Рассказы о Великой Отечественной войне
Шрифт:
Думали фашисты – всё, покончено с домом. Двинулись на перекрёсток. Только вышли – огонь из развалин. Перебегает Таракуль от пулемёта к пулемёту:
– От меня… от Начинкина!.. От меня… от Начинкина!
Три дня сражался отважный воин. На третьи сутки в одной из атак к развалинам купеческого особняка прорвались наши солдаты. Слышат Таракуль и Начинкин наши, русские голоса. Закричали и сами.
Подбежали солдаты к подвалу.
– Братцы, тут наши, никак, сидят!
Но как же войти в подвал? Всё забито, зарыто, засыпано.
Явились сапёры. С трудом отрыли они пулемётчиков. Даже взрыватели применили.
Вышел из подвала Таракуль. Вынесли на носилках Начинкина.
Посмотрел саперный начальник на остатки купеческого особняка, на стены-скалы, на камни-глыбы, сказал:
– Редут!
– Редут! – поддержали его другие.
– Редут Таракуля, – сказал Начинкин.
Берлинская знаменитость
Много прославленных снайперов было на Сталинградском фронте: Виктор Медведев, Гильфан Авзалов, Анатолий Чехов… Самый известный – Василий Зайцев. Почти 300 убитых фашистов на счету у знаменитого снайпера.
Решили фашисты уничтожить меткого стрелка. Назначили большую награду тому, кто убьёт советского снайпера.
Только осмотрителен, опытен Зайцев. Никак не удаётся определить фашистам, откуда, с какого места солдат стреляет. Меняет боец позиции. Сегодня сидит в окопе. Завтра за каменной кладкой подвала укроется. Из окон разбитого дома стреляет он на третий день. Забравшись под брюхо сгоревшего танка, бьёт по врагу на четвёртый.
Не помогает обещанная награда. Нет среди фашистов под Сталинградом стрелка, который был бы равен Василию Зайцеву.
Увеличили фашисты награду. Рыщут повсюду охотники. Только нет никому удачи. Нет среди немцев под Сталинградом стрелка, который смог бы осилить Зайцева.
Досадно фашистам. Вспомнили гитлеровские командиры, что в Берлине есть знаменитый немецкий стрелок майор Конингс – руководитель школы фашистских снайперов. Вызвали срочно Конингса в Сталинград. На специальном самолёте прибыл берлинский снайпер.
Узнал Конингс фамилию русского умельца.
– Зайцев? Хо-хо! – рассмеялся.
Сыскался среди немецких солдат находчивый:
– Господин майор, есть среди них и Медведев!
А Виктор Медведев и вправду после Василия Зайцева был самым метким стрелком на фронте.
Понял шутку берлинский гость:
– О-о!
Конингс рослый, плечистый. На шее – Железный крест.
Смотрят немецкие солдаты на Конингса – вот кто покончит с Зайцевым. А заодно и с Медведевым, Авзаловым, Чеховым…
И вот сошлись майор Конингс и Василий Зайцев в снайперской схватке.
Осторожен, сама осторожность Конингс. Зайцев ещё осторожнее.
Глазаст Конингс. Зайцев ещё глазастее.
Терпелив Конингс. Зайцев ещё терпеливее.
Четыре дня сидели стрелки друг перед другом. Ждали, кто первым выдаст себя, кто первым допустит промах.
Идёт
Хитёр Конингс. Зайцев ещё хитрее. Подозвал он к себе солдата Николая Куликова, наставляет: сиди, мол, со мной рядом. Возьми палку, надень каску на палку, чуть высунь её из окопа. Если грянет выстрел, вскинь руки, вскрикни и падай.
– Ясно?
– Ясно! – солдат ответил.
Высунул Куликов из окопа каску, и сразу по каске – пуля. Вскинул, как договорились, Куликов руки, вскрикнул и повалился на дно окопа. Рад Конингс своей удаче. Уверен, что поразил Зайцева. Любопытно ему посмотреть: высунул голову из-за укрытия, глянул. Глянул – и тут же пуля Василия Зайцева сразила майора Конингса.
Лежит неподвижно на сталинградской земле берлинская знаменитость. На шее Железный крест надгробным крестом торчит.
Остров Людникова
Прорвались фашисты к Волге в районе завода «Баррикады», отрезали от других 138-ю стрелковую дивизию. Командовал дивизией полковник Людников. Занимала дивизия очень небольшую территорию у волжского берега. С севера, с запада, с юга – фашисты, с четвёртой, восточной, стороны – Волга. Островом Людникова назвали солдаты эту часть сталинградской земли.
Всюду было трудно защитникам Сталинграда. А здесь, на острове Людникова, и того труднее. Стояла середина ноября. Ни зима, ни осень. Волга ещё не замерзла, но уже шёл по ней лёд – шуга. И на лодках в такое время года не переправишься, и по льду не перейдёшь. Трудно было сюда доставлять продовольствие и боеприпасы. Бойцы получали по 25 граммов сухарей и по 5 граммов сахара в день. Но держались.
Здесь же, на острове Людникова, оказалось много раненых. Собралось их около 400 человек. И их переправить нельзя на левый берег. Укрыли раненых в землянках, которые были вырыты в отвесных волжских кручах. Назвали землянки госпиталем.
И вот как-то к полковнику Людникову прибегают врачи:
– Товарищ полковник, бунтуют раненые.
– Как – бунтуют?!
– Не слушаются, не подчиняются, – уточняют медики.
– Чему не подчиняются?
– Лечебному режиму, – сказали врачи.
Оказывается, не хотят раненые оставаться в госпитале. Знают они, что их товарищи по дивизии там наверху, на кручах, ведут тяжёлые бои с фашистами, просят, чтобы и им разрешили принять участие в этих боях.
– Не подчиняются, – повторяют врачи. – Не выполняют раненые наших распоряжений, товарищ полковник.
Собрался Людников, пошёл вместе с врачами к раненым.
Вошёл в одну из землянок. Узнали солдаты полковника Людникова:
– Товарищ полковник, несправедливо!
– Что несправедливо?