Рассказы из книги "Жестокие рассказы"
Шрифт:
Излишне добавлять, что если такие драматурги (прибегнув к вмешательству какого-нибудь опрометчивого государственного деятеля, — ко всему надо быть готовым!) все же добьются постановки их «творений» без купюр, избавятся от просвещенных соавторов и избегнут директорского давления, то Машина с помощью варианта, предусмотренного неисчерпаемой и поистине благодатной выдумкой Боттома, все-таки отомстит за порядочных людей. Иными словами, вместо того чтобы осенить драматурга славою, она на сей раз станет шикать, реветь, свистеть, брыкаться, квакать, тявкать, плеваться, так что из «пьесы» не разобрать ни слова. Поднимется такой скандал, какого не бывало со времени знаменитой премьеры «Тангейзера» в парижской «Гранд-Опера». Таким образом, совесть порядочных людей и особенно Буржуазии не попадет в ловушку, как случается, увы, нередко! Сразу же будет объявлена тревога,
10
Электро-человеческие автоматы, появившиеся в результате новейших научных открытий и создающие полную иллюзию человека. (Примеч. автора).
Что же касается Критики, так о ней нечего и говорить. Если драматическое произведение будет написано человеком серьезным и влиятельным, достойным уважения, человеком благонамеренным, значительным и последовательным, то Критике — исключая нескольких заядлых снобов, голоса коих, слившиеся с общим гвалтом, только усилят последний, — нечего будет возразить: она начнет выражать свой восторг не менее бурно, чем Аппарат Боттома.
К тому же критические статьи, заранее заготовленные, также будут связаны с Машиной: написание их упрощается путем пересмотра всех старых клише; их обновляют, подкрашивают и пускают в оборот сотрудники Боттома, подобно молитвенным мельницам китайцев, наших предшественников во всех вопросах Прогресса [11] .
11
В этих мельницах имеется колесико, которое молящийся вращает, и тогда из мельницы тысячами вылетают бумажки с напечатанными пространными молитвами. Таким образом, один человек за одну минуту произносит больше молитв, чем целый монастырь за год; ведь суть — в благом намерении! (Примеч. автора.)
Аппарат Боттома почти таким же путем упрощает работу Критики. Он избавляет от труда до седьмого пота, упраздняет немало грубых грамматических ошибок, немало чепухи и немало пустых фраз, пускаемых на ветер! Фельетонисты, любители сладостного безделья, могут сговориться с бароном при свидании с ним. На случай, если у кого-нибудь обнаружится ребяческое самолюбие, гарантируется полнейшая тайна. Существует твердая расценка, она обозначена в начале статьи обычными цифрами; гонорар уплачивается но столько-то за каждое слово, состоящее из трех букв и более. Когда же подписать статью считается за честь, то за такую честь взимается особо.
В отношении чистоты линии, совершенства букв, неукоснительной логики и механической преемственности идей эти статьи, бесспорно, столь же превосходят написанные от руки, как, скажем, вещи, сшитые на швейной машинке, превосходят те, что сшиты старинной иглой.
И сравнения-то здесь быть не может! Что в наши дни силы человеческие рядом с силами машины?
Благотворное действие статей Боттома особенно скажется, когда они повлекут за собою провал пьесы какого-нибудь крупного поэта.
То будет, что называется, смертельный удар!.. Являясь набором и отстоем самых устаревших, скользких, тошнотворных, клеветнических и безудержных пошлостей, собранных в отечественной выгребной яме, эти статьи так понравятся Публике, что ничего лучшего и пожелать нельзя будет. И они уже вполне готовы! Они создают полную иллюзию.
С одной стороны, подумаешь, что читаешь человеческие статьи о великих живых современниках, а с другой — какой яд, какая квинтэссенция гнусности!
