Рассекреченное королевство. Испытание
Шрифт:
– И потому, – продолжала я, – нам следует нанять еще несколько сотрудниц. Раз уж я скоро уйду отсюда, тебе понадобится одна или даже две искусные швеи. Время не ждет.
Алиса кивнула.
– Завтра я размещу в газете объявление о найме.
Как только мы перешли от пространных разговоров к насущным проблемам, смущение Алисы как рукой сняло. Однако разделить мою точку зрения ей было нелегко: слишком упорно она трудилась и слишком хорошо знала цену заработанным деньгам. Это меня в ней как раз и привлекало – я не сомневалась, что могу всецело положиться
– И еще, – вздохнула я. – Я хочу, чтобы ты, по возможности, взяла в ателье хотя бы одну пеллианку.
У Алисы перехватило дыхание, она заговорила, тщательно подбирая слова:
– Не спорю, с Эмми нам повезло. Однако искусных рукодельниц среди пеллианок – по пальцам сосчитать. А вы сами понимаете, что нам нужны швеи, а не подметальщицы полов. Как ни хороша Эмми, но до Пенни ей далеко.
– Ты права. Знаю – поначалу хлопот вам прибавится. Но пойми и ты, Алиса, пеллианки потому не обучены швейному мастерству, что модистки и портнихи не берут их ни в помощницы, ни в ученицы. Мы для них – единственный шанс поднатореть в швейном ремесле. Эмми, кстати, усерднее Пенни. Она сознает, что многого не знает, и всю себя отдает учебе.
– Галатинкам, знаете ли, тоже нужна работа, – мягко напомнила мне Алиса, намекая, что я горы готова свернуть ради какой-то пеллианской девчонки.
За эти годы я помогла многим пеллианским девушкам. И, по правде говоря, делала это не только ради них самих, но и ради своего магазина. Когда-то я вознамерилась создать первоклассное галатинское ателье с отполированным до блеска деревянным прилавком, с моими лучшими моделями, красующимися в витринах, с одетыми с иголочки помощницами в крахмальных чепцах и передниках. Да, мое ателье стало истинно галатинским и приобрело популярность среди галатинцев, но я слишком много возомнила о себе, должна признать.
– Все верно, – ответила я. – Любая девушка, которую мы наймем и снабдим рекомендациями, окажется в выигрыше. И я вовсе не возражаю против того, чтобы мы нанимали галатинок. Но мало найдется таких ателье, что отважатся нанять пеллианку.
Алиса сжала губы. Румянец – то ли от досады, то ли от смущения – красными пятнышками вернулся на ее щеки.
– С Эмми вы не ошиблись, – наконец произнесла она. – Что ж, давайте попробуем с кем-нибудь еще.
Я стремительно обняла ее. Алиса на миг сжалась в комок, но тут же расправила плечи.
– Бьюсь об заклад, ты станешь дивной хозяйкой. Лучше, чем я. – Затем я кинула взгляд на доску с заказами. – А сейчас – пора разобраться с заказами на чары.
Я вернулась к амазонке, зачаровать которую в прошлый раз мне так и не удалось, и взялась за шитье. Закончив среднюю часть полочки жакета, я поежилась: творилось что-то неладное. Померещилось, что у меня за спиной притаился невидимый наблюдатель, и по коже побежали мурашки. Зачарованный свет вокруг иглы поблек, растекся, словно клякса на промокашке. Меня охватила дрожь, и вспышка темной магии озарила комнату.
Не медля ни секунды, я оборвала
Немного успокоившись, я заставила себя воткнуть иглу в небесно-голубую шерстяную ткань. Волосы у меня встали дыбом, когда иссиня-черное пятно притерлось вплотную к иголке. Я прибегла к умению, которым не пользовалась уже несколько месяцев, и избавилась от проклятия способом, испытанным мной на королевской шали. Проклятие растаяло в воздухе.
Отложив жакет, я задумчиво поглядела на него. Итак, что же мне делать? Наша доска ломилась от заказов, и большая часть из них требовала колдовства. Кто наложит чары, если не я? Последнее дело – отдавать Алисе ателье с подмоченной репутацией.
Но главное – кто подскажет, что приключилось с моим волшебным даром? Ни одна из знакомых мне чародеек, включая Эмми, не накладывала проклятий. Это считалось табу. И как им тогда объяснить, почему рядом со мной внезапно появляется ненавистное облачко проклятия, обычно вызываемого только черными магами? О том, как я прокляла королевскую шаль, знал один лишь Теодор, но он ничем не мог мне помочь.
Однако ничего не попишешь – сегодня мои вопросы так и останутся без ответа. Возможно, я просто устала и нужна передышка, время, чтобы обрести равновесие.
Долетевшие с улицы крики подсказали, что обретение равновесия – непозволительная роскошь.
Я устремилась в главный зал магазина: Алиса и Эмми уже прилипли носами к окну.
– Я прозевала какой-нибудь праздник? – спросила я, полная самых дурных предчувствий.
Протесты прошлым летом и мятеж Средизимья начинались на улицах точно так же.
– Думаю, мы все прозевали, – усмехнулась Алиса, указывая на толпу людей, размахивающих палками с привязанными к ним живописными лоскутами.
Я облегченно вздохнула – люди в толпе выглядели счастливыми.
Когда я распахнула дверь, в мастерскую ворвалось сияющее солнце; оно пропекло булыжники мостовой и навело нарядный глянец на лица людей. Теперь я отчетливо видела, что это праздношатающиеся гуляки, а не бунтовщики. Они размахивали стягами всех оттенков красного: от ослепительно-алого до выцветшего бурого – видимо, схватили первые попавшиеся под руку тряпки.
– Да здравствует принц Вестланда! Да здравствуют реформы! – неслись из толпы радостные крики.
– Билль уже принят? – недоверчиво спросила Эмми.
Я покачала головой – Билль пока существовал только в черновом варианте, впереди его ждали ожесточенные дебаты и голосование.
Какой-то прохожий сунул в руки Эмми листовку.
– Сегодня принц Вестланда представил проект реформ членам Совета! – Прохожий потряс флагом, чья ярко-красная киноварь превосходно сочеталась с его красным колпаком. – Читайте, читайте! Скоро вы не узнаете нашу Галатию!