Распишитесь и получите
Шрифт:
— И как? Перевели?
— Перевели. Потомки заказчика до сего дня опомниться не могут от перевода «семидесяти свихнувшихся».
— Где подцепил определение мемуарам?
— Не помню. Кто-то из наших подарил.
— «Вытряхивание пыли прошлого на бумагу» определение точное, но не годится: текст набираю устройством из разряда передовых технологий. Первый упор. Второй: написанное присвоить себе не могу, чту древний закон: «будешь жрать один — подавишься», закон не позволяет приписывать авторство только себе.
— Закон имеет силу над нищими, а богатые
— Неугомонная машина, опять учит, «жрать» зеленью пометила!
— Жми правую кнопку «мыши»? Что видишь?
— «Возможно, бранное слово. Его употребление в литературном языке нежелательно» — «возмржно»! Не уверена, что бранное, но лезете с воспитанием! Ну и времена пошли! Бездушная железка оскорбляет память любимого учителя литературы и русского языка, что творится, куда катимся, а!? Естественный процесс насыщения перешел — что станется с машиной, если пустить настоящее «бранное» слово!? Отключится, зависнет? После такого моя природная скромность опускается ниже некуда! Долой скромность! Если честного обвиняют в воровстве — следует продолжать оставаться честным? Может, удариться в кражи, чтобы не впустую обвиняли? Как думаешь?
— Думаю, следует воздержаться от «присвоения частной, а равно и государственной собственности путём хищения».
— Здрасте, приплыли! Пётр Андреевич, учитель великий, как же так, шесть десятков лет назад учил меня:
— «Жрать, жертва, жрец» — однокоренные слова с корнем «жертва». Со старославянского «пожрать» — «принести жертву», значение «пожрал» навсегда останется в силе, «пожрал» в бытовом понимании «пищей принёс жертву телу» и ничего иного! — али ошибался языковед старой школы и трактовал ложно?
Учитель, не спеши делать следующий поворот в гробу: твой ученик берёт грех на душу и начинает мстить редакторской программе не выдуманным, ложным матом, но настоящим!
«Беда России дураки и дороги» — ограничься беды России двумя позициями — и грех жаловаться на житие, так нет вам, неприятностей прибавляется согласно русской поговорке: «дальше в лес — больше дров»!
— Пожалуй, учителю пора в гробу следующий поворот делать: какой «рукой водящий» мудак, и с каких пор, «жрать» прописал в словаре «бранных слов»!? В массе своей вы никогда не жрали, «жрут», то есть жертвуют что-то вкусное и дорогое, вроде чёрной икры и трюфелей, а если перебиваетесь «с хлеба на квас» — кого удовлетворит такая жертва?
— Причина объявления извечного, далёкого от брани «жрать» проста: желание отсечь конкурентов в жратве. Сам-то и впредь будет предаваться приятному общению с пищей любой стоимости и без ограничений, а прочим «жратву» объявить «бранной» и запретить законом.
И плевать, что корень слова далёк от брани: пища жертва моему желудку, не твоему! Моей утробе, а твоя пусть помнит о «бранном слове»! Богатая и шикарная пища — мне, бедная, нищенская — тебе! И пусть каждый свою жертву приносит, а на чужую жратву рот не разевай!
— Что-то схожее с взяткой чиновнику.
— Не совсем, есть разница между «небесными»
— Непонятна логика бога: первые экземпляры человеков — и допускать убийства, считай, с нулевой демографией?
Ныне проглядеть пятьдесят миллионов убитыми понятно, много народу за всеми не уследишь, а тогда всего-то два мужика, папа Адам не в счёт — и, на тебе, убийство…
— Не отклоняйся от темы… Не понимаю, за что мудрейший Пётр Андреевич ставил пятёрки?
— За подхалимаж. Продолжать?
— Будь любезен.
— Подарки земным «богам» рождают вопросы: «подарок стоящий, или так себе? — дело с жертвами земными приёмниками куда сложнее.
— Пожалуй… Если взятка чинуше в три тысячи при зарплате в двадцать как бы и ничего — «стотысячный» три бумажки сочтёт оскорблением.
Процесс приёма излишков хмельных напоев, «перепои», то есть, не называем «перекушал», но применяем «пережрал».
Превысил норму. Наше «пережрал» вечно и осуждающее, объясняющее и понимающее, прощающее (сам такой) и призывающее к повтору.
— Как бы хорошо жилось, если всего один раз принёс жертву алкогольному червю в утробе и свободен!
Жертва извечное и простое действо: кому-то «жертвую» в надежде за свою «щедрость» ответом получить что-то большее и нужное, выгодный мне обмен, но не богу. Зачем богу жертвы если невидим, бог куда богаче меня, и требовать от нищего больших жертв не божеское дело. Когда так было, чтобы богатый брал жертвы с бедного!?
И, вот те на: наше великое и прекрасное действо «жрать» недоучки с высшим образованием объявляют «бранным»! Доколе жить с оскорблённой душой!?
— Он из числа прошлых «товарищей» Жертвы совершаются или от широкой души, или от большого слабоумия, но не от избытка средств. Владеющие большими средствами глупостью с названием «принесение жертв на алтарь человеколюбия» не маются, у с излишками чувств средств на жертвы нет, чувства и жертвы несовместимы, в оболочке с названием «человек» эта пара не уживается, что-то одно сидит.
— С какого времени и какой грамотей превратил основное и любимое занятие людское «жрать» в бранное?
— С того, когда по природной дури вашей в начале двадцатого века от «рж. Христова» жестоко ошиблись при обмене «кукушки на ястреба» С того и пошла путаница с принесением жертв «всё во имя человека, во благо и на потребу ему, хорошему».
Есть и другое пугающее соображение о мемуарах, мрачное и печальное, с первой и до последней буквы принадлежащее бесу:
— Автор, разродившийся мемуарами, как правило, после триумфа и захлёба славой долго не живёт, время наслаждения сладкой литературной славой короткое: грузом благодарностей за «своевременный труд» читатели пригибают автора к земле до положения «отбросил лапти».
— Пожалуй, столь опасный момент и будет основной причиной не называть наши записи «мемуарами». Тебе-то бояться нечего, смерть не страшна бесам, им смерть неведома, а вот мне — другая мелодия…