Статьи эти станут, несомненно, одним из величайших достижений нынешнего века! Барон дал несколько образцов таких статей кое-кому из наиболее остроумных наших критиков: они разахались и от восторга
Основной механизм клавиатуры Машины устанавливается в углублении, именуемом в театре Суфлерской Будкой. Здесь помещается Оператор, каковым должен быть человек надежный, почтенный и с внешностью, приличествующей, скажем, привратнику. Под рукой у него электрические коммутаторы и рубильники, регуляторы, щупы, краны от трубок с углекислым и двууглекислым газом, амииачные пары и прочее, кнопки рычагов, шатуны, блоки. Давление в системе и степень Бессмертия указываются манометром. Особый аппарат производит калькуляцию, и Драматург платит по счету, который подает ему какая-нибудь красавица в роскошном наряде Славы, под звуки фанфар. Красавица при свете бенгальских огней оливкового цвета — цвета Надежды, — улыбаясь, вручает Автору во имя потомков, в виде подношения, его собственный бюст, отличающийся большим сходством (это гарантировано), окруженный сиянием и увенчанный лаврами; бюст изготовляется из прессованного бетона (изобретение Куанье). Все это можно заготовить заблаговременно!!!
Коли Сочинитель пожелает, чтобы слава его гремела не только в настоящем и будущем, но даже и в прошлом, так и на этот случай барон все предусмотрел: Машина может действовать и в обратном направлении. Действительно, трубы с веселящим газом, ловко проложенные на перворазрядные кладбища, должны каждый вечер насильно вызывать улыбку у предков, покоящихся в могилах.
Что же касается практической и деловой стороны изобретения, то были составлены подробнейшие сметы расходов. Стоимость переоборудования Большого Театра в Нью-Йорке в усовершенствованный зал не превышает пятнадцати тысяч долларов; за гаагский театр барон возьмет шестнадцать тысяч крон; Москве и Санкт-Петербургу это будет стоить около сорока тысяч рублей. Цены для парижских театров еще не установлены, ибо Боттом желает предварительно приехать сюда, чтобы ознакомиться с ними на месте.
В конечном счете можно утверждать, что загадка современной театральной Славы — такой, как ее понимают простые здравомыслящие люди, — разрешена. Теперь Слава будет ПОНЯТНА им. Сфинкс обрел своего Эдипа [12] .
Перевод Е.Гунста
ГЕРЦОГ ПОРТЛАНДСКИЙ
Посвящается Анри Ля Люберну
Добро пожаловать в Эльсинор, господа.
12
Недавно прошел слух о приспособлении этой занятной Машины для нужд Парламента и Сената; но это пока только слух. Всевозможные «уа-уау» якобы будут заменены возгласами: «Отлично!», «Конечно, конечно!», «К голосованию!», «Это ложь!», «Нет, нет!», «Прошу слова!», «Продолжайте!» и т. п. Словом, всем тем, что требуется. (Примеч. автора.)
Жди меня здесь: я непременно приду к тебе в эту глубокую ложбину.
В прошлом году, после возвращения своего с Востока, Ричард, герцог Портландский, — юный лорд, некогда прославившийся на всю Англию своими ночными празднествами, своими чистокровными лошадьми, познаниями в боксе, охотами на лисиц, замками, баснословным богатством, отважными путешествиями и любовными приключениями, — внезапно исчез.
Один только раз, вечером, видели, как его старинная золоченая карета в окружении всадников с факелами промчалась с опущенными шторами через Гайд-Парк.
Засим последовало его столь же неожиданное, сколь странное затворничество в родовом поместье; он стал одиноким обитателем обширного замка с бойницами, воздвигнутого в стародавние времена на Портландском мысу среди мрачных садов и тенистых лужаек.
Единственным далеким соседом его был красный свет маяка, горевший днем и ночью в напутствие большим пароходам, которые бороздили бурное море, оставляя на горизонте переплетающиеся полоски дыма.
Крутая тропа, сбегающая к морю, извилистая дорожка, вьющаяся между скал и окаймленная на всем протяжении дикими соснами, приводит внизу к тяжелой золоченой калитке, которая открывается прямо на песчаный берег, затопляемый в часы прилива.