РасМыВ: рассказы, мысли, воспоминания
Шрифт:
Они продолжали орать друг на друга, разделённые закрытой дверью туалета, а ребёнок смотрел на дверь и не понимал, что ему делать. Какая-то часть его хотела оттолкнуть отца, освободить мать и броситься к ней в объятия, навсегда показав, что отцовский авторитет на него больше не влияет, а другая часть хотела, чтобы всё было как раньше – мать иногда ворчала, отец отшучивался и всё было относительно тихо и спокойно. Он понимал, что сейчас, в эти трудные времена, у отца в бизнесе какие-то проблемы, с некоторыми партнёрами он перессорился и из-за этого он очень сильно переживает. Из-за этого и сократились деньги на карманные расходы, на мамины солярии и салоны красоты. В холодильнике ещё есть еда, мама, конечно же преувеличивает в её женской агрессии, но уже не такая
А мама. Ему бы очень хотелось заступиться за неё, ведь она, по сути, говорит правильные вещи – зачем отец тратит семейные деньги так безрассудно. Но… Ребёнок знал, что у мамы есть уже кто-то другой. Да и по дому мама ничего делать не умеет, он никогда не видел, чтобы она мыла посуду, убиралась или исполняла какие-то другие обязанности хозяйки дома, как в некоторых соседских семьях, к которым ребёнок иногда захаживал в гости.
Ребёнок своим наивным рассудком понимал, что долго так продолжаться не может. Что нужно что-то менять. Но если мама выгонит отца, то им первое время будет не на что жить, потому что навряд ли мамин ухажёр будет их содержать. Скорее всего придётся продать дом и переехать в маленькую квартиру, чего ребёнок никак не желал. Он хоть и смутно, но всё ещё помнил те времена, когда умер дедушка, который нажил всё их семейное состояние, после чего все родственники разругались из-за делёжки наследства и с тех пор не общаются. Пока отец налаживал и перестраивал предприятие дедушки, семье приходилось жить туго. Но мама, почему-то, вспоминала те времена с ностальгией, говоря, что тогда она была свободней, чем сейчас. Ребёнок её не понимал, но старался верить.
Иногда, по вечерам перед сном, ребёнка посещали мысли о том, что правильнее всего было бы отстранить престарелых родителей от семейных забот, взять всё в свои руки, перестроить бизнес отца и начать самому содержать всё хозяйство, справедливо распределяя доходы, помирившись со всеми родственниками, но он быстро и трусливо отбрасывал эти мысли, потому что и мама, и отец с детства твердили ему о том, что он никчемный, что он спиногрыз и паразит, на которого они потратили лучшие годы своей жизни. К справедливости сказать, мама всё же иногда ласкала его, но чаще только потому, чтобы он был за неё, когда они снова ругались с отцом. Ребёнок понимал, что хоть он уже и взрослый, что ему уже почти тридцать лет, но скинуть это влияние авторитарных родителей пока не в силах и он просто живёт, метаясь от одного родителя к другому, в постоянных склоках и скандалах.
30-летний ребёнок ушёл в свою комнату, оставив кричащих друг на друга родителей, тихо вытирая слёзы и надеясь, что опять будет хорошо, как раньше.
О приятном
Свет биксеноновых фар тщетно пытался разрезать стену плотного тумана, когда вдруг красные огоньки габаритных огней впереди идущего автомобиля заставили меня слегка притормозить и более внимательно всматриваться в непроглядную кашу замерзшего воздуха и газов. Сорок минут сосредоточенной поездки сначала по трассе, на которой могли оказаться лошади, собаки, невнимательные люди, сломанные машины, куски льда, мусор или чёрт его знает что ещё, а потом ещё через город с его перекрёстками, на почти каждом из которых была авария, привели меня наконец к пункту моего назначения.
Я вошёл, занял свободный столик и заказал кофе, хоть время было уже позднее. Вообще, по дороге сюда, я думал выпить горячего пряного чая, но почему-то автоматически заказал кофе, хотя, когда делал заказ, вспомнил об этом и мог отменить, но не решился и потому сел на своё место дожидаться нежеланного капучино.
