Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки. Том 2

Трегубова Елена

– Не знаю – не знаю! – хохочет Шломо. – Меня все-таки очень впечатляют все эти цифровые игрушки и стремительное сокращение размеров носителей информации!

– Ну сам вектор направленности, – говорю, – то, что развитие идет в сторону уменьшения и исчезновения физических носителей информации, – говорю, – это впечатляет действительно! Развитие технологий идет в сторону исчезновения хард-вэра! – смеюсь. – Метафора выбора в пользу души, и отказа от земного тела, как не очень нужного уже носителя. Но проблемы в том – что, как мы наглядно можем убедиться в модных сферах интернета – если софт-вэра и контента у тебя в душе немного – всё это вырождается в кошмарную имитацию вечности, эдакий засэйвленный мусор соцсетей и блогов, вместо души.

– Что ж это ты, считаешь, что и интернет – это плохо?! – возмущается Шломо.

– Да нет, – говорю, – конечно я дурачусь: разумеется, изобретение компьютера, интернета, и цифровых всех этих штуковин –

это вообще великая подсказка для человечества о превалировании души над телом, софт-вэра над хард-вэром. В общем-то – это метафора отмирания грубой материи, отказа от физических носителей – и перехода человеческой души в свойственное ей духовное, небесное тело, и духовное и интеллектуальное общение душ – ни одно слово из диалога которых не может потеряться, «стереться», по определению: всё засэйвлено в Божьем мире, каждое малейшее движение каждой души записано на Вечность! Ничего спрятать от Бога невозможно! И когда мы искренне раскаиваемся и просим Бога простить какой-то грех – по сути, мы просим Бога нажать на «Delete» в испорченной части записи нашей души – чтобы нам, очищенными, войти в Вечность по-настоящему. Знаешь, какими потрясающе компьютерными словами христиане молятся Святому Духу?! «Обнови нас, молящихся Тебе!» «Обнови!» То есть, в общем-то просят у Бога об upgrade и об антивирусах для духа! Кроме того, после изобретения компьютера, богоборцы и недоумки, пытающиеся заставить людей поверить в то, что душа смертна, стали уж совсем неизвинимы! Ведь после того, как люди увидели принцип сохранности любой информации вне зависимости от распада физических, временных, этой информации носителей – даже на примере убогого земного компьютера, флэшек и интернет-бэк-апа, – ведь после этого продолжать тупо утверждать, что душа смертна – это все равно, что обзывать Господа Бога склеротиком! Ясно же ведь даже школьнику теперь, что после поломки и распада земного, временного, падшего хард-вэра, Бог аккуратнейше перенесет софт-вэр угодных Ему людей на нетленные, несокрушимые, вечные небесные носители.

Шломо хохочет, довольный.

– Так чем же тебе тогда, – говорит, – не нравится интернет?!

– Да нет, – говорю, – интернет – гениальная штуковина конечно. Я просто говорю о принципе – о том, что падшая человеческая цивилизация с помощью «технического прогресса» как всегда пытается своровать знания и навыки! Это всё такие костыльки и протезы и имитации ворованные! Лишившись после грехопадения прямого боговидения, навыка телепатического общения, не зависящего от местонахождения собеседников, – и возможности напрямую спрашивать Бога и получать от Бога любую необходимую информацию – человечество теперь пытается все то же самое как бы своровать помимо Бога, в обход Бога, как бы пытается доказать Богу: а вот и без Тебя мы всё это сможем! А интернет – точно так же, как и многие вещи в этом мире – можно использовать и в погибель и во спасение! Но если правильно использовать интернет – это гениальная штуковина, конечно! Знаешь, есть христиане, которые сегодня предсказывают приближение конца света именно на том основании, что интернет стал доступен практически везде, во всех частях мира – и именно это безгранично расширило благовествование Евангелия – и что уже практически не осталось на свете народов и людей, которые не знали бы о Христе и не могли бы сделать свободный выбор. А это же ведь как раз сбывшееся предсказание Христа – о том, что перед Его вторым приходом Евангелие будет проповедано всем народам и по всему миру. Что, на мой взгляд, довольно справедливо: чтобы ни у кого потом не было возможности сказать на Страшном суде, что они чего-то не знали и не слышали, и что у них не было возможности встать на сторону Бога. Конечно компьютер и интернет можно рассматривать как гениальную подсказку о метафизическом устройстве мира: я, например, когда в Google Maps Street View загружаю в каком-нибудь городе этого человечка – ну, знаешь, которого подхватываешь курсором и переносишь в любое место карты города – и тогда вид улицы загружается и можно по ней с помощью этого человечка путешествовать – так вот, я на самом деле чувствую в такие моменты, что я в секунде от разгадки: каким образом Христос, когда после воскресения из мертвых Его тело стало другим, мог беспрепятственно проходить через стены, через закрытые двери и вообще оказываться за кратчайшие промежутки времени в довольно отдаленно находящихся друг от друга населенных пунктах! Бог, в лице Христа со смертельным риском для Собственной жизни загрузил Себя в поломанную земную компьютерную программу, чтобы спасти из нее людей и вывести людей в реальную Божью жизнь! Христос пришел, чтобы открыть людям путь домой, на небеса. Христос – это то, как Себя видит Бог в преломлении земных реалий – это то наивысшее выражение Личности Бога, которое Бог видит в земных условиях.

Шломо говорит:

– Я не понимаю: если это все так, – говорит Шломо, – почему Бог не мог как-то конкретнее

выразиться?!

