Расколотый рыцарь
Шрифт:
— Газета. Лейн всегда предупреждал меня, прежде чем что-то напечатают. Когда Брайс написала статью о ноже и твоем — его лицо исказилось от отвращения — отце, он сказал мне.
Значит, я была на его радаре по двум причинам: потому что я могла опознать его и потому что я была ребенком Дрейвена. Человека, которого он ненавидел.
Маркус разработал этот сложный план, чтобы никто из нас не выжил.
Дэш был следующим? После того, как Маркус посадил бы меня за убийство и поджог, стал бы он преследовать
Желание Маркуса отомстить Дрейвену, вероятно, не знало границ. Он не остановился бы ни перед чем.
И все из-за того, что моя мать разбила ему сердце.
— Ты убил ее.
— Докажи это. — Он повернулся и пошел к двери.
Черт. Моя запись могла вызвать некоторые сомнения, но достаточно ли этого, чтобы осудить начальника полиции? Ни в коем случае.
Он выигрывал. Ублюдок побеждал и уходил. Черт.
— Ты заслуживаешь смерти за то, что ты сделал, — пробурчала я.
Его рука остановилась на дверной ручке. — Это угроза?
— Мой отец был великим человеком. Он был любовью всей жизни моей матери. Ты был для нее никем. Ничем. Она бы осталась с ним.
Мышцы на его спине напряглись. Он медленно повернулся, забыв о двери. — Твой отец был не более чем жуликоватым, ничтожным преступником.
— Но она все равно хотела его больше, чем тебя. — усмехнулась я. — Она выбрала лучшего мужчину. Что она сказала, когда ты поймал ее после того, как она трахнулась с ним? Признала ли она, что он был лучше тебя?
— Пошла ты.
— Сказала ли она тебе, что он был сильнее, чем ты когда-либо будешь?
Он подошел ближе. — Закрой свой ебаный рот.
— Держу пари, она видела его лицо, когда ты лежал с ней в постели. Она когда-нибудь называла его имя, когда была с тобой? — Я продолжала давить, все громче и громче, надеясь, что Исайя и Дэш были достаточно близко, чтобы Маркус не смог задушить во мне жизнь, когда я приведу его в слепую ярость. — Она выкрикивала его имя, когда ты ударил ее ножом? Она молила о жизни?
— Да! — Его рука взлетела, ударив меня прямо по щеке. Удар был ослепительным, и я упала на колени. — Она умоляла. Она умоляла его спасти ее, но он не смог. И если я не могу получить ее, то и он не сможет.
Я сжала щеку руками, моргая от белых пятен. Зрение вернулось как раз вовремя, чтобы увидеть, как Маркус достает что-то, спрятанное за спиной, под рубашкой.
Пистолет.
Конечно, у него был пистолет. Он был полицейским и не стал бы открывать дверь после наступления темноты без оружия.
Я проигнорировала Маркуса и перевела взгляд в сторону. Исайя бежал в мою сторону, его собственный пистолет был наготове.
Сдвиг привлек внимание Маркуса, но прежде
— Ты в порядке? — Исайя был рядом со мной, таща меня вверх и в сторону от мужчин, прежде чем они успели столкнуться со мной.
Я прижалась к нему, мое дыхание было тяжелым. — Он сделал это. Он убил ее.
— Да, куколка. — Исайя притянул меня в свои объятия, говоря над моей головой. — Ты все понял?
— Все, — сказал Эммет, выходя из темноты прямо за качелями на крыльце. Я не была уверена, как он прокрался за этот крошечный кустик, не заметив меня, но он был там все время.
Лео вышел из дома, за ним по пятам следовала пожилая женщина.
— Маркус? — задыхалась она, когда Дэш поднял его на ноги. Руки шефа были зажаты за спиной. — Что происходит?
— Звони 911, — приказал Маркус.
И нашему адвокату.
Она кивнула и скрылась в доме.
— Ты сядешь за это, — сказал Дэш сквозь стиснутые зубы.
— По крайней мере, я приму свое наказание как мужчина. Я не убью себя, как твой гребаный трусливый отец.
Дэш крепче сжал Маркуса, заставив его вздрогнуть. — Ты ничего не знаешь о моем отце.
Через пять минут на улице зажглись красные и синие огни. К тому времени Дэш оттащил Маркуса на край тротуара. Его жена стояла на лужайке, сжимая в руках телефон, когда две патрульные машины остановились. Эммет стоял у нее за спиной, разговаривая с кем-то по телефону.
Офицеры в патрульных машинах выскочили и направились к Дэшу и шефу.
Сзади патрульных машин припарковался полицейский внедорожник с маркировкой. Находившийся внутри мужчина в штатском выпрыгнул и отложил телефон от уха, после чего крикнул: — Подождите.
Говорил ли он с Эмметом?
Патрульные, которые уже собирались вырвать Дэша из хватки Маркуса, замерли по команде другого человека.
— Кто это? — спросила я Исайю. Мы стояли у крыльца с Лео, который, несмотря на наседавших полицейских, все еще держал в руке пистолет.
Никто не обращал на нас внимания. Мы были подтекстом к основной драме, разыгравшейся впереди.
— Это Люк Розен, — ответил Лео. — Он номер два у шефа.
Люк подошел к Маркусу, его глаза были жесткими, а челюсть стиснута. Люк не сделал никакого движения, чтобы освободить Маркуса от хватки Дэша. Он просто стоял и скрестил руки на груди. — Шеф.
— Арестуйте этих людей, — прошипел Маркус. — За незаконное проникновение и нападение. Сейчас же.
Глаза Люка переместились на Эмметта, и он поднял подбородок.