Распыление 3. Тайна двух континентов
Шрифт:
Весь берег был усеян речными валунами, вырванными с корнем пальмами, перемешанными с песком корягами и разнообразной живностью.
Неподалеку устроилось крокодилье семейство – с тугими от обжорства брюхами и снулыми ленивыми глазками.
Еще дальше различались тёмные туши бегемотов. Среди них, как доктор среди больных, расхаживала длинноногая цапля. Время от времени она наклонялась, выхватывала что-то из мокрого песка, задирала клюв и глотала.
Между бегемотами и крокодилами ползало черное существо –
– Неплохо бы перекусить, – робко вякнула Гамаюн.
– Тебе-то что, – буркнула я. – Вон, сколько дохлой рыбы навалило. Одними глазными яблоками обожраться можно… – и тут же устыдилась. – Ой, извини, это я по привычке. Кстати: мерси, что спасла.
– Не было заботы – дохлых девчонок из воды таскать… – смутилась ворона. – Кстати: всегда пожалуйста.
– Так ты всё-таки плавать умеешь, или по дну?
– Не твоего ума дело.
Кивнув, я отвернулась. Но, спустя пару минут, не выдержала:
– Так что, у нас всё по-старому?
– Само собой.
Поднявшись, я подошла к Ваньке. Курточка почти высохла, ботинки исходили паром у костра. Босые ступни приятно зарывались в песок. Было как в бане рано утром: сумрачно, влажно, очень тепло и тихо.
– Теперь понятно, почему весь Египет – сплошной песок, – шмыгнув носом, сказала я. – Удивительно, как эти пирамиды раньше никто не порушил.
– Пирамиды? – переспросил Ванька.
– Да ты глянь, – я кивнула на другой берег. – Стоят, как миленькие. Хотя и не все…
После песчаной бури от пирамиды Хеопса не осталось даже следов. Только небольшая ямка в песке, рядом со сфинксом.
– А ведь её считали первым чудом света, – оказалось, Суббота не спит. Встав рядом, он уныло обозревал тот берег. – Три тысячи лет стояла вещь – ни пылинки, а Легба чихнул – и нет её. Как корова языком.
Не удержавшись, я расхохоталась.
– Это не шутка, – обиделся Суббота.
– Мы вернулись ровно в ту точку, откуда начали. Иронично, правда?
– Скорее, символично, – хмыкнул барон. – Преступник всегда возвращается на место преступления.
– Это не мы, – устало буркнул Ванька, не отрывая взора от горизонта. – Пирамиду обрушил Гаки.
– Ну конечно, – презрительно фыркнул Суббота. – Я – не я, физиономия не моя… Смотреть надо было! Не заметить такую простую ловушку – это надо…
– А откуда ты знаешь, что это была ловушка? – быстро спросил напарник.
Маги схлестнулись взглядами. А я закатила глаза: нам, вот прямо сейчас, только еще одной разборки не хватает.
Подергав Субботу за край простынки, я спросила:
– А почему ты зовешь наставника Легбой?
– Это его профессия, бросил тот, не глядя на меня. – Я повелитель кладбищ, Легба – хозяин перекрестков.
– И чем вы лучше самопровозглашенных божков Египта?
Барон отвлекся.
– Мы – потомственные бокоры.
– Ага. С наркотой народ дурить легче.
– Дурить? Дурить?!
– Духов не бывает. Широко известный факт… Как и богов, призраков и прочей мистики. Все волшебные существа – суть порождения больного воображения наркоманов.
Суббота задохнулся так, что аж посинел.
– Да как ты…
– Расслабься, – бросил через плечо Ванька. – Она в нас не верит.
– И как вы её терпите? – изумился Суббота.
Чем бы дитя не тешилось: маги объединились против общего врага…
Суббота возмущенно удалился, а я подвинулась к напарнику и взяла его за руку.
– Извини. Я тебя в виду не имела.
Ванька не ответил. А руку, высвободив из моей, спрятал в карман мокрых джинсов.
Небо совершенно очистилось. Хотя еще не стемнело, над рекой показались первые звездочки. Одна из них перемещалась подозрительно быстро – причем, в нашу сторону. Я напряглась. В свете последних событий это мог быть кто угодно. От очередного бога, которому мы чем-то не нравимся, до метеорита.
Пистолеты лежали разобранные – первым делом, как только отдышалась, я их почистила и положила сушиться. Больше из оружия у меня ничего не было. Хотя… Похлопав по карманам курточки, я зловеще улыбнулась.
Вытащить чеку, дернуть кольцо. Этой премудрости учится не надо. Она как бы с молоком матери…
– Убери, – сказал Ванька. – Это Лумумба.
Но было поздно: кольцо было у меня в зубах.
– Да ты что? Что теперь…
– Ложись, – посоветовала я и швырнула гранату в дюны.
Грянуло тихо, неинтересно. И песок поднялся лениво, будто устал. И огня почти что не было…
Базиль приземлился на кромке воды, в последний миг приняв обличье самого себя.
– Что за шум, а драки нету? – осведомился он как-то устало, без должной строгости.
– Машка хотела вас гранатой прибить, – тут же наябедничала Гамаюн. – Еле успели руку её предательскую отвести, вас, хозяин, грудью заслонить…
– Что ты несешь, дурында? – я шлепнула железное чучело по затылку и ворона шмякнулась клювом в песок. – Ты вообще спиной сидела, – я повернулась к Базилю. – Простите, шеф, не признала. Думала, опять боги шалят.
– Пятерка за бдительность, – похвалил наставник, оглядывая наш временный лагерь. – А где мой плащ?
– Кто о чем, а голый о бане, – укорил наставника Ванька. – Нет бы об учениках позаботиться…
– Учеников всегда можно новых набрать, только свистни, – отмахнулся шеф. – А плащ – изделие уникальное. Два месяца ушло, чтобы желчь отцеубийц для клея собрать, – издав торжествующий вопль, Лумумба поскакал к ближайшей дюне, на желтом боку которой темнело что-то мокрое. Честно говоря, больше всего это смахивало на дохлого крокодила. – А вот и мой плащик!