Рассказы (1973-1977)
Шрифт:
— Проси.
Мсье Робер облачился в самый строгий костюм своего гардероба: пиджак в клеточку, серые брюки, замшевые туфли. Преодолевая робость, Робер чопорно представился: «Мсье Робер». Но вскоре самоуверенность к нему вернулась. Виконт оказался маленьким мужчинкой, к тому же уродливым, и одет наподобие служащего похоронного бюро. Живой портрет респектабельного мужчины, подпорченный молью. Было над чем посмеяться…
— Я пришел по поводу мадемуазель Мод, — начал он.
Другой мирно курил, не уступая в хладнокровии игроку в покер.
— Я хорошо ее знаю… и даже очень…
В
— Как человек честный, — сказал мсье Робер, — считаю долгом вас предупредить… Мод — шлюха. О! Поймите меня правильно… Шлюха, но самая что ни на есть замечательная: манеры и остальное — все при ней. Но только…
Выпустив колечко дыма, виконт изрек:
— Слушаю вас.
Желая приободриться, поскольку партия начиналась вяло, мсье Робер прошел на цыпочках к двери и приоткрыл ее. За дверью никого. Он вернулся к письменному столу.
— Поймите меня правильно, господин виконт. Я сообщаю вам это исключительно в ваших интересах. Когда нерядовой клиент желает приятно провести вечер, ему рекомендуют общество Мод… И знаете почему? Потому, что она умеет все… Все!
Наклонившись к уху Рауля, Робер поверил ему нечто такое, что вывело виконта из состояния отрешенности.
— Ах! — пробормотал он. — Не может быть! Да не может быть!
— Но это еще цветочки! — заверил его мсье Робер.
Пока он нашептывал Раулю дополнительные подробности, лоб виконта покрывался испариной.
— Невероятно! Да нам бы это и в голову не пришло…
— Видите, — торжествовал победу мсье Робер, — какую особу вы приютили под своей крышей… Я вынужден вмешаться… Полноте, не стоит благодарности, господин виконт. Все это само собой разумеется… Для меня это дело чести.
Покидая библиотеку, Робер с удовлетворением отметил про себя, что Рауль, глубоко осев в кресле, прикрыл лицо ладонями.
Старая графиня, постучавшись в дверь, вошла в библиотеку, не дожидаясь ответа.
— Что с вами?.. Вы нездоровы?
— Нет, нет. Я размышлял… А ведь вы, пожалуй, и правы, мама… Я на ней женюсь.
Доверительные признания мсье Робера разожгли его плоть. Он твердил себе: «И такая женщина станет безраздельно принадлежать мне!» Ему с трудом удавалось прятать волнение, которое его охватило.
Арсен Люпен в волчьей пасти
У всех еще на памяти «дело на Мессинской авеню».
Его жертва — Жозеф Альмеер — из тех, кого принято называть типичными парижанами.
Альмеер был очень богат. На левом берегу он владел пользовавшейся известностью картинной галереей и ввел в обиход первых кубистов, что породило шумный скандал в Фобуре: в Турэне — замком, в Солони — охотничьими угодьями. Его наперебой приглашали в гости. Ему приписывали множество любовных приключений. Он сражался на дуэлях и внушал необъяснимый страх. И когда его нашли мертвым с пулей в сердце, не один обманутый муж втайне порадовался.
Альмеер возлежал посреди роскошной гостиной, из которой взломщики вынесли полотна и ценные предметы. По всей видимости, он засек грабителей
«Господин директор, считаю долгом громогласно протестовать против действий злоумышленников, напрочь лишенных совести. Я смирюсь с кражей, если в ней проглядывает рука художника. Мне претит убийство — убивать мерзко и глупо. Однако я уверен, что ваши читатели меня поняли — не преминув приписать трагическую смерть Жозефа Альмеера мне, в особенности, если на месте преступления они обнаружат мою визитную карточку. Ибо, как это ни прискорбно, нынче любой бандит заказывает себе визитки с моим именем. Весьма наивная военная хитрость, способная обмануть лишь предупрежденных заранее.
Столь драматическое исчезновение Жозефа Альмеера действует мне на нервы. Проживи он дольше, возможно, заметил бы, что его Коро [1] — подделка, а Вермейер [2] — весьма сомнительного происхождения. Можно было бы также немало сказать и о его мебели… Если бедняга потерял при этом ограблении жизнь, то люди, посетившие его особняк, оставили там много иллюзий. Стоит ли мне добавить, что я предприму свое расследование этого ограбления и по мере его продвижения стану держать прессу в курсе дела. Примите и пр…
1
Коро Жан-Батист (1796–1875) — французский пейзажист. (Здесь и далее примеч. перев.)
2
Вермейер Жан Дельфтский (1632–1675) — голландский художник.
Арсен Люпен».
— Это он, — сказал инспектор Ганимар. — И никто другой. Он считает, что, опережая события, сумеет всех перехитрить. Но визитная карточка выдает его с головой.
Мсье Дюдуи, глава сыскной полиции, качал головой в знак сомнения.
— Послушайте, — продолжал Ганимар. — Ошибка невозможна. Негодяй уже приступил к вывозу вещей из гостиной. И, как обычно, положил свою визитку на камин. Но вот тут появился Альмеер, тогда как считали, что он находится в театре. Попав в ловушку, Люпен выстрелил в упор. А теперь желал бы заставить нас поверить в свою непричастность и в то, что его автограф под преступлением якобы подделка. Расскажите кому-нибудь другому!
— Успокойтесь, Ганимар!
— Ах! Прошу, прощения. Но он способен хоть кого довести до белого каления, этот бандит. «Близорукий полицейский»… Поживем — увидим, голубчик!
Комната была погружена во тьму. Пахло сыростью и увядшими цветами. Слышалось дыхание одного, другого, и тишина делала более странным, более пугающим присутствие людей в засаде.
— Думаете, он явится? — прошептал чей-то голос.
— Наверняка, — прозвучал ответ из другого угла.
— Мадам… Вам не страшно?