Распутья. Добрые соседи
Шрифт:
— Нет, не поэтому, — возразил король, уставившись на своего шута долгим неодобрительным взглядом, отчего тот даже заерзал. — Вы все хорошо меня знаете, могли бы и догадаться.
— Могли бы, — согласилась Кира. — Более того, мы могли бы придумать каждый по несколько собственных версий, вероятных и обоснованных, но чтобы отыскать среди них правильную, потребовалось бы влезть тебе в голову.
— А давайте мэтра попросим? — предложил Жак. — А то его величество, как всегда, — подразнит, ничего не скажет и предложит догадываться самостоятельно.
— Я уже привык, что задачи, требующие умственных
Ольга попробовала, но в ее воображении судьба самого Повелителя от этого не изменилась. Только при таком раскладе на момент вторжения его уже не было бы в живых, а на его месте прочно сидел бы любимый ученик, быстро превзошедший наставника в коварстве и искусстве многоходовых интриг. И бессмертие бы не помогло.
— И повернулся у тебя язык сравнивать! — вознегодовал Мафей. — Это же… ты! А то — он!
— Эта разница между нами — заслуга наших наставников, — повторил Шеллар. — И Харган все время был для меня живым напоминанием об этом. Ему уже ничем не помочь, но мы можем хотя бы позаботиться о том, чтобы его потомок не повторил судьбу отца.
— Мэтра только жалко, — вздохнул эльф. — Сколько он со мной намучился… и опять все сначала.
— Да ладно, — ухмыльнулся Диего. — Этот хотя бы эльфийской инфантильностью страдать не будет.
— Ага, только ломать носы и мебель по поводу и без.
— Не обязательно, — возразил король. — К примеру, за мэтрессой Морриган я никогда не замечал подобной привычки. И вообще, может, это будет девочка.
Ольга торопливо заглянула в корзинку — не проснулась ли ее собственная девочка. Нет, кулечек мирно сопел, позволяя надеяться, что до десяти часов проблем не возникнет.
— А вы куда теперь подадитесь? — Добившись желаемого от короля, Жак переключился на Диего. — Как там дела с вашим театром?
— Да уж получше, чем с твоим домом, — съязвил маэстро. — Здание стоит, чего ему сделается. Карлос жив, трезв и почти здоров. Труппа сбежится, только свистни. Ольге, конечно, первое время трудновато будет, но не вечно же ей грудью кормить. А потом уж можно будет или с няней оставлять, или с собой на работу брать. Там народу много, присмотреть всегда есть кому. Я ведь вырос в театре, и ничего.
Принц Кендар с фамильным упорством вернулся к незавершенному делу, от которого его то и дело пытались оторвать. Он опять вцепился в рукав Элмара и попытался подтянуться, опираясь на подгибающиеся ноги.
— Узнаю дорогого кузена, — покачал головой принц-бастард, подхватывая племянника здоровой рукой. — Ну иди сюда, ты же не отцепишься, я вашу породу знаю…
Наследник престола, поднятый на уровень лица, радостно задрыгал ножками, пошлепал ладошками по дядюшкиным манжетам и со счастливым хохотом ухватил Элмара всей горстью за нос.
ЭПИЛОГ
Десять лет спустя
Над цветущим садом плыл аромат цветов и басовито жужжали
Сегодня сеньора почтили своим присутствием гости «высшей категории», что создавало некоторые неудобства для гуляющих из-за стандартных мер безопасности, но, с другой стороны, позволяло надеяться, что после праздника не придется чинить стулья и отмывать углы. Хотя если взглянуть с третьей стороны, дюжина разнополых детей в возрасте от четырех до десяти лет по разрушительности способны сравняться с таким же количеством взрослых мужчин в любой степени опьянения.
— Боги, — неодобрительно покачала головой королева Кира, наблюдая с балкона за стайкой детей, с визгом носящихся по саду. — Это же стадо кентавров какое-то! Они же тебе все цветы вытопчут вместе с деревьями!
— Не сомневаюсь! — съязвил в ответ маэстро Диего. — Ты бы предпочла, чтобы они ходили колонной по четыре, отдавали честь и цветы вытаптывали только строевым шагом и по команде!
— У тебя там спуск к морю надежно огорожен? — забеспокоилась мэтресса Тереза. — Никто не свалится?
— Успокойся, там забор, калитка, ступеньки, все прочное и надежное. Да и охрана там не для мебели.
— Стража — не няньки, чтобы за детьми присматривать, — нахмурилась Кира. — Их задача — охранять объекты от внешней угрозы, а не следить, что веселенького задумает детвора на этот раз и не опасно ли это.
— Да что с ними может случиться в саду? — беспечно махнул рукой Орландо. — Там же нет ничего, кроме апельсинов.
— А ульи? — педантично уточнил Шеллар.
— Они не в первый раз в этом саду, — напомнила Ольга. — В ульи они уже лазили пару лет назад и давно усвоили, что этого делать не надо. Да и неужто мы сами за ними не присмотрим? Отсюда же весь сад видать, если они полезут к ульям или к морю — мы сразу увидим. Пусть побегают, в жмурки, в салочки поиграют, в городе ж разве есть где побегать детям…
Жак вдруг хихикнул:
— Конечно, есть! Дворцовый парк именно для того и создан, чтобы отважные кабальеро устраивали там пробежки, а придворные дамы удили рыбу с набережной…
— Эх, веселое было время… — ностальгически вздохнул Кантор. — Нынче придворные дамы уже не те. Не в смысле рыбной ловли, а в смысле подглядывания из-за кустов за мужчинами, падения в обморок и прыжков с моста в воду — топиться.
— И «те» не понадобятся еще лет десять, — согласно кивнул его величество. — Это как минимум, если рассчитывать на то, что будущая супруга наследника окажется более… традиционной женщиной. Ибо его подрастающая сестрица, по моим наблюдениям, на «тех» разве что опыты ставить будет.