Распятая Русь. Предания «Велесовой книги»
Шрифт:
Бус испытующе посмотрел на князя русов:
– Это займет много времени, Славн! Тебе придется ввязаться в рубку, в которой римляне сильны. Удержишься ли?
– Смерть в бою – лучшая смерть для мужчины. Я скажу перед боем нужные слова своим братьям, и мы будем стоять до последнего. Клянусь!
– Кто еще что скажет? – обвел Бус взглядом всех остальных.
Один из тысячников негромко произнес:
– Через день-другой мы все должны будем куда-то перейти. Мои люди стоят у небольшого источника. Лошадям уже не хватает воды, потом не будет хватать и травы…
– Трава сухая, нельзя разводить костров. Вспыхнет, словно
При этих словах князь Белояр словно расцвел. Он поднялся на ноги и обвел боевых товарищей торжествующим взглядом:
– Во-о-о-от!! Мы заставим их принять бой или сдаться! Спасибо тебе, Мстислав! Выступаем все завтра утром. А до этого надо сделать следующее…
…Полоний стоял за забором лагеря и наблюдал за славянами. Медленно и неотвратимо они приближались к лагерю ровными прямоугольниками конного строя. Сухой ветер порывисто дул им в спину. Он понесет стрелы русов легко и быстро, тормозя ответные византийцев. Выводить в поле готов-наемников, бывших под командой центуриона, не было смысла: славян было раза в четыре больше. Не помогут ни длинные мечи-спаты, что пришли на смену традиционным гладиусам времен Цезаря, ни пластинчатая броня на конных и пеших. Собственно всадников под рукой Полония было всего две сотни, они могли бы только прикрыть тыл или фланги пешцев в бою. Самым правильным было одно: ждать прихода легиона Фульвия из Хорсуня. Гонцы уже должны были достигнуть крепости, значит… надо было продержать варваров на месте двое суток. Сегодня он обменяется послами с непрошеными гостями, узнает их требования. Завтра будет торговаться по поводу возможного выкупа. А там… Фульвий наверняка придет с конницей, и вот тогда пусть говорят дротики и мечи!!
– Видит бог, строй этих варваров не уступает нам или грекам! – громко произнес стоявший рядом с Полонием викинг Олаф. – Но я не вижу ни одной лестницы. Неужели они хотят лезть на стены лишь с арканами и крюками на веревках? Тогда мы заполним ров их телами, клянусь Одином!!
– Они не полезут на стены, Олаф, – негромко ответил центурион. – Они просто показывают свою силу, прежде чем начать переговоры. Съезди к ним, узнай имя князя, отвези ему хороший меч и немного золота, выведай, зачем пришли на берега Меотиды. Потяни время, нам нужно выиграть два дня. Не мне тебя учить, верно?
Викинг внимательно посмотрел на своего начальника и кивнул:
– Прикажи протрубить в рог. Я согласен.
Через короткий промежуток времени рог трижды протрубил, ворота открылись и Олаф смело выехал навстречу остановившимся в трех сотнях локтей ото рва русам. Полоний внимательно смотрел, как он съехался с передовыми всадниками, как его провели в глубь рядов. Вернулся обратно он нескоро, ведя в поводу еще одного коня с двумя пустыми мешками на спине. Выражение лица викинга Полонию не понравилось.
– Ну, что? Рассказывай!
– Они хотят коня золота, тогда повернут обратно. Но не это главное. Варвары требуют, чтобы этого коня им привел именно ты!
– Я?! Почему? Кто стоит во главе этих толп?
– Князь Бус Белояр. Я о таком ни разу еще не слышал.
– Белояр…
Полоний смертельно побледнел. Он вспомнил прощальные слова Буса. Значит, тот действительно проверил вино-подарок на каком-то рабе, и тот сдох мучительной смертью, на которую проклятый Флавр хотел обречь самого Буса!! Выходит, теперь пришла его, Полония, очередь?
– Зачем ты сказал, что
Олаф удивленно глянул на собеседника. В глазах его мелькнула какая-то догадка.
– Во-первых, так всегда принято делать, начиная переговоры. Во-вторых, не смей кричать на меня, я тебе не распутная девка. И в третьих: князь сказал, что ждать ответа он будет не более чем до полудня. Потом штурм!
Центурион долго перебирал пальцами перевязь меча. Наконец глухо вымолвил:
– Ну что же, бой так бой! Ставь людей на стены, Олаф. Надеть доспехи, собрать под рукою все дротики, стрелы. Готы когда-то разрушили этот городок, теперь пусть они его защищают!!
Спустя полчаса частокол густо ощетинился копьями, головами в шлемах, алыми плащами, наброшенными поверх железных доспехов, чтобы металл не слишком накалялся. Полоний приказал выдать воинам все запасы красного вина, что хранились в обозе, и вскоре в сторону славян полетели бранные насмешки. Русы безмолвствовали…
Глава 25
Солнце уже перевалило за высшую точку своего стояния, но князь Белояр не отдавал никаких приказаний. Он то неподвижно сидел на коне, то проезжал на нем между первой и второй линиями своего строя, поглядывая на стены. Русы молча провожали его взглядами. Наконец, Мирослав не выдержал:
– Ответа не будет, князь! Вели атаковать! Люди и кони начинают испытывать жажду.
– Так напои и тех, и других! Мы будем стоять так еще долго.
– Не понимаю тебя, князь?!
Бус усмехнулся:
– Тебе жарко под доспехом из бычьей кожи, Мирослав?! А теперь представь, если б надел ту кольчатую бронь, что я подарил после похода на ягов? Ты бы давно зажарился, верно? Вот и я хочу, чтобы когорты Полония еще потомились в собственном соку. Вялым будет удар, сухим горло, частым дыхание. Мы ведь сами утром просили Дажьбога о помощи на молитве. Вот он нам и помогает…
Белояр хитро улыбнулся, и его улыбка, словно бельчонок, перескочила на лицо Мирослава. Князь похлопал воеводу по плечу:
– Вели тысячникам по очереди сводить своих людей к реке. Ненадолго, только чтобы попить и наполнить бурдюки. Если услышат рог, пусть стрелою летят обратно. Но я думаю, что Полоний сам за стены не выйдет. Тогда к вечеру со свежими силами мы и начнем!
Солнце склонилось к горизонту, но духота не спадала. Легионеры роптали, обливаясь потом под тяжелой бронью. Многие, вопреки приказу, сбросили железо, подставляя ветру потное тело. Другие с руганью покидали стены, чтобы сходить в лагерь и напиться. Но скудные запасы воды в бочках очень быстро закончились, а вода в бывшем городке, увы, была завозной.
– Проклятье!! Долго мы еще будет стоять тут и любоваться на эти довольные морды?! – разнесся дикий крик. – Откроем ворота и железным клином проложим путь к воде. Клянусь Эребом, ради большого глотка я один сомну сотню!!!
Полоний хотел было приказать схватить непокорного воина, но в этот миг в рядах славян началось движение. Они перестроились в одну линию, охватывающую северную стену и загнувшуюся за угловые башни. Образовались многочисленные промежутки, в которых покатились большие катушки из сухой травы, толкаемые сразу несколькими людьми. Два десятка таких самодвижущихся копен неотвратимо приближались ко рву. Тысячи конных шагом тронули лошадей, сближаясь на расстояние лучного боя.