Рассказы из сборника "Странная конфетка"

Гамильтон Лорел Кей

Она продала дом за неплохие деньги, несмотря на произошедшие убийства. Недвижимость на пляже всегда в цене. Адрия переехала вглубь континента, подальше от моря. Но бывают ночи, когда шелест листьев за ее окном напоминает шепот моря. И в ее голове эхом отдается та мелодия.

Адрия ищет место на земле, где суша тянулась бы на многие мили вокруг. Там она будет в безопасности.

Краденные души

Это первый рассказ, который я продала в своей жизни. Именно его я отправила Мэрион Зиммер Бредли следом за уже забракованной ею «Знак

Селендин». Этот рассказ был отредактирован мною после посещения писательского семинара. Писателями, которые его вели, были Эмма Булл, Уилл Шеттерли и Стефан Гоулд. Семинар был направлен на то, чтобы помочь авторам стать продаваемыми. Они не рассказали мне, как стать лучшим писателем, но они показали, как можно отредактировать мои собственные готовые произведения. Там же я вступила в писательскую группу Альтернативных Историй. Из всей группы продолжаем писать только я и Дебора Миллителло. Но как группа мы просуществовали более десяти лет. У семерых из нас более сорока изданных книг и не издававшиеся никогда рассказы. Не так уж плохо. В этом рассказе впервые появляются Сайдра и Пиявка, которые позже были задействованы в «Сквернослове».

Похищение души – вещь необратимая, вернуть ее назад очень трудно. Себастьяна провела пятнадцать лет, обучаясь этому ремеслу.

Таверна «Красная коза» была заполнена людьми. Они копошились вокруг стола Себастьяна, смеялись, но не трогали ее. Это все потому, что она была наемником Сайдрой Железный кулак. И успела в качестве Сайдры пройти многие мили, прежде чем о ней сложили легенды с упоминанием ее собственного имени. Она возвышалась над большинством присутствующих здесь людей. Два меча у нее на поясе, один длинный и один короткий, красноречиво говорили о том, что пользоваться она ими умеет. Шрамы украшали ее руки плотной паутиной. У ее холодных серых глаз была привычка смотреть сквозь человека, будто его и вовсе нет.

Она была Сайдрой так давно, что иногда задавалась вопросом, кто же такая Себастьяна. Но воинское дело не было ее настоящим призванием. Оно было поводом, чтобы попасть в места, куда с ее обычным ремеслом пробраться было невозможно. Большинство людей воров не любит. Особенно воров, которые не намерены делиться добычей с местной гильдией. Сайдра проехала половину континента и продала часть своей души, чтобы оказаться здесь. Она отдала бы и всю душу, будь на то необходимость.

Местная гильдия воров ни черта не понимает в душах. И на этот раз целью были именно они. Можно, конечно, и драгоценностей набрать, и магических артефактов, но хороший вор не станет отвлекаться на мелочи на пути к главной цели.

Травница сказала, что искомые кости лежат в двух горшках. Они будут перевязаны черно-зеленым шнуром и закопаны под белым деревом. Их нужно было подвешивать высоко под потолок в том помещении, где чародей творит свои заклинания.

Искомые души принадлежали когда-то старшим сестрам Себастьяны. Они исчезли, когда ей было десять. Никто точно не знал, что с ними случилось, но ходили слухи. Слухи, что волшебнику нужны были девочки-двойняшки, чтобы провести запретный ритуал, который проводился всего лишь дважды за всю историю. Ритуал, способный предать огромную силу обычной травнице. Силу, достаточную для того, чтобы провести более сложный ритуал волшебнику.

Ритуал был запретным потому, что девочки не просто должны были умереть, их души были заключены в темницу. Пленение душ – серьезное нарушение, которое недозволенно никому.

Себастьяна, тогда еще совсем ребенок, была всего лишь учеником, неспособным тягаться с настоящим волшебником. Но у Сайдры

Железный кулак, наемника и вора, был шанс.

Маленькая девочка поклялась Магнусу Красной руке, богу убийства и мести.

Клятва поддерживала ее в течение пятнадцати лет, пока она не оказалась в часе езды от того волшебника, что убил ее сестер.

Ненависть к нему ушла, уничтоженная годами выживания. Лица ее сестер затуманились, так что она не могла уже точно их припомнить. Но клятва осталась. Себастьяна пришла за костями своих сестер.

Смерть мага была бы приятным дополнением, но она не была настолько воином, чтобы искать кровной мести. В глубине души она была вором, который по природе своей более практичное и терпеливое существо. Ее целью было спасти души сестер из заточения. Смерть чародея шла вторым пунктом.

Она оставила друзей Сайдры, кроме одного, Милона Рифмоплета. Менестрель откинулся на своем стуле с усмешкой на лице. Он допил свою четверть пива и теперь улыбался еще шире. Он был ее бардом и оставался им в течение последних восьми лет. Он сделал из Сайдры Железный кулак легенду, для чего потребовалось не мало его талантов. Он будет следовать за ней до самой ее смерти, а потом, скорее всего, найдет какого-нибудь другого героя и увяжется вслед за ним.

Сайдра не могла отказать ему в праве ввязаться в новое приключение. Если она здесь умрет, Милон споет об этом. Позади нужно было оставить вещи похуже песен.

Так или иначе нет ничего слаще мести. Сейчас ее жизнь казалась намного ценнее, чем пятнадцать лет назад. Она хотела жить, чтобы вновь увидеть свою команду. Черный Эйб был хорошим вожаком, но часто он позволял своим эмоциям взять над собой верх в неподходящий момент. Сайдра собрала команду, которую желал бы видеть на своей земле любой правитель. Ганнон Чародей, Казарка Топор, Эмиль Мечник, Джейми Шустрик и Сетис Лучник. Она стала бы не лучше Черного Эйба, позволь она кому-то из них умереть не за правое дело.

Сайдра отослала служанку, когда Милон попытался позвать ее в пятый раз.

– Тебе хватит, Рифмоплет.

Он скривился в улыбке.

– Для нас не должно быть слишком много пива или приключений. – Его богатый тенор был превосходно отточен, ни тени бормотания в речи. Его голос никогда не предавал его независимо от количества выпитого.

– Еще пива и никакого приключения завтра не будет, по крайней мере для тебя. Я не собираюсь дожидаться, пока ты проснешься и придешь в себя после всего этого.

Он выглядел расстроенным.

– Я никогда бы так с тобой не поступил.

– Ты так уже делал раньше, - заметила Сайдра.

Он засмеялся.

– Хорошо, допустим, однажды было. Тогда имеет смысл разойтись по комнатам, пока я еще больше тебя не смутил, моя дорогая Сайдра.

Утро встретило их первыми. На завтрак служанка с ввалившимися от усталости глазами подала им холодное мясо и сыр. Она теребила платок, накинутый поверх ночной рубашки, очевидно собираясь вернуться в постель досыпать, как только они уйдут. Но она обслуживала и новоприбывших, подавая все тот же сухой паек. И она не ворчала, пока занималась этим.

Они вышли в мир, запертый в хрупкой тьме как раз перед самым рассветом. Воздух, казалось, переливался от того, что темно-фиолетовое небо потихоньку перетекало в синеву, а звезды гасли, как огоньки задуваемых свечек.

Милон поплотнее завернулся в свой плащ и протянул:

– Холодное утро.

Она не ответила, направившись к лошадям. Мальчик-слуга стоял рядом, терпеливо поддерживая повод. Сайдра доплатила ему за это, но это было ничто в сравнении с возможностью уехать, пока никто из любопытствующих этого не видит.