В эко-кафе играла какая-то непринуждённая музыка, в некоторых местах сидели молодые люди, а работники кафе энергично сновали по помещению со своими служебными и не совсем обязанностями. Телефон капнул уведомлением о пришедшем сообщении в ватсап, я открыл его и прочёл: "Я вышла, иду". Лёгкое волнение прокатилось по телу и дыхание участилось. Я поправил полчаса назад постриженные волосы, провёл рукой по выбритым щекам, чтобы снова
Вдруг я заметил её улыбающееся и румяное от холода лицо с прищурившимся взглядом, когда она пыталась найти меня в кафе и слегка наклонилась из-за декоративной стенки. "Блин, надо было спрятать букет," – резко подумал я и пытался схватить его со стола и положить себе на колени, но она уже его заметила. Даже не сняв верхнюю одежду, она подошла ко мне и, застенчиво улыбаясь, спросила – "Это мне?", – "Нет," – саркастически ответил я, – "Официанткам", неловко посмеялся и тут же поправился – "Тебе." Я помог ей снять пуховик и повесить его на вешалку.
За окном воздух сжимался в минус пятьдесят, сгущаясь в холодное месиво, а на нашем столике стояла настоящая восковая зажжённая свеча, живое маленькое деревце и две чашки с ароматным, по никому неизвестной причине почему заказанным вечером, кофе. Она разглядывала интерьер, замечала какие-то интересные штуки и, с детским любопытством, быстро вставала со своего места, пытаясь поближе это разглядеть. Я смотрел, как она ходит от полки с книгами к полке с какими-то эко-товарами, прибегает обратно и спрашивает меня, купим ли что-нибудь отсюда. "Я бы купила все эти книги" – "Ну давай купим" – "Нее, куда мы их поставим," и снова убегала, чтобы вернуться с каким-то интересным альбомом для рисования и редкими ингредиентами для одного южно-азиатского блюда. И не было в эти моменты никакой зимы, никакого тумана и аномального холода за долгие годы, в эти моменты мы с ней создавали ещё одно прекрасное тёплое воспоминание, которое будет так необходимо, когда вдруг в подобную погоду мы будем не вместе.
О новогоднем настроении
Он поставил кружку с чаем на рабочий стол, отодвинул клавиатуру, глубоко вздохнул и повернулся к окну. Гирлянда на ёлке медленно переливалась синим и зелёным цветом, отражаясь в тёмном окне на фоне вечереющего города, а свисающая с потолка мишура слегка покачивалась от малейших движений воздуха в офисе.
– У тебя есть новогоднее настроение? Вот у меня вообще нет. Раньше я всегда ждал Нового Года и подарков. Запах мандаринов и свежего салата Оливье приносил с собой аромат таинственного волшебства, а сейчас ничего этого нет. Столпотворения людей в магазинах, пробки на дорогах, суета, нервы, отчёты, дедлайны на работе под конец года… Хочется снова, как детстве, ждать каникул, а потом прибежать к ёлке и найти там подарки, смотреть мультики, наесться сладостей и ничего не делать…
Он снова тяжело вздохнул, провёл рукой по волосам и встал из-за стола, чтобы размяться.
– Ээ, мужик, тебе 34 года, у тебя жена, двое детей и свой дом, – донеслось с соседнего рабочего стола. – Какого чёрта?! Разве в детстве твоё новогоднее настроение само по себе появлялось? Его тебе делали родители, создавали новогодний уют дома, дарили тебе подарки, кормили тебя мандаринами и сладостями. А ты что? Сидишь тут и ноешь, а сам даже подарки ещё не купил. Елку то недавно поставил и то потому, чтобы в инста запостить. А ребёнку своему какую-нибудь сказку придумал? Какую-нибудь волшебную историю, а? То, что у тебя нет новогоднего настроения это нормально. У твоих родителей его тоже, наверняка, не было, но они создавали его тебе и ты сейчас ностальгируешь по детству. Каммон, чувак.
– Ты, наверное, прав… Но знаешь. Так лень всё, пойду-ка я пораньше сегодня. Хочу успеть предзаказ на пятую плойку сделать и сериальчик посмотреть на Нетфликс, у меня, кажется, депрессия.
– Хуессия у тебя, мужик.
– Да иди ты.
Он оделся, вышел и направился домой, подавленный своим "неновогодним" настроением, по дороге взяв пару банок хорошего, дорогого пива, снова забыв купить подарки, даже не подозревая о том, что через 20-30 лет его дети совсем не будут чувствовать то, что чувствует сейчас он. Они будут свободны от ностальгии по новогоднему настроению. Для них это будет просто праздник, такой же как и десятки других в году.