Расколотое правление
Шрифт:
— Есть некоторые основные правила.
Он теряет хаотичность. На смену ему приходит серьезность, а под ней — то самое глубокое изнеможение, которое я чувствую сейчас. Темные круги под налитыми кровью глазами выдают его. Мне не нравится тревога, которая зарождается в моей груди. Это нежелательно. В моем сердце нет места ни для кого, кроме моего брата.
— Ты везде, куда бы я ни пошел. У меня есть полный доступ к тебе двадцать четыре часа в сутки. Никто из нас не доверяет тебе одной.
Мой желудок сжимается. Он не может иметь в виду, что
Что это значит, когда пора спать? Меня заставят принять душ, пока он будет отсыпаться? Если он последует за мной в ванную, я выбью ему яйца. Ночь, которую мы провели вместе в моей постели, всплывает в памяти. Я до сих пор не могу поверить, что заснула с ним. Этого больше не случится, если он заставит меня лечь в его постель.
Он разрезает следующую застежку-молнию, и я массирую запястья, когда он приседает. Пока Колтон отвлекся, я осторожно засовываю руки в карман толстовки, и плечи опускаются, когда обнаруживаю, что он пуст.
— Ищешь свою горелку? Я ее уже разобрал. — Он жестикулирует головой. — И электрошокер — классно — ты его тоже не получишь обратно, очевидно.
Я хмыкаю. — А что насчет остальных?
— Пока они в курсе, ты все еще моя проблема. — Бормочет он.
— Сначала я хочу поговорить с Сэмми. Я как раз собиралась к нему. — Мое сердце сжимается. Черт, прошло уже четыре дня с тех пор, как я отправила ему наше секретное сообщение. — Просто позволь мне позвонить ему. Я включу громкую связь.
Он смотрит на меня сквозь свою бахрому.
— Докажи свою правоту и, возможно, ты заработаешь достаточно золотых звезд, чтобы попасть на экскурсию. Но не сейчас. — Он проводит длинными татуированными пальцами по своим взъерошенным волосам, чтобы убрать их со своего красивого, мальчишеского лица. — Сейчас ты под замком.
Я вскакиваю со стула и продолжаю наступать на его задницу, работая в два раза быстрее, чтобы сравнить его длинные шаги с моими короткими ногами.
— Ты не сможешь удержать меня от Сэмми.
Колтон разворачивается со скоростью и плавностью, которых я никак не ожидала от его всегдашней вялости, и прижимает меня к кирпичной колонне. Он сильный — я знаю это по его склонности обхватывать меня руками за талию и поднимать в квартиру. Его выражение лица жесткое и угрожающее, еще одна вспышка опасной стороны, которую он скрывает за шутками.
— Продолжай испытывать меня, Куинн. Трахнись и узнай, что я буду делать, а что нет.
Я тяжело сглатываю, делая дрожащий вдох. Мне неприятен его ответ, его вера в то, что он может командовать мной и скрывать от моего брата, но эта неприязнь не сравнится с электрическим возбуждением, пронизывающим меня от его грубости. Между нами ничего не получится. Я знала это и раньше, когда жила во лжи, чтобы подобраться достаточно близко, чтобы делать то, за что мне платят.
Стиснув зубы, я сжала в кулак его футболку и сильно дернула за материал.
— Ты не понимаешь — он мой брат. Он — все, что у меня есть в этом мире.
Он наклоняется, впиваясь мне
— Никогда не недооценивай, насколько я понимаю узы братьев и сестер. Я готов умереть за своих лучших друзей. Они мои братья. Может, я и единственный ребенок по крови, но ты ничего не знаешь о тех, кого я считаю семьей.
Яростная, непреклонная убежденность в его голосе заставляет мое сердце учащенно биться. Понимание пронзает насквозь, несмотря на то, как сильно я хочу бороться с ним из принципа. Я понимаю. И я понимаю, почему эти завораживающие зеленые глаза горят яростью, потому что я помогла Фицу Мортимеру подвергнуть опасности людей, которые ему дороже всего на свете. Если бы была на его месте, я бы тоже была зла как черт.
Я понятия не имею, как с ним обращаться. Он непредсказуем. Перегоревший красный провод без обратного отсчета, грозящий взорваться в любую секунду.
— Я этого так не оставлю. — Моя хватка на его рубашке крепче, и я снова дергаю. Он сужает глаза и делает шаг ко мне, так что мы оказываемся вровень, его тело прижимается к моему, чтобы прижать к кирпичу, царапающему мою спину. Мой пульс бьется. — Не думай, что мне будет легко.
— Я не хочу легкости, маленькая королева, — хрипит он. — То, что ты не простая, мне всегда нравилось в тебе больше всего. Борьба с тобой — это изюминка моего дня. — Его челюсть работает, и он смотрит на мой рот. — По крайней мере, так было, маленькая лгунья. Как бы я ни хотел продолжать делать это с тобой, у нас есть над чем работать.
Колтон отступает назад, проводя рукой по моей руке. Он сцепляет свои длинные пальцы вокруг моего запястья, и мои глаза расширяются, когда он перекидывает меня через плечо быстрым движением, которое застает врасплох. Ноги подкашиваются, и он толчком заставляет меня сбросить вес, отчего мои косы дико раскачиваются.
— Йо, что за... — Громкий, жалящий треск его руки, хлопающей меня по заднице, прерывает меня.
— Больше никаких разговоров. У меня и так достаточно проблем с концентрацией внимания, детка.
Я оглядываю затененное промышленное пространство, через которое он несет меня, автоматически хватаясь за его поясницу для равновесия. Мы оставляем мою сумку позади. Нахмурившись, я ущипнула его за бок. Он хрипит, подавляя смех.
Колтон ведет меня через темный проход, который приводит к широкой лестнице. Он поднимается по ней, не шатаясь от моего веса, его мышцы напрягаются, чтобы удержать меня в равновесии. Затем мы движемся по длинному, узкому коридору. Низкое эхо разносится по стенам. Я морщу брови, пока мы не выходим через фальшстену в нишу. Когда он задвигает ее на место, я с трудом нахожу шов скрытой двери в подвал, хотя у меня есть всего несколько секунд, чтобы осмотреть ее, прежде чем мы перейдем на второй этаж огромного склада с многоярусными балконами и большими арочными окнами, в которые видно темнеющее небо.