Рассказы, сценки, наброски
Шрифт:
Сначала сон был не страшный и даже весёлый. Андрей увидал себя на зеленой лужайке. Где-то чирикали птицы, и, кажется, по небу бежали маленькие облака. Вдали Андрей увидел сосновую рощу и пошел к ней. Тут, как бывает во сне, произошло что-то непонятное, что Андрей проснувшись уже вспомнить не мог. Дальше Андрей помнит себя уже в Сосновой роще. Сосны стояли довольно редко и небо было хорошо видно. Андрей видел, как по
середина 1930-х годов
Даниил Иванович Хармс
Феодор Моисеевич был покороче, так его уложили спать на фисгармонию, зато Авакума Николаевича, который был черезвычайно длинного роста, пришлось уложить в передней на дровах. Феодор Моисеевич сразу же заснул и увидел во сне блох, а длинный Авакум Николаевич долго возился и пристраивался, но никак не мог улечься: то голова его попадала в корытце с каким-то белым порошком, а если Авакум Николаевич подавался вниз, то распахивалась дверь и ноги Авакума Николаевича приходились прямо в сад. Провозившись пол-ночи, Авакум Николаевич ошалел настолько, что перестал уже соображать, где находится его голова и где ноги и заснул, уткнувшись головой в белый порошок, а ноги выставив из дверей на свежий воздух.
Ночь прошла. Настало утро. Проснулись гуси и пришли в сад пощипать свежую травку. Потом проснулись коровы, потом собаки и, наконец, встала скотница Пелагея.
середина 1930-х годов
Даниил Иванович Хармс
Однажды один человек по имени Андриан, а по отчеству Матвеевич и по фамилии Петров, посмотрел на себя в зеркало и увидел, что его нос как бы слегка пригнулся книзу и в то же время выступил горбом несколько вперёд. Потрогав нос рукой, Андриан Матвеевич Петров решил, что это как-нибудь обойдётся, и что нос вовсе никуда не пригибался и никуда не выдавался, и что это ему просто так показалось. Посмотрев ещё раз в зеркало, Андриан Матвеевич пожал плечами и отправился на службу.
Однако на службе сразу обратили внимание на нос
– Посмотрите,– сказал Карл Иванович,– у Андриана Матвеевича нос как бы несколько изогнулся книзу.
– Я тоже смотрю,– сказал Николай Ипполитович.– и все не могу понять, что такое с Андрианом Матвеевичем. А вы совершенно правильно заметили: действительно, нос как бы несколько изогнулся книзу.
– Это верно, Николай Ипполитович,– сказал Пантелей Игнатьевич,– Карл Иванович совершенно правильно приметил, что нос Андриана Матвеевича изогнулся несколько книзу. Это и я тоже совершенно отчетливо наблюдаю.
– Я вижу, что тут что-то не то,– сказал Мафусаил Галактионович.– Смотрю на Андриана Матвеевича, а Карл Иванович и говорит Николаю Ипполитовичу, что нос у Андриана Матвеевича стал несколько книзу, так что даже Пантелею Игнатьевичу от окна это заметно.
– Вот и Мафусаил Галактионович заметил,– сказал Игорь Валентинович,– что нос у Андриана Матвеевича, как правильно сказал Карл Иванович Николаю Ипполитовичу и Пантелею Игнатьевичу, несколько приблизился ко рту своим кончиком.
– Ну уж не говорите, Игорь Валентинович,– сказал, подходя к говорившим, Парамон Парамонович,– будто Карл Игнатьевич сказал Николаю Ипполитовичу и Пантелею Игнатьевичу, что нос Андриана Матвеевича, как заметил Мафусаил Галактионович, изогнулся несколько книзу.
1934—1935 гг .
Даниил Иванович Хармс
Лыкин сидел у окна и курил трубку. По улице мимо окна шел Сашин и нес арбуз.
Увидя в окне Лыкина, Сашин остановился и сказал:
– Вот дурак, сидит себе и курит, а жена его крутит с Мухиным.
Лыкин услышал слова Сашина и высунулся из окна.
– Эй вы!– крикнул он.– Чего вы плетете про мою жену?
Сашин сказал:
– Вот дурак, делает вид, что сам не знает.
– Послушайте!– крикнул Лыкин.– Зайдйте-ка ко мне на минутку.
Сашин сказал:
– Этот дурак приглашает меня к себе. Зайти или не заходить?
Сашин положил арбуз на землю около плетня и вошёл в дом Лыкина.
1934—1936 гг.?