– Что ты имеешь в виду? – удивляюсь.

– Ну – как?! – говорит. – Запаздывает, что-то, Бог с новым приходом на землю! Обещал прийти – и уж сколько времени ждут напрасно! И вообще – нельзя разве было четче Богу выразиться, чтобы все не гадали, где истина, а где ложь или фантазии – чтобы все четко знали, в чем спасение?! Как я вот должен, по-твоему, решать, кто мне правду о мироустройстве говорит – а кто ложь?! Как это узнать?!

– Резонансом души, Шломо, – говорю. – Только резонансом души. Это единственный инструмент. И именно резонанс души Христос несколько раз называет инструментом, с помощью которого можно узнать об истинности Его слов: «Тот, кто хочет соблюдать волю Божью, тот поймет, что Мое учение от Бога» и «Всякий, кто от истины, слушает голос Мой». А то, что Бог запаздывает – как ты выразился – так это благословенное опоздание! Это шанс еще успеть раскаяться и спастись погибающим! Потому что если бы Бог пришел сегодня: всё, Game over! Божьи овцы направо – в спасение; козлы налево, в вечную гибель. Куда уж конкретней выразиться, чем все прямые заповеди и предсказания Господа! А то, что Господь оставил возможность для некоторой неуверенности – это же люфт для свободного мужественного отважного шага веры! Это ведь спасительный люфт! Ведь этим Господь тоже спасает людей! Подозреваю, что Господь, предвидя чудовищную духовную деградацию и аморальное состояние человечества в конце времен, как бы играет в Божественные поддавки с человечеством: оставив люфт неуверенности, возможности для сомнений – как пространство для шага веры души – Господь этим искупает души – даруя Спасение не по настоящей праведности – потому что праведников сыскать в мире всё труднее – а по вере, которую вменяет в праведность и во искупление грехов! Да так, собственно, и во все века было… Нет, я собственно, вообще не понимаю, а какой еще большей «определенности» ты от Бога, Шломо, хотел?! Вообрази на секундочку древних евреев, которым Христос про краденую испорченную компьютерную программу бы попытался объяснить!

– Халлоу! – осклабившись беззубой дырой рта говорит, обращаясь ко мне, бомж, с подбородком, показывающим лбу кулаки – в рваной куртке и бежево-коричнево-палевом, в клеточку, куцем кашемировом шарфе. – Халлоу! – повторяет бомж приветливо – машет мне правой рукой и, отвернувшись, идет вперед, метров на десять впереди нас.

– Шломо, – говорю, – как странно: знаешь, бывают с недосыпа такие ну вот крайне реалистичные ощущения, что ты какого-то незнакомого человека откуда-то знаешь! Дежавю!

– Ты о чем? – говорит Шломо.

– Я готова была бы поклясться, – говорю, – если бы клясться не было бы нельзя, – что вот того бомжа, впереди нас, я совсем недавно видела во сне, когда на секундочку прикорнула там, на лавочке, у Тэйта, когда ты с англичанками трепался…

– Как интересно! – воодушевляется Шломо. – Как интересно! Ну-ка – ну-ка?! Расскажи! И что этот бомж в твоем сне делал?!

– Кажется, шутил, – говорю, – что меня заберут, как и его, в полицию, если я буду спать на лавочках, – говорю. – Не помню точно… Подожди-подожди, Шломо – как странно… А не твой ли на нем шарф?!

Шломо орет:

– Дражайший! – с восторгом в глазах пускается огромными шагами догонять бомжа. – Дражайший! – обгоняет бомжа и заглядывает ему в лицо. – Вы не подскажете ли любезно…

Бомж недоверчиво (ко мне обращается джентльмен?) останавливается и довольно, беззубо, дружелюбно склабится Шломе в лицо.

Шломо, с радостью, вежливейше переспрашивает:

– Вы не подскажете ли, Sir, где вы приобрели данный шарф? У меня просто еще эдак с час назад был один точно такой же – не в одном ли и том же отеле мы с вами остановились и купили шарфы?

Бомж, дружелюбнейше, с улыбкой, стягивает с себя шарф и говорит:

– У-райт, гииза! У-райт! – протягивает было по направлению к Шломе шарф – но тут вдруг резко меняет планы, шкодливо отдергивает руку, вместе с шарфом, и со всех ног бросается удирать.

Не успеваю я и ахнуть, как Шломо неожиданно, к моему ужасу, с какой-то непредсказуемой быстротой, огромными скачками бросается, между платанами, догонять бомжа – зрелище дурацкое: большой грузноватый человек, задранный смокинг, пальто наперевес, полные ягодицы, мельтешащие в беге.

Я пускаюсь за Шломой, кричу:

– Шломо!

– Дражайший! – орет Шломо, пытаясь настигнуть бомжа. – Дражайший! Возьмите пальто! Мне жутко жарко!

Бомж уже, кажется, не слышит его – дал деру с какой-то профессиональной быстротой. Шломо, запыхавшись, в отчаянии, останавливается, потрясая рукой с пальто.

– Ну и куда мне его девать теперь! – хохочет. – Я, что, теперь весь день так и буду его таскать?! Мне уже до майки раздеться хочется! Уф, как жарко! Если бы не эта дурацкая невеста… Слушай, пойдем чего-нибудь прохладительного выпьем там, у Royal Festival Hall, а? Может, там концерт какой-нибудь сегодня есть? Ох, нет, я забыл… Нам же к невесте тащиться…