Рассказы для детей
Шрифт:
«М-му-уу...»
А потом из овчарника:
«Б-бя-а...»
Но бабушка сказала:
— Рано, рано запросили! Ещё полудня нет!
И пошла в избу. А Таня вперёд побежала. Бабушка вымыла руки, взяла гребень и веретено и уселась прясть кудельку. А Таня стала раздёргивать шерсть — тонко-тонко, по волоконышку.
— Вот спрядёшь кудельку, и работа вся. Да, бабушка? — спросила она.
— Спряду кудельку и скотине сенца дам, — ответила бабушка. — А потом обедать собирать — дед из
После обеда явилась Алёнка — вся в снегу! Таня обрадовалась.
— Что ж ты не шла так долго?
— Я вьюги боялась. И то едва добежала. А ты на улице была?
— А когда мне! Я всё бабушке помогала!
Подружки уселись играть в куклы. А когда стемнело, залезли на лежанку и принялись рассказывать друг другу сказки. Бабушка входила, выходила, гремела вёдрами, а Таня и забыла, что она ей собиралась целый день помогать.
И только вечером вспомнила, когда Алёнка ушла:
— Бабушка, а что ещё делать надо?
— А ещё сейчас полезу в подпол, картошки наберу на завтра, капусты достану.
— Бабушка, и я с тобой! Я тоже буду картошку набирать!
Бабушка зажгла лампу, взяла корзинку и полезла в подпол. И Таня с ней. В подполе было очень интересно. В одном углу лежал целый ворох картошки, в другом — брюква и свёкла, в третьем стояли пузатые кадки с капустой и огурцами.
Таня тоже хотела набирать картошку. Но бабушка сказала:
— Не грязни руки. Лучше выбери себе брюковку.
Таня выбрала брюкву, посмотрела, а у неё бочок погрызенный.
— Бабушка, смотри-ка! Кто-то брюкву обгрыз!
— Это мыши, — сказала бабушка. — Вот негодные!
Таня живо оглянулась:
— А где они живут?
— Да где-нибудь тут, в норочках.
В это время сверху спрыгнул в подпол кот Михей. И сразу пошёл лазить по углам. Глаза у него в темноте светились, как зелёные огоньки.
— Вот Михей знает, где мыши живут, — сказала бабушка. — Он уж их проучит!
Бабушка набрала в корзину картошки, положила из кадки капусты в миску, взяла морковку для щей.
— Ну, полезем? — сказала она.
— Сейчас, бабушка, — ответила Таня, — только подожди — я себе огурчик достану.
Таня приподнялась на цыпочки и достала из кадки большой солёный огурец. А когда увидела, что бабушка уже ногу на ступеньку поставила, то ей вдруг стало страшно в тёмном и тихом подполе.
— Подожди, подожди! — закричала она. — Чур, я первая вылезу!
Таня и бабушка вылезли. А кот в подполе остался — мышей искать.
—
Но в это время загремела дверь на крыльце, заскрипели морозные шаги в избу вошла мать.
— Ох, вьюга все глаза залепила! — сказала она отряхиваясь. — Еле дошли из риги!
Снова загремела дверь — пришёл дедушка.
— Ну и ну, погодка! Бабка, давай ужинать — прозяб совсем!
— Накрывай на стол, Таня, — сказала бабушка, — будем ужин собирать.
— Ой, бабушка! — сказала Таня. — А когда же твоим делам конец?
Бабушка улыбнулась и ответила:
— Моим делам конца не бывает!
ПОДРУЖКИ ОТПРАВЛЯЮТСЯ В ПУТЬ
Два дня и две ночи веселился дед-мороз, крутил снег, гудел в трубу. А потом ушёл отдыхать в лес, в овраги...
К полудню стало тихо в деревне. Выглянуло солнце, и сразу на стёклах заблестел разноцветный морозный бисер.
После обеда бабушка сказала Тане:
— Таня, сегодня мать не скоро домой придёт: льну уж очень много насушено, боится — перемять не успеют. Снеси-ка ты ей в ригу киселя — уж очень хорош у меня нынче овсяный кисель вышел.
Она завязала в платок горшок с киселём и дала Тане.
Таня вышла на улицу и даже зажмурилась — так ударило в глаза блеском снега и солнца. Горбатые сугробы, усыпанные искрами, залегли на улице, завалили изгородь у палисадника, заслонили дорогу. Всё бело, всё пышно, лишь чей-то одинокий след синими ямками протянулся через сугроб. Таня огляделась, подобрала шубейку и пошла по следу.
Только выбралась Таня на дорогу, только отряхнулась, как слышит Алёнка кричит:
— Куда собралась?
Алёнка, закутанная в голубой полушалок, стояла на крыльце и боялась сойти: сугроб привалился к самым ступенькам, к самым перильцам.
— В ригу иду, — ответила Таня, — матери кисель несу. Пойдём со мной?
— Пойдём, — сказала Алёнка.
И полезла через сугроб к Тане на дорогу. Как ступит ногой, так кричит:
— Ой, тону! Ой, тону!
Но не утонула, выбралась.
Подруги шли по дороге и разговаривали.
— Гляди-ка, что это с неба сыплется? — сказала Таня. — Сыплется и блестит! Видишь?
— Вижу, — ответила Алёнка. — Это мороз иголочки сорит.
— Такие тоненькие иголочки? А кто ж такими иголочками будет шить?
Деревня расступилась. Отошли в стороны заметённые снегом дворы. Подруги вышли на широкий выгон. Вот сколько снегу! Вот сколько огоньков на снегу!
И вдруг остановились.
— Таня, гляди-ка!
— Ох, Алёнушка!
На выгоне самый большой сугроб поднялся высокой стеной, а на стене зубцы, а между зубцами — окошечки. В окошечки маленькими квадратиками смотрит синее небо.