизни частица Кэтрин будет с ним. На глаза набежали слезы, и он смежил веки. До чего же он слаб, черт побери.
Граф Стрэтморский с взволнованным видом читал письмо, когда в комнату вошел лакей.
— Лорд Абердэрский прибыл, милорд. Я проводил его в гостиную.
Люсьен поднялся, чтобы приветствовать друга. Николас, со своей цыганской интуицией почуяв беду, приехал из Уэльса.
После обмена рукопожатиями Люсьен сказал:
— Я только что получил письмо из Брюсселя. Знаешь, Майкл тяжело ранен.
— Знаю. Мы с Клер видели списки раненых, — ответил Николас. — Вот уже несколько недель я не нахожу себе места от беспокойства, и Клер посоветовала мне отправиться в Лондон, потому что новости сюда приходят быстрее.
Люсьен протянул другу письмо:
— Его написала некая миссис Мельбурн. Этой весной Майкл жил у них в доме, а теперь она его выхаживает. У него появились шансы на выздоровление.
— Он упоминал Кэтрин Мельбурн в нескольких своих письмах. Ее муж — драгунский капитан.
Читая письмо, Николас вдруг тихо присвистнул:
— Оказывается, пуля срикошетила о тот самый калейдоскоп, который ты много лет назад ему подарил!
— Воистину, неисповедимы пути…
— Слава Богу, что он был у Майкла с собой. — Николас нахмурился. — Ясно одно, что если даже худшее не случится, его выздоровление будет долгим. Люс, у тебя связи. Помоги мне найти комфортабельную яхту.
— Ты хочешь сказать… — Люсьен поднял брови.
— Вот
Николас аккуратно сложил письмо.
— Клер уже отдала мне приказ на марш. Я отправляюсь в Бельгию и привезу Майкла домой.
Глава 15
В двери комнаты Майкла просунулась темная головка Эми.
— Полковник, прочитать вам сегодняшнюю газету? — спросила девочка.
— Охотно послушаю. — Майкл улыбнулся.
Эми вошла в комнату и уселась, грациозно взмахнув юбками. С тех пор как вернулась из Антверпена Энн с детьми, в доме снова стало оживленно. Чарльз уже почти поправился, приехали многие слуги-бельгийцы.
Жизнь вошла в свое обычное русло для всех, кроме Майкла. Боль почти перестала мучить его, но силы возвращались медленно. И хотя доктор Кинлок уверял, что иначе и быть не может, потому что он потерял слишком много крови, от этого легче не становилось. Само сознание, что Кэтрин видит его в таком жалком состоянии, было нестерпимо. Не важно, что Кэтрин не влюблена в него, что относится к нему как сестра милосердия к больному. Все равно его мужская гордость уязвлена.
Он был слишком слаб, чтобы испытывать желание, но это даже радовало, теперь его чувства стали чисто платоническими. Он и не подозревал, как чиста и глубока его любовь к Кэтрин.
Эми читала сообщение о главных событиях, переводя с французского на английский. Майклу, хоть он и знал французский, воспринимать английский было легче. Кроме того, ему нравилось ее общество. Хорошо бы иметь такую дочь.
Девочка перевернула страницу.
— Вот замечательная история. Военный врач, барон Ларрей, француз, кажется, это он изобрел санитарную карету, да? Так вот, после Ватерлоо он попал в плен к пруссакам. Маршал Блюхер собирался его казнить, но немецкий врач, слышавший как-то лекцию барона, попросил Блюхера сохранить ему жизнь. Угадайте, что было дальше? — Она взглянула на Майкла сияющими глазами.
— Надеюсь, Блюхер передумал?
— Мало того. Случилось так, что сын Блюхера был ранен в схватке с французами, и не кто иной, как Ларрей, спас ему жизнь! Разве это не чудесно?
Она снова уткнулась в газету.
— И теперь маршал Блюхер отправляет барона Ларрея во Францию с прусским эскортом.
— Отличная история, — согласился Майкл. — Врачи всегда и везде нужны.
Эми уже свернула газету, когда в комнату вошла Кэтрин.
— Пора делать уроки, моя дорогая.
Скорчив рожицу, Эми присела в изящном реверансе.
— Рада была повидаться с вами, полковник Кеньон. До завтра?
— До завтра, мадемуазель Мельбурн. Спасибо, что навестили меня.
Эми улыбнулась, продемонстрировав ямочки на щеках, и с озорным видом вприпрыжку выбежала из комнаты.
— Бог мой, что делает Луи Ленивый в вашей кровати? — С напускной строгостью спросила Кэтрин.
— Спит, конечно. — Рука Майкла покоилась на спине собаки. — Что еще он может делать?
— Может есть. Иногда чешется. Круг занятий у него узкий.