Расколовшаяся Луна

Белитц Беттина

Колин взял моё лицо в руки и нежно прижал свой лоб к моему. Я не осмеливалась пошевелиться.

– Встречайся со мной в своих снах. И бойся меня, когда не спишь, - проник его чистый, ясный голос в мою голову. И всё вокруг меня расплылось.

Я пришла в себя лишь тогда, когда Колин исчез, а крик из машины Джианны начал рассеивать туман в моей голове. Лил проливной дождь. Мои волосы, совершенно мокрые, прилипли к щекам. При каждом шаге, с которым я волочилась к Джианне, вода скрипела у меня в обуви.

Пассажирская дверь была открыта.

Я села рядом с Джианной. Она по-прежнему цеплялась за руль, спина ссутулена, шея втянута. Музыка была такой громкой, что мои уши вибрировали. Я протянула руку вперёд и выключила плеер.

– Он ушёл, Джианна, - сказала я в наступившей тишине. Она выпалила какую-то итальянскую молитву, в которой очень часто встречались слова "madonna" и "padre nostro", чтобы затем несколько раз перекреститься. Я положила руки на её плечи, чтобы опустить их вниз. Они были сильно напряжены.

Но моё прикосновение вызволило её из неподвижности. Она отпустила руль и затрясла правой рукой, как будто обожгла её.

– Мадонна. Что за фигурка. Длинные ноги, высокий, стройные бёдра, его прямая осанка ... эти движения. Чёрная пантера. Горячий парень!
– Она одобрительно засвистела сквозь зубы и ещё раз затрясла рукой.
– Но остальное? Его взгляд? Можно было бы приставить его к Гамбургскому подземелью. Жутко!

– Ну, настолько уж плохо тоже нет. Ты так почувствовала себя из-за того, что он заглядывал в тебя.

– Своего рода сканер, срывающий одежду, хм?
– ответила Джианна сухо.

– Что касается души – боюсь, что да.
– Мне было тяжело говорить. Я всё ещё слишком сильно дрожала, а мою челюсть сводило судорогой, когда я пыталась сформировать слова.
– Джианна, могу я пойти к тебе домой и переночевать там? Я не хочу сегодня ночью оставаться одна.
– Джианна посмотрела на меня с испугом. Её веки были красными. Она что, плакала?

– О, это плохо, я ... у меня есть кошка. То есть кот.

– Не страшно. Мне нравятся коты. Пожалуйста, Джианна. Я не хочу идти в квартиру Пауля. Кроме того, мне нужно обсудить с тобой кое-что важное. Мне нужна твоя помощь.

Джианна посмотрела на меня с подозрением.

– В чём?
– Я стала жертвой моей дрожи и почти с изумлением услышала, как зубы стучали друг о друга. Только когда я широко зевнула, то смогла ответить ей.

Я сделала это медленно и обдуманно, чтобы у неё вдруг не появилась идея, что я шучу.

– Ты и я, нам нужно будет совершить преступление. И это только начало.

Глава 46.

Разглагольствования взрослых

Проблемой Джинны была не кошка - одноглазый, рыже-полосатый кот с капризной мордой и свисающим животом, - а кошачий туалет. И изрядное количество других технических недостатков в квартире. Кошачий туалет был открытой моделью и вынудил меня к акробатическим выкрутасам, когда я захотела попользоваться человеческим туалетом, потому что в крошечной узкой ванной,

собственно, не было места для обоих. Но где-то же он должен был стоять. Руфус, казалось, предпочитает тот же метод закапывания, как и Мисс Икс – главное, рассыпать наполнитель туалета. Кучка при этом была второстепенным делом. В первую очередь речь здесь шла об артистической собственной реализации. В этом отношение Руфус и Джианна были идеальной командой.

Джианна оставила меня битые десять минут стоять в коридоре, в то время как сама бегала по квартире и снова и снова с милым " Сейчас всё будет готово" (что вряд ли могло переиграть то, что у неё был стресс) пролетала мимо меня, чаще всего со связкой одежды, бумагой, обувью или совком под мышкой. Так же и ванную мне было разрешено использовать лишь тогда, когда она быстренько подмела наполнитель туалета с потёртого линолеума.

– Scusa (итальянский: «извини»), - вздохнула она виновато, когда я шагнула к ней на кухню.
– Я не была подготовлена принимать гостей. У меня была адски напряжённая неделя.

– У меня тоже, - сказала я сухо и огляделась. Ничего себе, что за хаос. Не неряшливый хаос, но кухня выглядела так, будто каждой части оборудования и каждой утвари, по меньшей мере, пятьдесят лет. На открытых полочках ни одна тарелка и ни один стакан не были похожи на другой. Зато Джианна могла бы начать торговать специями, если бы захотела. Недостаток был в сковородках, горшках и посуде, но не в ингредиентах для варки - странная комбинация. Рядом с авантюрной газовой плитой гудел допотопный холодильник, чья пожелтевшая обшивка не вызывала доверия. Тем не менее, я находила эту комнату почему-то очень уютной.

– Да, я знаю, не модельная кухня, - признала Джианна пристыжено.
– Руфус любит сбрасывать вниз стаканы и посуду. Ему нравится звук, когда они разбиваются.

Я уже догадывалась, что Руфус служил официально в качестве козла отпущения за всё то, что Джианна несла в себе в несовершенстве. Но, по крайней мере, в квартире были несколько комнат. Прошедшие дни я провела в хижине, которая состояла только из одной комнаты, без ванной, душа и цивилизованного туалета. Меня в этот вечер ничего больше не могло шокировать.

Хотя у меня вообще не было аппетита, Джианна засунула две замороженные пиццы в духовку и села напротив меня за шаткий, кухонный стол, на котором высыхал горшок с кошачей травой, и чья поверхность была покрыта землёй (Руфус!). Она поспешно вытерла крошки.

– Значит, это был Колин.
– Её янтарного цвета глаза блестели от любопытства. Мне не хотелось рассказывать о Колине, но это не интересовало Джианну.

– Эли, это было так странно и необычно ..., - прошептала она наполовину благоговейно, наполовину в ужасе.
– Он просто оставил тебя стоять там, внезапно исчез, а ты выглядела так, будто никогда больше не пошевелишься ... как в трансе ... но я тоже не могла двигаться. Я ещё никогда в жизни так не боялась.