Рассказы о сержанте Берковиче

Амнуэль Павел Рафаэлович

— Какая Франция, господин инспектор? — удивился Беркович. — Мы с Наташей едем за границу Тель-Авива и даже, я сказал бы шире: за границу Гуш Дана. И даже еще шире — за границу государства Израиль в пределах 1967 года.

— А! — понял наконец инспектор. — Решили пожить в поселении? Друзья? Знакомые? Родственники?

— Всего понемногу, — улыбнулся Беркович. — В Эли живет мой любимый двоюродный дядя, которого я не видел со дня приезда в Израиль. В Бейт-Эле поселился друг детства и, по его словам, это самое красивое место от Метулы до Эйлата. А в Офру нас

зовет Наташина подруга, с которой она училась в ульпане.

— Так куда же вы, в конце концов, решили отправиться? — поднял брови Хутиэли.

— Будем путешествовать. День в Эли, день в Офре, два дня в Бейт-Эле. Еще есть знакомые в Кирьят-Арбе, так что туда мы тоже заедем на обратном пути.

— Будь осторожен! — посоветовал инспектор. — Впрочем, ты и сам понимаешь. А Наташа не боится? Все-таки территории, арабы, возможны провокации.

— Да, — кивнул Беркович. — Относительно провокаций вы правы. Наташа готова на любую провокацию, лишь бы показать Арафату, кто здесь хозяин. У нее идея: поехать в Иерихон в машине с израильским флагом…

— Надеюсь, ты сможешь удержать ее от глупостей? — тревожно спросил Хутизли.

— Удержать женщину от глупостей, — вздохнул Беркович, — можно только совершив еще большую глупость. Я пообещал, что, когда мы вернемся, то сразу пойдем в раввинат и назначим день свадьбы.

— О! — воскликнул Хутиэли. — Поздравляю! Давно пора.

— Потом поздравите, инспектор, — сказал Беркович. — Скажите лучше, нет ли какого-нибудь дела, чтобы проветрить мозги перед отпуском.

— Есть, — хмыкнул Хутиэли. — В десять совещание у генерального инспектора. Пойдешь вместо меня, я позвоню.

— Ну, спасибо, — пробормотал Беркович, — не такой работы я хотел бы в последний день.

— Борис, ты не прав, — назидательно сказал Хутизли и повернулся к компьютеру…

Рано утром в воскресенье Борис и Наташа ехали в потрепанной «субару» на северо-восток, к поселению Эли. Беркович не сказал инспектору главного: в Эли их ждал не только любимый дядя, но и группа молодых поклонников детективов, начитавшихся Стаута, Гарднера и Корецкого и желавших в тишине и на природе поболтать о героях-суперменах. Беркович подозревал, что за предложением поговорить о литературных персонажах кроется тривиальное желание поиграть в теннис, пожарить шашлыки, поволочиться за красивыми женщинами — в общем, оттянуться и отвлечься на несколько дней от назойливого ритма городской жизни. Можно и о Гарднере поговорить, почему нет?

В поселение приехали незадолго до обеда, и любимый дядюшка, забывший уже, как выглядит дорогой племянник, показал Борису и Наташе их комнату.

— А можно мы будем ночевать у вас в саду? — спросила Наташа, выглядывая в окно.

— В доме, — внушительно сказал дядя, — кондиционер, а в саду комары. Вы выбираете…

— Мы выбираем комаров, — решительно сказала Наташа. — Как бороться с комарами, я знаю, а управлять кондиционером еще не научилась.

Борис пожал плечами и сказал:

— Не думаю, что нам вообще удастся уснуть. Тут ведь сборище намечается…

— Да, я слышал, —

с неудовольствием сказал дядя. — Фанаты.

Вечером приехали Марк и Алена Визборы из Холона, чуть позже, когда почти совсем стемнело, появились братья Аркадий и Мирон Ступникеры, мчавшиеся через половину страны из Нацерет-Илита, и наконец, когда уже взошла полная луна, прибыл Игорь Смелин со своей новой подругой Илоной. Вся компания оказалась в сборе, и любители детективов, а точнее — любители ночного трепа при луне, расположились на лужайке за крайним домом поселения и приготовились коротать ночь в приятной беседе.

Начали, естественно, с последнего романа Марининой.

— А вы слышали, — страшным шепотом сообщила Алена Визбор, — что почти все детективы в России пишут женщины? Просто они берут себе мужские псевдонимы, потому что женскую литературу мужики читать не хотят!

— Совсем наоборот! — возмутился Аркадий Ступникер. — Это только Маринина — женщина. А все остальные детектившики — мужчины, даже эта знаменитая Булгакова. А женские псевдонимы берут по требованию издателей, потому что такие книги легче продать.

— Загадка! — воскликнул Игорь и посмотрел на Берковича. — Детектив! Кто пишет эти книги — мужчины или женщины? Что говорит по этому поводу дедуктивный метод израильской полиции?

Поскольку взгляды были обращены на Берковича, он сказал лениво:

— По-моему, все это пишет компьютер по собственной инициативе. Сюжеты — на одно лицо. А детективов в России нет вообще; все, что издается под маркой детектива, на самом деле всего лишь полицейские романы или триллеры. Совершенно другой жанр. Где загадка? Где расследование? Где игра ума?

— Хочешь поиграть умом? — вмешалась Илона, новая подруга Игоря Смелина. Ее никто прежде не видел, и потому всем хотелось послушать, что она скажет.

— Я-то? — удивился Беркович. — Нет, честно говоря. За год так наигрался…

— Ну тогда остальные, — решительно сказала Илона. — Я прошлой зимой была у подруги на Аляске…

— Где? — воскликнул Игорь. — Ты мне об этом не говорила!

— Неужели на Аляске тоже живут евреи? — спросил Аркадий.

— Нет, Света — русская, вышла несколько лет назад замуж за американца, думала, что будет жить в Нью-Йорке, а он оказался метеорологом и отправился следить за погодой в Фербанкс, а это такая дыра… Я бы и недели не прожила.

— А сколько же ты там проторчала? — поинтересовался Игорь. — Сутки?

— Две недели. Полярная ночь, можете себе представить, температура минус двадцать-тридцать… И это еще ничего, бывает хуже. Но я не о том. Когда я там была, случилась одна история. Очень романтическая и загадочная. Рассказать?

— Не тяни резину, — потребовал Игорь.

— На востоке Аляски живет какое-то индейское племя, — начала Илона. — Вроде эскимосов или наших эвенков. И в Фербанксе есть человек, который с этими индейцами торгует. На машине к ним не пробиться, он ездит на собачьей упряжке, возит индейцам ширпотреб и какой-то эликсир от всех болезней, который сам и готовит.