РАСПАД. Как он назревал в «мировой системе социализма»
Шрифт:
Завязались контакты между КНДР, Соединенными Штатами Америки и Японией, что создало предпосылки для перекрестного признания двух корейских государств четырьмя великими державами.
Пробила себе дорогу идея превращения Корейского полуострова в безъядерную зону. Я вспоминаю, какая острая и в основном негативная реакция возникла, когда год назад я в своем выступлении перед корейскими политиками и бизнесменами воспроизвел наше прежнее предложение о превращении Корейского полуострова в безъядерную зону. Посыпались вопросы: а каковы гарантии от нападения с Севера, если не будет американского ядерного зонтика?
В состоявшихся беседах я уловил ряд новых моментов в подходе южнокорейцев к взаимоотношениям с Севером. В немалой степени они появились в результате внимательного изучения опыта воссоединения Германии и возникших там сложнейших проблем. Принимая во внимание несовместимость экономических и политических систем, различия в психологии людей на Юге и Севере, Сеул теперь не выступает за то, чтобы форсировать процесс объединения страны и будет вести линию на постепенное сближение двух государств. Как выразился один из собеседников, поглощения Севера Югом быть не может. Юг, по словам южнокорейцев, не заинтересован в потрясениях на Севере по типу ГДР и тем более Румынии, а избежать их можно только на пути демократических реформ.
В ходе встречи Ро Дэ У высоко оценил политику Советского Союза, роль Горбачева в изменении политического климата на Корейском полуострове, особо отметив, что за короткий срок состоялись три советско- южнокорейские встречи на высшем уровне.
И действительно. Усилиями двух президентов был заложен прочный фундамент в здание советско-южнокорейских отношений. Причем советское руководство стремилось это делать таким образом, чтобы не ухудшались наши отношения и с КНДР, чтобы Северная Корея активно вовлекалась в общий процесс ослабления напряженности. Свидетельством авторитета Горбачева в Республике Корея явилось приглашение Михаилу Сергеевичу осенью 1992 года, когда он уже не был президентом СССР, посетить Южную Корею. Приглашение поступило от Корейского фонда и газеты «Кёнхян синмун», но не было секретом, что за ним стоит Ро Дэ У, завершавший через несколько месяцев согласно конституции свою деятельность как президент страны.
Предполагались встречи с общественностью, деловыми кругами, деятелями науки и культуры, журналистами, вручение диплома почетного доктора политических наук Сеульского университета. К визиту все было готово… Но последовал нелепый запрет российских властей (хотя так и осталось неясным, каких именно, кто и какое решение принимал) на выезд Горбачева за рубеж…
Были и другие испытания для теперь уже российско-южнокорейских отношений, как и для всей нашей политики в этом регионе. Не приходится говорить, насколько важно не только сохранить, но и развивать дальше столь отчетливо наметившиеся здесь положительные процессы.
Монголия на перепутье
Монгольская Народная Республика – первая страна, вступившая вслед за Советским Союзом на путь социализма – такого, каким он представлялся в те годы.
С 1921 года, когда при поддержке Красной Армии в Монголии был установлен просоветский режим, она шла бок о бок с
Мне привелось в 1982 году познакомиться с этой страной, куда я как ректор Академии общественных наук был приглашен ЦК Монгольской народно-революционной партии. Удалось достаточно хорошо познакомиться с Улан-Батором, побывать в одном из аймаков на северо-западе страны, изучить работу Высшей партийной школы при ЦК МНРП.
Поездка совпала с очередной годовщиной революции в Монголии, и значительная часть моего пребывания в Улан-Баторе была посвящена участию в праздничных мероприятиях. В познавательном отношении это было весьма интересно.
Ко мне было проявлено повышенное внимание со стороны тогдашнего руководителя республики Цеденбала, который совмещал посты Генерального секретаря ЦК МНРП и председателя Великого народного хурала. Помимо большой официальной беседы с ним в присутствии ряда высших руководителей Монголии было много встреч с Цеденбалом на различных праздничных мероприятиях. Практически на протяжении всех этих дней я был рядом с монгольским руководителем и имел возможность наблюдать его в непосредственном общении.
Меня пригласили на трибуну Мавзолея Сухэ Батора во время парада и демонстрации трудящихся, самые почетные места были отведены на официальном приеме, а также и на спортивном празднике, где демонстрировали свое искусство монгольские конники, борцы, лучники. Даже предложили нам с маршалом В.Л. Говоровым, который присутствовал на празднике как Главнокомандующий Вооруженными Силами СССР на Дальнем Востоке, выстрелить из лука. «Ну, что ж, Владимир Леонидович, – сказал я, – давайте испытаем и это оружие». Оказалось, что тетива довольно тугая, да и стрелы нелегкие. Улетели у нас они одинаково недалеко…
В общем Цеденбал не упускал случая, чтобы продемонстрировать свое особое отношение к советским гостям. Он молодился, старался выглядеть бодрым и раскованным. Играл своим звонким голосом, который раньше во время выступления в советской аудитории неизменно вызывал одобрительную, оживленную реакцию. По его поведению и отношению к нему окружающих было видно, что он оставался еще непререкаемым авторитетом и обладал неограниченной властью. Но вместе с тем складывалось впечатление, что эта власть воплощается главным образом во внешних атрибутах. Проблемами страны Цеденбал занимался все меньше и меньше и ими в должной мере не владел.
Во время разговоров он становился порой неадекватным, часто терял мысль. Вот и в беседах со мной он не углублялся в содержание вопросов, подолгу вспоминая об эпизодах из своей жизни. Как мне потом стало известно, всем собеседникам он рассказывал одно и то же. Например, как он избежал типичной для монгольских мужчин участи стать ламой.
…Однажды в аймак поступила сверху разнарядка на трех мальчиков для светского обучения в новой школе. Тогда все делалось по разнарядке. Выбор пал на него, и не потому, что это считалось большой честью, а, напротив, было некой повинностью и воспринималось как тяжкая доля. Родственники и соседи провожали его со слезами, а в результате он стал тем, кем является сейчас.