Расколотый рыцарь

Перри Девни

Я очень хотела быть человеком, который вызвал улыбку на лице Исайи, хотя бы один раз, прежде чем все закончится. Пока я не стала бывшей миссис Рейнольдс и не упустила его из своей жизни.

— Спасибо тебе за вчерашнее, — прошептала я.

— За что?

— За то, что держал меня за руку. — Думаю, я бы не справилась, если бы тебя не было рядом. — Мало того, что ложь преступникам была ужасающей, так еще и переигрывать похищение не стало легче. Образ Брайс, стоящей на коленях, когда я приставила пистолет к ее голове, будет преследовать

меня долгие годы.

— Не нужно говорить спасибо. — Исайя вздохнул. — Тебе бы не пришлось пройти через это, если бы не я.

Я надулась. — Это не твоя вина.

Он сел и наклонился вперед, опираясь на колени. Татуировка в виде дерева, скрученного и шишковатого, шла по его ребрам. Ветви обвивали его плечо и спускались по спине. Некоторые конечности перекручивались на его животе. — Так чья же это вина?

— Моей мамы, — сразу же ответила я. — Если кто и виноват, так это она.

— Ви. — Он закрыл глаза.

Ви. Никто никогда не называл меня Ви. Мне нравилось, когда Исайя произносил мое имя целиком. А две буквы я любила еще больше.

Исайя открыл глаза и встретил мой взгляд. — Она бы не приехала сюда на встречу с Дрейвеном, если бы знала, что это с тобой сделает. Я знаю, ты злишься, и у тебя есть на это полное право, но не оставайся злой.

Чувство вины пробежало по моим венам и запершило в горле. Он был прав. Я злилась. Я была в ярости. И если бы мама была здесь, она бы извинялась каждую минуту каждого дня.

Но ее здесь не было. Возможно, злость, возложение вины — это мой способ держать ее рядом. Когда гнева больше не будет, она действительно уйдет.

Исайя встал, вытянув руки над головой. Он был прекрасным отвлекающим маневром от боли в моем сердце. Он поворачивал и поворачивал туловище, распрямляя спину. Его пресс напрягся, а бедра резко очертились. Я не стала задерживаться на выпуклости в его боксерах и впилась в него.

Той, кому он достанется следующим, очень повезет.

Исайя сложил одеяла на диване в аккуратный квадрат. Затем он сложил их на подушку и отнес к основанию кровати, куда я поставила дешевый сундук. Он бросил их туда, затем встретился с моим взглядом. — Ленивый день?

— Давай будем ленивцами.

Он усмехнулся.

Исайя Рейнольдс действительно что-то из себя представлял. Я улыбнулась в ответ и позволила бабочкам порхать в моем животе.

— Я собираюсь принять душ.

— Хорошо, — вздохнула я, игнорируя пульсацию в моем сердце при мысли о том, как Исайя снимает эти трусы, спускает их по бедрам и толстым, выпуклым бедрам и встает, чтобы обнажить свои…

И этого достаточно. Я зарылась лицом в подушку, чтобы он не видел моих раскаленных щек.

Исайя направился в ванную, но звук шагов на лестнице заставил его остановиться, а меня подняться, как ракета.

К нам не приходили гости. Последним

был Дэш, и посмотрите, что он притащил к нам на порог. Кто же мог прийти в воскресенье, когда гараж закрыт?

Исайя пересек комнату в одних трусах. Он щелкнул засовом и распахнул дверь. — О. Привет.

Мое сердце сжалось. Это не было приветствием для того, кому здесь не рады.

Он открыл дверь шире, отступив с дороги, чтобы пропустить Дрейвена внутрь.

— О, привет. — Я прижимала к груди плед. На мне была только тонкая футболка и шорты для сна. Я привыкла, что Исайя видит мои соски, выглядывающие из-под пижамы, но Дрейвен? Я бы не встала, чтобы поприветствовать его.

— Доброе утро. — Глаза Дрейвена чередовались между мной в кровати и Исайей, одетым почти ни во что. Он скривился.

Для видимости то, что он вошел к нам в воскресное утро, похожее на лень, было превосходно. Мы выглядели как супружеская пара, которая провела ленивое утро в постели. Слава Богу за этот беспорядок и за то, что Исайя не мог начать день без душа.

— Что-то не так? — спросил Исайя. — Ты слышал что-нибудь от Воинов?

— О, э.…нет. — Дрейвен оглядел квартиру. — Ты покрасил? Выглядит неплохо.

— Это заслуга Женевьевы.

Дрейвен продолжал осматривать стены, глядя куда угодно, только не на мое лицо. Исайя посмотрел на меня. Я подняла руки. Он дернул подбородком в сторону Дрейвена, призывая меня говорить.

Уф. — Хорошо, — пробормотала я. — Тебе что-то нужно?

Дрейвен посмотрел на свои ботинки. — Я хотел спросить, не хочешь ли ты пойти позавтракать.

— Охх-хорошо, — пробурчал я. — Зачем именно?

— Поговорить. Подумал, может быть, пока я свободный человек, я смогу узнать тебя получше. Если ты не против.

Было интересно, как он сформулировал просьбу. Он хотел узнать меня поближе. А не узнать друг друга.

Мои чувства к Дрейвену были в лучшем случае запутанными. У меня сложилось впечатление, что он боролся со всеми своими детьми. По словам Брайс, Дрейвен и Дэш когда-то были близки. Потом Дэш узнала о романе Дрейвена с мамой, и их отношения разрушились. Брайс вскользь упомянула, что Дрейвен и Ник тоже пережили не лучшие времена. Но на свадьбе, казалось, они прекрасно ладили. В основном Дрейвен заботился о детях Ника и Эммелин.

Завтрак длился всего час или два. Отчаянное выражение его лица, безмолвная мольба, от которой трудно было отмахнуться.

— Хорошо. Можно мне пятнадцать минут, чтобы собраться?

Он кивнул. — Не торопитесь. Я подожду в кабинете внизу.

Как только он вышел за дверь, я плюхнулась на кровать. — Ты хочешь принять первый душ, прежде чем мы уйдем?

— Мы? Я думаю, это приглашение было только для тебя.

Я приподнялась на локтях. — Что? Ты должен пойти со мной. Ты нужен мне там.