Рассказы и миниатюры
Шрифт:
Мы прошли таким образом, вероятно, около половины дороги, гораздо меньше чем в половину времени, которым я располагал, и я только-только разошелся, когда «Ну-и-Джим» снова нарушил молчание:
— В цирке колесом ходил, а?
Это была совершенная правда! Очутившись однажды в весьма затруднительных обстоятельствах, я добывал пропитание таким способом, извлекая доход из своих акробатических талантов. Тема эта была не из приятных, и я ничего не ответил. «Ну-и-Джим» не отставал:
— Хоть бы сальто мне показал, а?
Глумление, сквозившее в этих издевательских словах, трудно было стерпеть: этот молодец,
Не прошло и десяти минут, как я догнал его, хотя должно признать, что он был замечательным ходоком, Я шагал с такой быстротой, что через полчаса опередил его, а когда час был на исходе, Джим казался неподвижной черной точкой позади и, как видно, уселся на рельсы в полном изнеможении.
Избавившись от «Ну-и-Джима», я начал думать о моем друге, сидевшем в тюремной камере Флетброка, и у меня мелькнула мысль, что с казнью могут поспешить. Я знал, что народ настроен против него и что там будет много прибывших издалека, а они, конечно, захотят вернуться домой засветло. Кроме того, я не мог не сознаться самому себе, что пять часов слишком позднее время для повешения. Мучимый этими опасениями, я бессознательно ускорял шаг с каждой минутой и под конец чуть ли не пустился бегом. Я сбросил сюртук и отшвырнув его прочь, распахнул ворот рубашки и расстегнул жилет. Наконец, отдуваясь и пыхтя, как паровоз, я растолкал кучку зевак, стоявших на окраине города, и как безумный замахал конвертом над головой крича:
— Обрежьте веревку! Обрежьте веревку!
И тут — ибо все смотрели на меня в совершенном изумлении и молчали — я нашел время оглядеться по сторонам, удивляясь странно знакомому виду города. И вот дома, улицы, площадь — все переместилось на сто восемьдесят градусов, словно повернувшись вокруг оси, и как человек, проснувшийся поутру, я очутился среди привычной обстановки. Яснее говоря, я прибежал обратно в Суон-Крик, ошибиться было невозможно.
Все это было делом «Ну-и-Джима». Коварный плут намеренно заставил меня сделать головокружительное сальто-мортале, толкнул меня, завертел и пустился в обратный путь, тем самым заставив и меня идти в обратном направлении. Пасмурный день, две линии телеграфных столбов по обе стороны полотна, полное сходство пейзажа справа и слева — все это участвовало в заговоре и помешало мне заметить перемену направления.
Когда в тот вечер экстренный поезд вернулся из Флетброка, пассажирам рассказали забавную историю, случившуюся со мной. Как раз это и было нужно, чтоб развеселить их после того, что они видели, — ибо мое сальто сломило шею Джерому Боулзу, находившемуся за семь миль от меня!
ИЗ СБОРНИКА «ФАНТАСТИЧЕСКИЕ БАСНИ»
МОРАЛЬНЫЙ ПРИНЦИП И МАТЕРИАЛЬНАЯ ВЫГОДА
На мостике, по которому мог пройти только кто-нибудь один, Моральный Принцип повстречался с Материальной Выгодой.
— Пади ниц, презренная! — рявкнул Моральный Принцип, — и я пройду по тебе.
Материальная Выгода посмотрела ему прямо в глаза и ничего не сказала.
— Гм! давай… — с запинкой проговорил Моральный Принцип, — …давай бросим жребий, кому податься назад, пока другой не перейдет.
Материальная Выгода все так же безмолвствовала, вперяясь в него взглядом.
— Во избежание ссоры, — отчасти даже с волнением продолжал Моральный Принцип, — я, пожалуй, лягу, а ты пройдешь по мне.
И вот тогда у Материальной Выгоды отверзлись уста.
— Вряд ли по тебе приятно будет ступать, — сказала она. — Мне далеко не безразлично, что у меня под ногами. Я на этот счет малость привередлива. Прыгай-ка ты в воду.
Тем дело и кончилось.
ЦЕРКОВНЫЙ СТАРОСТА
Один Бродячий Проповедник, потрудившись несколько часов подряд в вертограде благодати духовной, шепнул Старосте местного храма:
— Брат мой, эти люди хорошо тебя знают, помощь твоя, не словом, а делом, принесет обильные плоды. Будь так добр, обойди вместо меня прихожан с тарелкой, и четвертина сбора пойдет тебе.
Староста так и сделал, а потом ссыпал всю лепту себе в карман и, дождавшись, когда паства разошлась, пожелал Проповеднику спокойной ночи.
— А деньги-то, брат мой, деньги, которые ты собрал! — сказал Бродячий Проповедник.
— Тебе ничего не причитается, — последовал ответ. Враг рода человеческого ожесточил сердца их, и они только на четвертину и расщедрились.
ПРИВЕРЕДЛИВЫЙ ПРЕСТУПНИК
Приговорив одного Преступника к каторжной тюрьме, Судья стал распространяться о проторях и убытках злокозненной жизни и о выгодах становления на путь истинный.
— Ваша честь, — перебил его Преступник. — Не соизволите ли вы изменить приговор? Дайте мне десять лет тюрьмы, и хватит с меня.
— Как?! — в изумлении воскликнул Судья. — Я же присудил вас всего к трем годам!
— Да, правильно, — подтвердил Преступник. — Три года тюрьмы, да еще проповедуете. Если на то будет ваша воля, нельзя ли смягчить приговор за счет проповеди?
ТЕНЬ ПОЛИТИЧЕСКОГО ЛИДЕРА
Лидер одной политической партии прогуливался как-то по солнышку и вдруг увидел, что сопутствующая ему Тень оторвалась от него и быстро зашагала прочь.
— Вернись, подлая! — крикнул он.
— Будь я подлая, — ответила ему Тень, прибавляя ходу, — я бы тебя не бросила.
ДОРОЖКА
Одна Богатая Дама, вернувшись из заморских краев, сошла с парохода у Трясинной улицы и хотела было пройти в гостиницу пешком, прямо по грязи.
— Сударыня! — сказал ей Полисмен. — Да статочное ли это дело! Вы же измараете и туфельки и чулки.
— Ну и пускай! — с милой улыбкой отвечала ему Богатая Дама.
— Но в этом нет никакой нужды. Как вы сами изволите убедиться, от пристани и до гостиницы лежат павшие ниц газетчики. Они добиваются чести, чтобы вы прогулялись по ним.