Рассекая лёд: Обжигая меня

Ермакова Александра Сергеевна

– Так и не собрали? – кивнул своим мыслям Тимур, глядя на «будущий кухонный гарнитур». И тут же:

– Могу помочь.

– Нет, спасибо! – поспешила отказаться и принялась хлопотать: чашки, блюдца, пока чайник закипал.

– Почему ты в штыки принимаешь любой мой шаг с тобой примириться? – спокойно озадачил парень и с ожиданием уставился, только сел за стол.

– Ничего я не принимаю, – буркнула и тотчас осознала, что он прав. Опять ведь огрызалась. – Просто мне не нужны друзья! – призналась, сев напротив. – И даже просто знакомые. Особенно такие,

как ты.

– А я особенный? – перековеркал мою реплику парень, лучезарно улыбнувшись.

– Невыносимый, – очередное признание. – А я не люблю хамов, балагуров и…

– Понял, – перестал улыбаться и руки на стол замком водрузил в задумчивости:

– Я не в твоём вкусе!

– Дело даже не во вкусе, а жизненных принципах и уважении к окружающим.

– У меня с этим беда? – прищурил один глаз.

– Ещё какая, – ничуть не усомнившись, кивнула.

– И что я никого не уважаю?

– Если ты этого не замечаешь, сочувствую, ты неисправим.

– Да вроде никто не жаловался, – цыкнул Тимур, но покачав головой, добавил, – до того дня, когда мы познакомились.

– Вот как раз яркий пример неуважения! – зацепилась, чтобы указать на первый косяк парня. – Ты же знаешь, что есть правила и нормы? И нарушаешь.

– Это было первый раз, причина уважительная и я, да, чуть перебрал, у меня днюха была, и потом же сделал потише и вообще разогнал толпу, – бурчал, оправдываясь.

– Это не оправдание, – но мой тон смягчился. Теперь стало понятно, почему никто не вызвал наряд. Если бы систематическое дебоширство, думаю, его бы уже попросили из дома.

– Тогда, – пауза, – у меня нет ни единого шанса?

Я опять дар речи потеряла. Он издевался? Прикалывался? Просто варианты перебирал?

– Ни единого! – мой голос звучал категорично. – И ты сейчас на грани остаться без кофе и торта! – пригрозила строго.

– А перекусить и телик посмотреть?

– Ты всегда такой наглый? – опешила в который раз.

– Нет, только когда не знаю, как ещё произвести впечатление.

– Тогда… – запнулась, – молчи! Это вернее.

– Думаешь, сработает? – в сомнении прищурился. – Я помолчу, а ты сама предложишь на завтрак остаться?

– Твоей наглости нет предела! – зло встала. Уже рот открыла, чтобы послать, но тут он засмеялся. Опять искренне и чисто:

– Да шучу я. Ты так реагируешь остро, что меня распирает масла в огонь добавить.

– А ты не боишься, что огонь и тебе зацепит?

– Горячо будет – по-кайфу.

– Ты… жуткий! И мне не смешно, – не улыбалась и не потешалась.

– Ты всегда такая серьёзная?

– А ты несерьёзный? – переиначила.

– Ты не умеешь смеяться? – нахмурился. – Шуток не понимаешь?

– Твоих – точно нет! – мрачно отрезала.

– Ок, обещаю больше не шутить, – тоже помрачнел Тимур, – но «от перекусить» не отказался бы.

Я секунду соображала, можно ли как-то избавиться от компании, пока не поняла – проще уступить и он сам уйдёт, чем спорить впустую, а потом его навязывание опять терпеть!

Кушал

он быстро. Я привыкла к медленной и культурной трапезе, а Тимур почти заглатывал. Знаю, что готовила неплохо, но ни в коей мере не относила скорость поедания к качеству приготовления блюда. Это скорее от темперамента человека зависело. И что удивительно, меня не отвращало. Наоборот, ловила себя на том, что жадно наблюдала за ним. А ещё глазами невольно цеплялась за руки Тимура. Они были потрясающе красивыми. Крепкими, длинными, мускулистыми, с тёмными волосками. А ещё я любовалась игрой мышц, которые черная футболка только подчёркивала. Бугры так чарующе перекатывались под кожей.

Это было гипнозом, поэтому я торопливо извинилась и занялась своими делами. Тимур, видимо, расстроился, что я не гостеприимная, и не засиживался. Но уходя, поблагодарил за обед и заверил, что мой должник.

– Давай мы оставим наши отношения на фазе «одноразово выпитое кофе», – отрезала без грубости, даже дверь качнув, давая понять, что гостю пора уходить.

– Лан, понял, – помялся на пороге и вышел Тимур.

Но уже в девять утра «Я твой» постучал опять. Завтрак по расписанию. Я выпала из реальности, но видимо так и пробиваются по жизни особо одарённые, потому что несколькими минутами погодя очнулась уже на кухне за приготовлением яичницы.

Правда сидеть с ним отказалась – у меня были свои дела.

– Ты уже до ванной добралась? – поймал меня за выкладкой кафеля в ванной комнате.

– Да, – очевидное и очень занятое.

– И что, – кивнул на ванну, – корыто так и не вынесли?

Я оторвалась от выкладки кафеля.

– Да как-то я сама не очень, – тихо призналась. Да и вообще, мне показалось как-то слишком интимно быть на полу и смотреть на парня вверх. Удушливая волна по телу прокатилась. И мне это ещё больше не понравилось.

– Если нужно, могу помочь, – опять покорял добрососедской услужливостью, но глаза его. Он тоже оценил нашу ситуацию.

– Так, – отложила скребок и плитку, уделив полное внимание парню. – Что тебе нужно? – не наезжала. Хотела знать, почему он так из шкуры лезет, чтобы мне помогать? И неспроста! Все мои инстинкты вопили, что он такой милый и услужливый мне на беду.

– Почему сразу нужно? – надул губы сосед. Даже глаза потухли.

Я молча ждала правды, даже прищурилась, всем видом изображая упрямое ожидание.

– Мне кое-что посмотреть нужно! Сегодня! – сдался Тимур бурчанием. – Важный матч, а у меня…

– Друзья?

– Не поймут, там другая команда играет.

– Подруги?

– Так не до матча будет, – обескураживающе хмыкнул. – А ты колючая и не приставучая. Мне не дашь, сама не предложишь.

– Исключено!

– Вот видишь!

– И хоккей тебе не интересен.

– Это ещё почему? – удивилась я.

– Ты же сама сказала, лёд не твоё!

– Коньки, – поправила услужливо. – А хоккей очень даже интересует, но у меня пока не было времени в нём разбираться.